Дальняя командировка - Фридрих Незнанский

В последних номерах «Гласа» были опубликованы несколько репортажей о роли мэрии в значительном ук­реплении правопорядка в районе. А в качестве примеров правильной политики как районной администрации, так, разумеется, и руководства милиции приводились случаи, когда дежурные наряды бесстрашно вступали в конфлик­ты с бандитами и, исключительно путем переговоров, без всякого кровопролития, ставили тех на место. Подобных фактов перечислялось множество. Но почему-то умал­чивалось, что известная в районе банда Прапорщика как крышевала продовольственный рынок и ряд городских магазинов, устанавливая в них свои цены, так крышует и по сей день. И все эти разговоры об усмиренных банди­тах не более чем сотрясение воздуха. А громкие заявле­ния типа «мэр держит под своим личным контролем... » или «правосудие в районе достигло высшего признания граждан, отправив на нары бензинового короля, — сплошная туфта и не выдерживали никакой критики.

К примеру, тот же бензиновый король, которого столь высоким званием наградил «Глас народа», на самом деле являлся обыкновенным жуликом, который держал в го­роде две бензоколонки и, платя дань братве Прапорщи­ка, ухитрялся повышать октановое число продаваемого бензина с помощью различных присадок. И после мно­гочисленных жалоб водителей иномарок, двигатели у которых отказывались работать на таком топливе, был пойман с поличным, но, как обычно, отделался легким штрафом. О последнем мало кто знал, но «подвиг» ми­лиции описывался подробно и со вкусом. Короче, спа­сители, другого слова и не сыщешь!

Вот к нему и придрались «Новости». И поставили вопрос, что называется, ребром: «Кто и от кого нас охра­няет, граждане? Кто наши спасители?»

Бойко написанная статья, в которой приводилась масса других примеров, была уже подготовлена к печа­ти, но в самый последний момент появился новый, уже совершенно выходящий за всякие рамки законности факт. Его подробно и со множеством впечатляющих де­талей описала депутат областного Законодательного со­брания Елизавета Федоровна Сороченко. Она рассказа­ла о том, как совершенно без всяких причин были грубо задержаны двое бизнесменов, брошены в камеру и, лишь благодаря своевременному вмешательству областного руководства, избавлены от унизительных побоев и истя­заний со стороны пьяных милицейских молодчиков. Причем при избиении присутствовал сам начальник рай­онного управления внутренних дел подполковник Затырин, поощряя своих молодцов. На вопрос: «Можно ли было избежать подобной расправы?» — автор статьи от­вечал: «Можно. Но для этого бизнесменам надо было поступиться своей честью и совестью и давать крупные взятки районному начальству. Скажем, поставить доро­гую современную компьютерную технику в прокурату­ру, как о том недвусмысленно намекнул им недавно гос­подин прокурор. Либо перечислить спонсорские сред­ства на специальный счет в банке — для подготовки и проведения приближающейся выборной кампании гос­подина мэра. Или же выделить средства на якобы ремонт нового, только открытого в прошлом году здания суда. Наконец, было предложено обеспечить премиальные вознаграждения охранителям порядка, — видимо, име­лись в виду именно те из них, которые только что «обра­ботали» в камере непослушных бизнесменов, разбив им лица и нанеся массу иных телесных повреждений, зафик­сированных врачами в травматологии областной клини­ки, куда обратились пострадавшие. Собственно, о необ­ходимости поборов такого рода, упакованных в обертку «спонсорской помощи», и сообщил пострадавшим пря­мым текстом и ничего не стесняясь господин защитник правопорядка подполковник Затырин, прежде чем был вынужден отпустить их и принести чисто формальные извинения за допущенную его сотрудниками «неаккурат­ность».

Так вот какое лицо у наших спасителей! Впору кри­чать караул, граждане! Спасите от спасителей!»

На этом пафосном восклицании и заканчивалась ста­тья. В общем, ничего необычного, если иметь в виду пре­жние публикации «Новостей», ну разве что еще раз на­званы были конкретные имена тех, кто понуждает лю­дей, занятых в бизнесе, отстегивать теперь не только бан­дитам — это уже привычное дело, никого им не уди­вишь, — но уже и новым рэкетирам, занимающим ответ­ственные государственные посты.

Еженедельник и появился-то с опозданием на день, поскольку в уже написанную статью необходимо было вставить солидный кусок нового материала о милицейс­ком беспределе и затем следовало подвести как бы итог, проиллюстрированный государственным рэкетом — ме­стного, разумеется, значения.

