Зеркало тьмы - Уильям Дитрих

– Будем действовать, как рабочие в каменоломнях, – используем жар и холод, чтобы заставить его треснуть.

– Мне трудно дышать, – проговорил я.

– Тогда работайте быстрее!

Пламя горящего шелка и хлопка почти погасло, когда Кювье и Смит волоком притащили большой кувшин жидкости. Фултон схватил его, размахнулся и вылил воду или вино – я так и не понял, что именно – на нагретый потолок, холодную жидкость на раскаленный камень.

Раздался громкий щелчок, камни покрылись трещинами, несколько камней поменьше упали вниз. Замковый камень в центре сводчатого потолка был расколот.

– Скорее же, берите второй шест! Быстрее, пока мы не потеряли сознание!

Я наконец-то понял его замысел. Я схватил второй шест и изо всех сил ударил им в камень, располагавшийся в высшей точке потолка. На меня вновь посыпались камни и камешки.

– Сильнее, сильнее! – крикнул Фултон, помогая мне вновь и вновь вонзать шест в потолок.

– Черт побери, это не так просто! – выдохнул я, думая о том, что с нами станет, если потолок действительно обрушится на нас.

– Пусть шлюхи помогут!

Дым продолжал клубиться вихрями, языки пожара полыхали все ближе к нам, и девушки присоединились к нашим отчаянным попыткам при помощи все еще одурманенного зоолога и маркшейдера каналов. Ворча и пыхтя, мы продолжали работать, словно поршни, направляемые энергией страха и отчаяния. Наконец в замковом камне появилась еще одна большая трещина, и он внезапно ринулся вниз, разбившись о пол борделя с громким ударом. Одна из девушек завизжала и ринулась в сторону. Сверху на нас смотрела черная зияющая дыра, и свод потолка потянулся вниз и к центру, не имея ничего, что могло бы остановить его.

– Сильнее, быстрее, пока мы не сгорели заживо!

Жар от огня все увеличивался. Мы били в потолок шестом, словно маниакальные воинствующие варвары, и все больше камней начали падать, отскакивая и подпрыгивая на полу под предупредительные визги женщин. Мы уже слышали удивленные возгласы, доносившиеся из игорного зала над нами. Наконец раздался скрежет трущихся друг о друга камней и валунов и треск дерева, слившихся в одном жутком рычании.

– Назад, назад, к огню!

Едва мы успели сделать шаг назад, как потолок неожиданно провис и весь его свод обвалился под собственным весом, подняв густое облако пыли. Раздался треск несущих балок, и весь пол игорного зала над нами обрушился вниз. Луч света, словно из рая, пронзил темноту, озарив всех нас сквозь поток щепок, дерева, игровых столов, фишек и карт, водопадом хлынувших вниз. Два или три замерших в удивлении картежника также последовали вниз, плюхнувшись в наш котел под восторженные возгласы находящихся внизу.

Благословенный свежий воздух наполнил подвал, о чем немедленно возвестил рев встрепенувшегося пожара за нашими спинами.

– Вверх! – сдавленно крикнул я. – Карабкайтесь вверх по балкам, пока огонь не поглотил их!

Мы возникли из густой завесы дыма, словно рой демонов, – обнаженные женщины чернее угля, пьяные и ничего не соображающие спотыкающиеся ученые мужи и визжащие игроки, возродившиеся из столь внезапной экскурсии в ад. Фултон рванулся вперед, словно сам Сатана, ошпаренный, но не побежденный. Мы вырвались!

Я вскарабкался на пол казино, с трудом различая что-либо перед собой сквозь завесу слез и дыма, и сел среди бегающих взад-вперед патронов заведения. Несмотря на смятение, мне хватило хладнокровия, чтобы сунуть в карман монету-другую.

Французские пожарные кареты, остановившиеся прямо у дверей борделя и салона, начали закачивать воду через то отверстие, что мы проделали. Неподалеку я увидел все еще истекающего кровью Озириса и полдюжины его прихвостней, притаившихся в темноте в надежде, что мы каким-то чудом выберемся оттуда. Что же ему было на самом деле нужно? Что он знал об Астизе?

Я привлек к ним внимание Фултона.

– Вот наши враги.

– Какие еще враги? – Он тяжело хрипел и кашлял. – Я думал, мы пришли сюда развлекаться!

– Если честно, я и сам редко понимаю, что происходит вокруг меня. Но одно знаю точно: нам нужно выбираться из Пале-Рояля. Он хотел схватить меня, так или иначе, и одурманить всех вас.

– Но как нам отсюда выбраться? Мы не сможем убежать от них, волоча за собой ополоумевших Кювье и Смита. От улицы нас отделяет целая тысяча людей! Может, стоит позвать полицию?

– Они сюда не сунутся. А если и сунулись бы, то арестовали бы нас вместе со всеми, а разбираться стали бы позже. В это время нас могут придушить сокамерники, да и любые скандалы вряд ли пойдут на пользу нашим отношениям с Наполеоном.

Пожарные бригады лихорадочно работали у насосов, и вода, фыркая, начала изрыгаться из кожаных пожарных шлангов. Люди по цепочке передавали воду в ведрах от дворцового фонтана до медного чана, установленного на повозке пожарной кареты. Идея была, несомненно, свежей и современной, но пока что не возымела никакого воздействия на мой пожар.

– Я бы предложил увеличить размер кареты и установить насос на лошадиной тяге, – заметил изобретатель, – или, быть может, паровой насос. Но буду справедлив – по крайней мере, власти не сидят сложа руки.

– Точно! Нужно завладеть каретой!

– Вы в своем уме? Тогда нас не просто арестуют, а еще и подстрелят! К тому же карета нужна им для борьбы с пожаром.

– Они не вооружены, а мадам Маргарита вполне заслужила, чтобы ее заведение хорошенько погорело за то, что заманила нас в ловушку. Смотрите, едут еще кареты, воды в фонтане на всех все равно не хватит, а вон та просто стоит без дела. Притворимся, что спешим принести еще воды. Как только избавимся от тех мужчин, что пытались заковать меня в кандалы, тут же вернем карету обратно.

– Да она едва размером с колесницу! – Действительно, двухколесная повозка была немногим длиннее и шире полевой пушки и своим видом не вселяла надежду на то, что сможет потушить что-либо крупнее обычного костра.

– Придется потесниться!

И, обернувшись через плечо на ошеломленных Кювье и Смита, мы рванулись вперед. Фултон открутил шланг от нарезного конца трубы пожарной кареты, а я усадил наших полубессознательных друзей в чан, в который они едва поместились, вытеснив излишки воды через край. Я взял вожжи в свои руки и, несмотря на протестующие крики, хлестанул двух до сих пор мирно дремавших пони, заставив их рвануть в сторону парка напролом через столы и столики Пале-Рояля. Обедающие посетители бросились врассыпную, проститутки побежали, шахматные фигурки дождем посыпались на нас, удаляющихся от места пожара сквозь многочисленные трактиры и кафе. Затем мы сломя голову понеслись по центральному двору дворца, давя и раскидывая стулья, сбивая фонари и лампады, направляясь к главному входу в Пале-Рояль, представляющему собой большие арочные ворота, ведущие на мощенную булыжниками улицу. Озирис заметил наш рывок и побежал нам наперерез, все еще ковыляя и корчась от боли, в сопровождении троглодита, которого я чуть не лишил потомства.