Кровавая вира - Ерофей Трофимов

богу, – с облегчением усмехнулся Елисей, которому местная цивильная мода казалась чем-то из области сюрреализма.

– Понимаю, – снова усмехнулся Ильико. – Сам предпочитаю мундир.

– Ну, на том и порешим, – свернул тему Елисей. – А карету мою возьмем. Она и покрепче, и по-воротистее будет.

– Удобная, – одобрительно кивнул княжич. – Тоже сам делал?

– Ага. Найдем толковые мастерские, и тебе сделаю, – неожиданно пообещал Елисей.

– А мне зачем? – удивился Ильико.

– Как отец сказал, князь, значит, должно быть, – тут же нашелся парень.

– А-а, – обреченно махнув рукой, протянул Ильико. – Я уже устал с ним спорить, а теперь и ты туда же.

– Нет, братишка. Есть вещи, которые даже я нарушить не решаюсь. Сам видел, даже в дорогу в карете пустился, – не отступил Елисей. – Хотя, признаюсь, верхом бы почитай на неделю быстрее добрался.

– Герб тоже сам резать станешь? – лукаво улыбнувшись, поддел его Ильико.

– Вот еще. Сам вырежешь, если надо будет, – фыркнул Елисей.

Родственники снова рассмеялись. Вообще, Елисей неожиданно для себя понял, что рядом с Ильико чувствует себя вполне комфортно. Словно он и вправду вдруг стал ему кровной родней. И судя по всему, княжич чувствовал то же самое. Вошедший в комнату Сергеич пригласил родичей ужинать, и парни, поднявшись, отправились в столовую. Весь следующий день они потратили на подготовку к приему.

Одежда их была вычищена и проветрена. Ордена начищены и укреплены на мундирах с точностью до волоса. Оружие, после долгих раздумий, Елисей решил с собой не брать. Только ставший уже частью собственного тела кавказский кинжал. Но без него его наряд был не полон. В общем, на прием они прибыли при полном параде.

Встретивший их мажордом, едва бросив взгляд на поданное приглашение, вежливо поклонился и, жестом позвав слугу, приказал ему проводить господ офицеров в приемную залу.

Шагая за важным, словно павлин, слугой, Ильико незаметно подтолкнул родича локтем и, склонившись к его плечу, прошептал:

– Только не вздумай его пнуть для скорости. На приемах быстро ходить не принято.

– Уговорил, – фыркнул Елисей, делая над собой титаническое усилие, чтобы не заржать, как его Карабаир.

Слуга проводил их до двери ярко освещенного зала и, поклонившись, поспешил обратно.

– А вот теперь приготовься, – тихо посоветовал княжич. – Сейчас нас сначала хозяева приветствовать станут, а после придется пройтись по залу и поздороваться со всеми, кто уже успел приехать до нас. Так что наберись терпения.

– Я постараюсь. Честное слово, – пряча улыбку, пообещал Елисей.

Они вошли в зал, и Ильико, на правах старого знакомца, первым шагнул навстречу к устремившимся к ним хозяевам. Граф и графиня Сумароковы оказались колоритной парой немного старше средних лет. Он – высок, еще крепок телом, с благородной сединой на висках и резкими, словно рублеными чертами лица. Она – невысокая, полненькая, со следами былой красоты на лице, но при этом не утерявшая задорной, чуть лукавой улыбки.

– Рады вас видеть, князь, – пророкотал граф приятным баритоном. – Давно у нас не бывали.

– Увы, граф. Служба, – махнул Ильико рукой, не забыв приложиться к ручке хозяйки. – Позвольте вам представить. Мой свояк, князь Елисей Халзанов, – представил он парня, с интересом наблюдавшего за этой сценой.

– Весьма рад знакомству, князь, – протянул ему руку граф.

– Благодарю за приглашение, ваше сиятельство, – не остался Елисей в долгу.

– Погодите, Ильико. Вы же говорили, что ваша сестра погибла, – вдруг опомнилась графиня.

