Бакинский бульвар - Чингиз Абдуллаев

Бутылка была наполовину выпита. Вино приятно кружило голову. А может, не столько вино, сколько его присутствие рядом, запах его парфюма, его жесты, движения, его идеальная прическа, дорогие часы. В этом человеке мне нравилось абсолютно все. Неужели такое бывает в жизни? И я, дура, в свои тридцать пять с первого взгляда влюбилась в незнакомца.

Потом Омар рассказал мне смешную историю про своего знакомого, который впервые попал в американский гей-клуб. Он приехал из Саудовской Аравии, до этого никогда не был в западных странах, и впервые попал в гей-клуб, куда его затащил один знакомый. Араб чуть с ума не сошел от возмущения и досады. Я долго смеялась над незадачливым туристом.

Нам принесли баранину на косточках, с запеченными помидорами и баклажанами. Наш шашлык нравился даже Дюма-отцу, а Омар остался от него в полном восторге.

– Я не очень сильно обижу вас, если предложу вернуться со мной в отель, где мы можем выпить по чашечке кофе? – неожиданно спросил он.

Это был уже не намек, а конкретное предложение. Конечно, нужно сразу отказать, скажут мне девять женщин из десяти. И будут не правы. Он быстро найдет, с кем именно выпить кофе, а я вернусь в пустую квартиру и буду злиться, что упустила свой шанс. Если совсем честно, подобное предложение от любого из наших местных донжуанов я бы восприняла как неслыханное оскорбление. В лучшем случае резко ответила бы или дала пощечину. Но Омар был иностранцем. У нас вообще часто двойная мораль: если иностранец, можно флиртовать, кокетничать, даже поехать с ним в отель, а если местный, из наших «охотников», доверять такому нельзя – опозорит на весь город и еще добавит всякой гадости, какой никогда не было и не могло быть.

Может, поэтому я не сразу ответила. Молчание неприлично затягивалось, но Омар терпеливо ждал.

– Если я вас обидел… – наконец заговорил он, – могу извиниться…

– Нет, конечно, нет, – торопливо проговорила я, – почему бы не выпить кофе. Давайте поедем.

Роковая ошибка! Но скажите, как я могла поступить? У меня уже несколько лет не было мужчин. Я молодая, красивая, здоровая женщина, которая не встречается с кем попало, а напротив меня сидит мужчина, которому совсем не хочется отказывать. Наоборот, очень хочется, чтобы он пошел еще дальше и предложил в отеле подняться в его номер.

Омар расплатился, снова оставив щедрые чаевые, и мы пошли к его роскошному «Мерседесу». Рядом был припаркован внедорожник «Хонда», около которого стоял наш известный актер Иосиф Самарский. Увидев меня, он улыбнулся. Мы с ним вежливо поздоровались. Его супруга Ирина Владимировна работает у моей мамы в школе завучем. Мы знакомы тысячу лет. Всегда обожала ходить в наш русский драматический театр. Какие там были актеры – Ширье, Гинзбург, Фалькович, Якушев. Просто целое созвездие. Во время войны здесь выступали даже Михаил Жаров и Любовь Орлова. Да и сейчас театр сохранял свои традиции, и Самарский был одним из ведущих актеров труппы. Я люблю театр и часто хожу на различные премьеры, иногда даже беру с собой своего сына, благо Ирина Владимировна всегда оставляет билеты для семьи моей мамы. К сожалению, ни муж, ни Вугар искусство театра не понимали и не любили.

Водитель не удивился, когда Омар велел ему отвезти нас в отель. Я внимательно следила за выражением его лица. Все-таки он из местных, и презрение ко мне сразу бы проявилось. Но он смотрел так равнодушно и спокойно, что мне даже стало обидно. Для водителей-профессионалов, работавших с иностранцами, подобные истории в порядке вещей. Это тоже обидно. Он, наверное, принял меня за типичную местную дуру, готовую отдаться первому встречному иностранцу. По большому счету, я, скорее всего, и выгляжу дурой. Ну, и черт с ним! Пусть думает все, что хочет. Чем сидеть и сожалеть, что ты ничего не сделала, лучше сделать и жалеть о том, что сделала. Поэтому мне все равно, что именно думал водитель. Я достаточно свободный и независимый человек.

