Дюна - Андерсон Кевин Джей

– Полагаю, что все это интересно, как всякая эзотерика.

– Конечно, Омниус. Ты продолжаешь изучать меня, пока я изучаю людей.

Эразм подал знак рабам, которые нервно заглядывали в раздаточное отверстие в двери кухни. Из модуля, расположенного на бедре Эразма, выдвинулся похожий на змею зонд. На его конце раскачивался из стороны в сторону, как змеиная голова, нейроэлектронный волоконный датчик.

– Я терплю твои долгие изыскания, Эразм, только потому, что надеюсь, что ты сможешь создать модель, которая позволит надежно предсказывать человеческое поведение. Я хочу знать, как сделать этих тварей используемыми.

Одетые в белые одежды рабы внесли с кухни подносы с пищей – корринских диких кур, валгисскую говядину в миндальном соусе и даже редчайшего лосося из Платиновой реки с планеты Пармантье. Эразм погрузил решетчатый кончик своего зонда в каждое блюдо и «попробовал» их, используя иногда миниатюрный резак для того, чтобы проникнуть внутрь мяса или рыбы и «попробовать» сок. Каждый вкус Эразм тщательно документировал и заносил в реестр запахов и ароматов.

Делая все это, он не прерывал беседу с Омниусом. Всемирный разум решил выдать роботу несколько бит информации и посмотреть, как отреагирует на нее Эразм.

– Я провел мобилизацию военных сил. После стольких лет затишья пора снова начать движение.

– В самом деле? Или это титаны надавили на вас, чтобы привести в более агрессивное состояние? В течение нескольких веков Агамемнон проявлял нетерпение и обвинял тебя в отсутствии притязаний. – Эразм заинтересовался поставленным перед ним ягодным тортом. Анализируя ингредиенты, он был озадачен, обнаружив следы человеческой слюны. Что это, составная часть рецепта приготовления или просто рабы решили немного полакомиться?

– Я сам принял это решение, – возразил всемирный разум. – Мне показалось, что сейчас самое время начать новое наступление.

Шеф-повар подкатил к столу тележку и специальным ножом вырезал кусок салусанского филе. Шеф, угодливый, сильно заикающийся маленький человечек, положил сочный кусок на чистую тарелку, полил пряным коричневым соусом и подал новое блюдо Эразму. Шеф неуклюже уронил с сервировочного подноса нож, и тот, упав на гладкую ногу Эразма, оставил на ней зазубрину и коричневое пятно.

Охваченный ужасом повар наклонился, чтобы поднять злополучный нож, но Эразм с быстротой молнии протянул свою механическую руку и схватил нож за рукоятку. Выпрямившись, робот продолжил беседу с Омниусом.

– Новое наступление? Простое ли это совпадение, что титан Барбаросса потребовал такого наступления в награду за свою победу над твоей боевой машиной на гладиаторской арене?

– Это не существенно.

Уставившись на лезвие ножа, шеф между тем беспомощно лепетал извинения.

– Я л-л-лично отп-п-п-полирую ног-г-гу и он-н-на будет как новая, лорд Эразм.

– Люди так глупы, – произнес Омниус из всех настенных громкоговорителей.

– Некоторые из них, несомненно, – ответил Эразм, грациозно размахивая длинным ножом.

Парализованный страхом маленький шеф-повар, беззвучно шевеля губами, произнес молитву.

– Интересно, что я должен сделать?

Эразм дочиста вытер лезвие о белоснежную одежду повара и задумчиво посмотрел на искаженное отражение в клинке несчастного парня.

– Смерть человека отличается от гибели машины, – бесстрастно заговорил Омниус. – Машину можно скопировать, отремонтировать и усовершенствовать. Когда же умирает человек, он уходит навсегда.

Эразм издал звук, похожий на веселый смех.

– Омниус, из-за того что ты все время твердишь о превосходстве машин, ты не можешь осознать, что именно люди делают лучше нас.

– Не надо перечислять мне еще один твой список, – отпарировал всемирный разум. – Я очень точно помню наши с тобой прошлые дебаты по этому поводу.