Итак, утро в день выхода «Новостей» ничего не пред­вещало, и редакцию будоражили только настойчивые и непрекращающиеся телефонные звонки пропустивших очередной номер читателей. Но во второй половине дня... да, вот тут и началось...

—  Елена Ивановна! — завопил вахтер, дежуривший в подъезде обычной пятиэтажки, где в трехкомнатной квартире на первом этаже, переделанной под офис, раз­мещалась редакция, и замолк, будто ему заткнули рот.

Да большего сообщать и не требовалось, потому что Котова уже сама услышала гулкий топот множества са­пог на лестнице и в коридоре. Раздались громкие крики команд: «Стоять!», «Не двигаться!», «Лицом к стене!»... Словом... все стало понятно — начался милицейский шмон, как это звучит на языке уголовников.

Двери ее кабинета с треском распахнулись, и к ней ринулись трое автоматчиков в камуфляжной форме и черных масках на лицах. Котова вскочила, но даже пис­кнуть не успела, как ее грубо оттеснили в сторону, а один из нападавших прижал ее к стене своим коротким авто­матом.

Топая, словно жеребец, в кабинет ворвался четвер­тый, окинул все беглым взглядом и заорал, едва не сры­вая голос:

—   Где все?! Говори! Где материалы? Деньги? Нарко­тики? Оружие? Отпусти ее!

Автоматчик, прижимавший ее к стене, отошел.

—  Ну, отвечай? Где?!

—   Я не понимаю, что вам надо? — совсем растеря­лась Котова.

—  А вот мы тебя сейчас раком поставим, сразу пой­мешь! — снова заорал тот, который, видимо, был тут командиром, с багровым лицом, и разразился площад­ной бранью.

— Вы не имеете права! — воскликнула она, даже не обратив внимания на его наглость и хамство и просто не услышав мата. — Я буду жаловаться вашему начальству!

А трое подчиненных этого командира тем временем начали скидывать со стеллажей папки с материалами — газетными вырезками, письмами и прочим, которые в свою очередь вываливались и рассыпались по полу. По ним ходили, оставляя грязные следы, тяжелые ботинки камуфлированных молодцов. Они повыдергивали ящи­ки из письменного стола и все их содержимое высыпали кучей на стол. Их действия были бы понятны, если бы они что-то искали. Но они не искали ничего, они просто гадили — по-свински, грязно и мерзко. И возражений здесь быть не могло. Можно возражать против чего-то конкретного, но против того, что творилось и здесь, и в соседних кабинетах, откуда до Елены Ивановны доно­сились истерические крики ее немногочисленных со­трудниц, возразить, имея в виду первозданный смысл этого слова, было нечем. Ну как возражать против того же цунами, уносящего сотни людских жизней? Это по­няла Котова и замолчала — только слезы непрерывным ручьем струились из ее глаз. И она стояла, безвольно опу­стив руки и не вытирая глаз.

Может быть, такая молчаливая покорность и эти сле­зы вдруг пробудили у нападавших какие-то человечес­кие чувства. Они перестали бессмысленно и бездумно громить помещение и все находящееся в нем и, забрасы­вая автоматы за спину, отошли к двери.

И вот тут появилось наконец самое ответственное, видимо, лицо. Вошедший молодой человек с хищным выражением на узкой физиономии, усугубленной крюч­коватым носом при удлиненном лысом черепе на длин­ной шее, отчего он напоминал гарпию, брезгливо ос­мотрелся и сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

—   Это ж надо, до какого свинства довели свое же по­мещение... журналисты, мать вашу! — И, уставившись на Котову, морщась от брезгливости, спросил: — Где мате­риалы последнего выпуска?

Она молча показала ему под ноги — на бумаги, на которых он стоял. Он не смутился:

—   Я спрашиваю еще раз о материалах, а не об этом... чем вы свои задницы подтираете! Неясно выразился?

—  Неясно, — зло ответила Елена Ивановна.

—  Так, с вами понятно. — Он безнадежно махнул ру­кой. — Давайте, ребятки, отключайте аккуратно и выно­сите всю эту технику в машину. Я, следователь межрайон­ной прокуратуры Валетов, изымаю ее, — сказал он, не гля­дя на Котову, — в качестве вещественного доказательства.

—   Вы обязаны составить акт изъятия! — как кошка, защищающая своих котят, ринулась было в атаку Елена Ивановна.

Но, повинуясь жесту следователя, ее просто отшвыр­нул в сторону один из автоматчиков. Она вскрикнула от боли — локоть мужчины сильно ударил ее под ребра.