– Это так, Настасья Ипполитовна, – кивнул княжич. – Но Елисей ее муж и отец моего племянника. А на Кавказе это считается близким родством.

– Истинно так, – поддержал его Елисей.

– Так вы вдовец, князь, – задумчиво уточнила графиня, словно не замечая, что проявляет бестактность.

– Милая, ты слишком увлеклась, – аккуратно осадил граф жену. – Халзанов, Халзанов… что-то я слышал об этой фамилии, – протянул он, задумчиво оглядывая стоящего перед ним парня.

– Пожалован сим титулом личным указом его императорского величества за радение в деле защиты интересов империи. Организовал на свой кошт школу пластунов, – спокойно напомнил Елисей, отслеживая реакцию хозяина дома.

– Верно. Вспомнил, – неожиданно улыбнулся граф. – Признаться, я и вправду рад нашему знакомству. Приятно видеть молодого человека, сумевшего добиться столь много в столь юном возрасте. Прошу вас, князь, – широким жестом обвел он приемный зал. – Чувствуйте себя, как дома.

– Благодарствую, граф, – чуть склонил голову Елисей, улыбнувшись в ответ.

– Для вас Михаил Ипатьевич, князь.

– В таком случае для вас просто Елисей, – не остался парень в долгу. – Молод еще для полного величания.

– А сколько лет вашему сыну, Елисей? – вклинилась в их разговор графиня.

– Три с половиной года.

– И где же он теперь?

– В Тифлисе, у дедушки. Князя Дато Буачидзе.

– После гибели сестры отец весьма горевал, и Елисей, чтобы хоть как-то унять его горе, привез малыша к нему. Благо дед во внуке души не чает, – добавил Ильико, бросив на Елисея многозначительный взгляд.

– Ну что же мы стоим, господа?! – опомнился хозяин дома. – Прошу вас. Вон туда, к столам. Давайте выпьем с вами, Елисей, за знакомство, а с вами, Ильико, за встречу.

– Михаил Ипатьевич, ты б не увлекался, милый, – тут же пожурила графа супруга.

– Мы только по глотку, Настасья Ипполитовна, – поспешил заверить ее Елисей. – Признаться, я и сам не большой любитель вина.

Одобрительно кивнув, хозяйка, словно самонаводящаяся торпеда, устремилась к очередной паре гостей, а граф, бросив на Елисея благодарный взгляд, тихо проворчал:

– Никак не может мне забыть ошибки молодости. Вы уж не обессудьте, господа.

– Господь с вами, Михаил Ипатьевич. В каждой избушке свои погремушки, – усмехнулся в ответ Елисей.

Судя по его смущенной физиономии, фестивали с салютами граф по молодости устраивал знатные, так что теперь вынужден покорно сносить подобные эскапады своей супруги. Прихватив со стола бокал вина, он жестом указал гостям на вино.

– Угощайтесь, господа. Настоящее бордо. Из самой Франции выписал, – сообщил он с заметной гордостью.

Родичи дружно пригубили бокалы, и граф уставился на них, ожидая реакции. Но от попытки выкрутиться их спасла графиня. Возникнув словно из-под земли, она цепко ухватила супружника за локоть и, быстро извинившись, уволокла его куда-то в сторону, словно черт грешную душу.

– Кислятина, – проворчал Елисей, отставляя свой бокал. – Наше кахетинское вкуснее. Про то, что у отца в подвалах стоит, и говорить не стоит.

– Мои мысли угадал, – тихо рассмеялся Ильико, отставляя бокал. – Пойдем, поздороваемся с остальными гостями. А то на нас уже коситься начали.

Родичи принялись не спеша двигаться по кругу, огибая зал по периметру. Ильико то и дело представлял своим знакомым Елисея, попутно еле слышно давая характеристики всем встречным. Высказывания его были весьма точными, ироничными, а иногда даже хлесткими. Слушая их, Елисей едва сдерживал смех. Обойдя зал, они вернулись