Натиск с Ригеля - Флетчер Спрэг Прэтт

Машина съехала по длинному склону, пересекла мост и начала подниматься на крутой подъем. Вандершуф оглянулся назад. Птиц он не увидел; он снова посмотрел, на этот раз в правильном направлении, и увидел их, настолько больших и близких, что закричал. Остальные прекратили свой негромкий разговор при звуке его голоса.

– В чем дело, Паппа? – спросила танцовщица.

– Эти птицы. Смотрите.

– Почему это выглядит так, как будто они преследуют нас.

Она выпрямилась на сиденье и, прищурившись, посмотрела на них из-под поднятой руки. Странные птицы были теперь достаточно близко, чтобы можно было различить разницу между их передними крыльями и мерно бьющимися задними.

– Ты не думаешь, что они могут злиться на нас? – спросила она.

– Не говори глупостей, – сказал Стивенс, не оборачиваясь. – Птицы недостаточно умны для этого.

Перед ним лежал длинный прямой участок, и он разогнал машину. Вандершуф, наблюдавший за происходящим с легким беспокойством, увидел, что птицы тоже прибавили скорость.

– Они преследуют нас, – убежденно заявил он.

– Смотри, – сказала Марта Лами, – вон та что-то несет.

Пока она говорила, птица, пролетев высоко, заняла позицию чуть выше и впереди автомобиля, уронила объект и мгновенно отлетела в сторону. Впереди на дороге раздался тяжелый удар, и большой камень подпрыгнул и покатился на несколько десятков футов перед машиной.

Марта Лами закричала. Вандершуф с чувством выругался.

– Доставайте оружие и отгоняйте их, – сказал Стивенс. – Вы, дураки, зачем вам вообще понадобилось стрелять в них?

Прежде чем он закончил говорить, Вандершуф выхватил револьвер и выстрелил во вторую птицу, которая теперь занимала позицию над ними с другим камнем. Он промахнулся, но удивленная птица слишком рано уронила свою ношу, и они с удовлетворением увидели, как она подпрыгнула среди деревьев справа от дороги.

– Продолжайте следить за ними, это правильно, – сказал Стивенс. – Мы недалеко от точки, и мы можем спрятаться там.

Теперь стреляли оба человека сзади – Вандершуф медленно и тщательно прицеливаясь; Паппагурдас в паническом стиле по третьей птице, которая, будучи выше остальных, не обращала на них ни малейшего внимания, а занимала позицию. Стивенс начал крутить руль – машина описала фантастическую серию зигзагов.

– Что это такое? – спросил он. – Я никогда не видел ничего подобного.

– Я не знаю, – ответил Вандершуф. (Бах!) – Похожи на кондоров (Бах!) Я таких видел в Южной Америке, только побольше.

Трах! Третий камень взорвался ливнем осколков менее чем в десяти футах от них, один кусок со звоном ударился о лобовое стекло и оставил на нем длинную диагональную трещину. Первая из трех птиц снова взмыла вверх с другим камнем, выкрикивая хриплые сообщения остальным.

Марта Лами замолчала. Когда птица начала кружить над ними, выбирая позицию, Паппагурдас внезапно с проклятием прекратил огонь.

– У тебя есть еще патроны? – спросил он. – Мои все кончились…

Его голос внезапно сорвался в истерике.

– Это журавли Ибикоса, – закричал он.

Камень ударил позади них. Очевидно, птица испытывала здоровое уважение к меткости Вандершуфа, который держал ее на такой высоте, что она не могла точно прицелиться. Но когда следующий камень пролетел мимо, они изменили тактику, крича друг на друга. Третья птица, чья очередь была бросить камень, просто летела параллельно с ними, достаточно высоко, чтобы быть вне досягаемости, ожидая возвращения остальных. Когда они прибыли, все трое выстроились в линию и одновременно выпустили свои камни. Раздался оглушительный треск, машина опасно закачалась на краю крутой дороги, затем выровнялась и с грохотом поехала дальше. Выглянув за борт, Вандершуф увидел, где большой камень ударил в правую подножку, оторвав от нее фут или два, чтобы оставить след на дороге.

– Смотрите, – крикнул он, но Стивенс покачал головой.

В этот момент им немного повезло. Охота за камнями или чем-то в этом роде задержала их врагов, и когда они в следующий раз увидели птиц, взлетающих позади них, белые классические линии административного здания Вест-Пойнта уже вырисовывались впереди, четко очерченные в сгущающихся сумерках.

Стивенс повернул, развернул машину у двери и остановил ее с визгом тормозов как раз в тот момент, когда первая из птиц над головой пролетела мимо цели и развернулась, чтобы вернуться. В одно мгновение банкир выскочил из машины, волоча за руку Марту Лами. Вандершуф оцепенело выбрался с другой стороны и побежал вокруг машины к двери здания, но грек оступился там, где должна была быть подножка, и упал ничком, как раз в тот момент, когда одна из птиц спикировала вниз с победным криком и метко бросила свой камень в лежащего человека.

– Беги! – крикнул Стивенс.

– Но… грек, – тяжело дыша, сказал Вандершуф, когда они поднимались по ступенькам.

– Черт с ним. Вот здесь… подождите.

Стивенс повернулся и ударил кулаком по стеклянной верхней части двери. В сумерках три птицеподобных существа расположились вокруг своего поверженного врага. Вспышка пистолета банкира пронзила ночь, и в ответ раздался крик. Прежде чем он смог снова прицелиться, быстро взмахнув крыльями, они исчезли, и когда, осмелев, он выбежал несколько мгновений спустя, он обнаружил, что Паппагурдас тоже исчез.

Он нашел остальных на одной из скамеек в приемной здания, девушку, закрывшую лицо руками, трясущуюся от страха и стресса. Вандершуф, слишком старый и хладнокровный, чтобы уступать таким образом, поднял глаза.

– Кто они, Стивенс? – он спросил.

Человек с Уолл-стрит беспомощно пожал плечами.

– Я не знаю, – сказал он. – Какой-то новый вид хищных птиц, который развился, пока нас всех превращала в машины эта комета, я полагаю. Это ужасно… У них теперь наш грек.

– Разве мы не можем догнать их? Здесь должны быть самолеты.

– В этой темноте? Вы можете управлять ими? Я не могу и не думаю, что эта маленькая девочка может.

"Маленькая девочка" подняла голову. Она пришла в себя.

– В любом случае, зачем мы пришли в это заведение? – спросила она. – Чтобы повесить блинчики на люстры?

Эти слова произвели эффект удара электрическим током.

– Ну конечно, – сказал Стивенс, – мы пришли сюда, чтобы посмотреть, сможем ли мы найти кого-нибудь, не так ли? – и, повернувшись, он толкнул дверь в соседнюю комнату.

Ничего.

– Подождите, – сказал он. – Не так уж много смысла пытаться что-то делать прямо сейчас вечером. У нас нет фонариков.

– О, глупости, – сказала танцовщица, – что ты хочешь, чтобы мы сделали? Сидеть здесь и считать наши пальцы? Давай, большой мальчик, найди гараж, ты сможешь прикурить от одной из машин.

– Разве эти птицы не увидят этого?

– Похоже, у тебя желтая полоса шириной в милю!3 Птицы спят по ночам.

Стивенс неохотно сделал шаг к двери.

– Позвольте мне пойти с вами, – сказал Вандершуф, вставая.

– В чем дело, папаша? В