Глава 5

В отель мы приехали, когда на часах было около десяти вечера, и сразу прошли в бар, где Омар заказал две чашки кофе и две рюмки ликера. Конечно, в баре сидеть гораздо неудобнее, чем в ресторане. Здесь всегда есть посторонние, которые могут увидеть нас вместе. Все-таки я закомплексованная дура. Работаю в известной солидной компании. По долгу службы встречаюсь с приехавшим в наш город представителем арабской компании, и мы сидим в баре пятизвездочного отеля, обсуждая детали предстоящего договора. Если бы вместо меня сидела женщина-иностранка, то тогда все в порядке. А нам, местным, нельзя встречаться с иностранцами, как будто мы прокаженные. На самом деле все понятно. Общество до сих пор не готово к гендерному равноправию, особенно местных женщин, хотя ради справедливости нужно сказать, что у нас полно женщин среди депутатов и чиновников. Человек двадцать заместителей министров и один министр. Да и в президентском аппарате есть женщины. Даже если я сижу в баре не по делам службы, а просто в силу исключительно личных причин, то и тогда, с точки зрения общепринятой морали, я не совершаю ничего дурного, ведь я разведенная женщина и мне ни перед кем не надо отчитываться о своих встречах с посторонними мужчинами. Но в моей среде такие нюансы очень сложно объяснить. Поэтому я сидела спиной к входящим, чтобы никого не видеть и чтобы меня никто не увидел. Омара, похоже, такая ситуация даже забавляла.

– Мы собираемся открывать здесь наш филиал, – начал он, – и меня просили навести справки о положении в вашем городе. Судя по тому, что я увидел, в вашем городе вполне безопасно, хотя ваша страна находится недалеко от известной «дуги нестабильности».

– У нас действительно самое спокойное место на Кавказе, – согласилась я. – В Грузии были военные действия, в Армении – внутренняя нестабильность, Иран пытается бороться против всего мира, а в Дагестане идет настоящая война, о которой никто не хочет говорить. Там уже давно даже милиционеры не ходят в одиночку по городу. У нас, слава богу, все спокойно. Мне старший брат говорил, что иногда даже машины оставляют с ключами, и их никто не ворует. Пройдите ночью по нашему бульвару, и вы убедитесь, что это абсолютно безопасно.

– Похоже, вы влюблены в свой город, – улыбаясь, заметил Омар.

– Конечно, влюблена. И в наш бульвар тоже. Хотя не все так просто. Были времена, когда по городу невозможно было пройти спокойно. У каждого известного человека, у каждой небольшой партии были свои вооруженные отряды и группы. Угоняли даже машины послов, особенно охотились на автомобили российских послов. Кстати, первым российским послом в Баку был грузин Вальтер Шония. Вы не представляете, что здесь творилось в начале девяностых. Полная неразбериха.

– И как вам удалось навести порядок?

– Гейдар Алиев вернулся в Баку летом девяносто третьего и сразу взялся за дело. Хотя было еще несколько попыток вооруженных переворотов, но он довольно быстро покончил и с вооруженными группировками, и с бандитами, и со всеми остальными преступниками.

– Он, кажется, был одним из руководителей Советского Союза?

– И еще генералом КГБ. Поэтому у него все получилось. Мой брат рассказывал, что всех преступных авторитетов он просто выдворил из страны, дав им двадцать четыре часа на сборы, и в нашем городе вообще не осталось организованной преступности. Никакой.

– Неужели послушались?

– Конечно. Он не тот человек, который бросает слова на ветер. Если дал двадцать четыре часа на сборы, лучше уехать в первые же часы. Никто не остался, в этом я уверена.

– Вы все время говорите о вашем старшем брате. Он работает в полиции?

– Нет, в прокуратуре республики. Уже генерал, если переводить на их звания.

– Тогда, конечно, он в курсе, – согласился Омар. – Но я читал одного вашего местного писателя, который издавался у нас на арабском. Он называет вашу столицу «последним городом мирового шпионажа». И я думаю, что автор прав. Вы – единственный и уникальный город в мире, когда рядом работают российская, американская, израильская, иранская, турецкая разведки. И, наверное, еще несколько десятков других спецслужб. Нефть и газ сегодня – стратегические запасы мирового сырья, интересующие все ведущие государства мира, а Каспийский регион постепенно становится одним из самых важных в мире источников этого сырья.

– Баку и раньше был одним из мировых поставщиков нефти, в начале двадцатого века здесь добывалось больше половины всех нефтяных запасов. А во время Второй мировой войны именно на бакинской нефти сражались советские танки и самолеты. Больше девяноста процентов шло отсюда по Каспийскому морю и Волге в центральные районы страны. Поэтому Гитлеру было так важно перерезать поставки с юга, овладев Сталинградом.

– Вы можете читать лекции по мировой политике и экономике, – с явным восхищением произнес Омар.

Именно в этот момент, по закону подлости, в бар зашел один мой знакомый, двоюродный брат бывшего мужа Самед Мовсумов. Он работал в банке, и иногда мы с ним виделись. Только этого мне не хватало сейчас для полного счастья! Я обернулась как раз в тот момент, когда он вошел в бар с каким-то мужчиной. Нужно было видеть его изумленные глаза. Представляю, что теперь будет, как мое имя начнут трепать по всему городу. Самед мрачно кивнул мне в знак приветствия и прошел со своим спутником к соседнему столику. Этот человек был явно не из местных, скорее из Прибалтики или Скандинавии.