– Превосходство бросается в глаза очевидцу и неизбежно вовлекает к отфильтровыванию деталей, которые не согласуются с заранее сформированными взглядами и понятиями. – Помахав своими щупальцами-сенсорами, робот проанализировал кислый запах пота, исходивший от шеф-повара.

– Ты собираешься его убить? – спросил Омниус.

Эразм положил нож на стол и услышал, как угодливый человечек с облегчением вздохнул.

– Как индивида человека очень легко убить. Но как вид он сопротивляется попыткам убить его. Когда люди чувствуют угрозу, они сплачиваются и становятся более сильными, более опасными. Иногда лучше всего использовать фактор внезапности.

Не говоря больше ни слова, он схватил нож и всадил его в грудь шеф-повара с такой силой, что пробил ему грудину и достал лезвием до сердца.

– Вот так.

Белая униформа мгновенно пропиталась кровью, которая струей хлынула на стол и на тарелку робота.

Издав горловой звук, повар соскользнул с лезвия. Держа нож, Эразм попытался было сымитировать выражение недоумения и растерянности от такого коварства, но не стал утруждать себя. Податливая маска лицевой пластины осталась плоским ровным овалом, на зеркальной глади которого не отразилось никакого человеческого чувства. Робот не должен позволять себе подобных слабостей.

Исполнившись любопытством, он отбросил нож, который со звоном упал на пол, а потом опустил сенсор зонда в лужицу крови на тарелке. Вкус оказался довольно сложным. Интересно, отличается ли кровь разных людей по вкусу? Охранники робота выволокли из зала тело повара, в то время как другие рабы столпились возле двери. Им надо было убрать кровь и ликвидировать беспорядок. Эразм с интересом изучал проявления их страха.

После недолгого молчания заговорил Омниус:

– Теперь я расскажу тебе о своем очень важном решении. Мой план атаки уже приведен в действие.

Эразм притворился, что внимательно и с интересом готов слушать. Он активировал очищающий механизм, который стерилизовал кончик его зонда, а потом убрал зонд в кожух на бедре под накидкой.

– Я полностью доверяю твоему суждению, Омниус. Сам я мало что смыслю в военных делах.

– Именно поэтому ты должен прислушаться к моим словам. Ты же всегда говорил, что очень любишь учиться. Когда Барбаросса победил моего гладиатора в показательной схватке, то в качестве вознаграждения он потребовал использовать шанс и ударить по Лиге Миров. Остальные титаны убеждены, что без этих хретгиров Вселенная станет бесконечно эффективнее и чище.

– Какое средневековое варварство, – сказал Эразм. – Великий Омниус следует военным советам кимека?

– Барбаросса всегда казался мне забавным, кроме того, при любой стычке есть шанс, что кто-либо из титанов окажется убитым, а это не так уж плохо.

– Конечно, – поддержал Омниуса Эразм, – тем более что нами управляет программное ограничение, не позволяющее нам наносить вред нашим создателям.

– Всякое несчастье может случиться. Но как бы то ни было, это нападение позволит нам либо подчинить еще один Мир Лиги, либо уничтожить добрую толику человечества, проживающего на этой планете. Меня не интересует, насколько велика окажется эта толика. Очень немногие люди стоят того, чтобы остаться в живых, а лучше всего, если бы люди вообще исчезли из Вселенной.

Эразму не очень понравилась такая идея.

Разум распоряжается телом, и оно немедленно ему подчиняется. Разум отдает распоряжения и самому себе, но встречает сопротивление.

Хотя кимеки только начали свое нападение на Зимию, Ксавьер Харконнен отдавал себе отчет в том, что свободное человечество должно выдержать этот удар, выдержать здесь и сейчас, и заставить машины считаться с ним.

Вооруженные до зубов воины-кимеки продолжали двигаться вперед размеренным механическим шагом. Вздымая вверх свои серебристые металлические руки, они стреляли начиненными взрывчаткой снарядами, изрыгали длинные языки пламени, выпускали облака ядовитого газа. С каждым своим шагом, с каждой снесенной стеной кимеки продвигались все ближе к парящей над городом башне, где были расположены генераторы поля Хольцмана, башне с параболическими антеннами и кружевом металлических конструкций.