Сломанные инструменты - Даниил Ремизов

— Нужно только вовремя составлять отчеты, да ублажать проверяющих. Это только на словах Бойл принадлежит нашему королевству, на деле же, не побоюсь громких высказываний, это королевство в королевстве. Маленький райский уголок для наемников всех мастей. Правила просты — соблюдай законы Бойла или катись к демонам.

— Мне показалось, — начал я, — что здешняя стража отличается от той, что я видел в других городах. Они более профессиональны, что ли?

— Еще бы! — Хорту были приятны мои слова. — Вот как стать стражником? Подать прошение, пройти базовую проверку, с которой справится пятилетний ребенок и все, ты — стражник. У нас к этому относятся серьезно. Долгие физические и ментальные проверки. А еще за взятки у нас суровые наказания. Люди дважды подумают, перед тем как давать или брать их.

Зифа разлегся на столе между мной и Эверсором. Он сонно смотрел то на Хорта, то на бармена.

— Кс-кс-кс, — поманил Зифу Хорт. — Как к нему обращаться- то?

— По имени, — ответил Зифа. — А еще я есть хочу. И пить.

Главу гильдии наемников нисколько не удивило то, что кот говорит. Похоже, он знал об этом.

— Мне рассказывали, что вашей группе удалось провернуть рекламную акцию в маленькой деревеньке, что неподалеку от Усли, — сказал Хорт. — Это правда?

Кот кивнул.

— Знатная у вас команда. Специалисты по рекламе, культисты ветра, призраки, разрушители заклинаний, снайперы.

Осведомленность Хорта в наших делах заставляла меня нервничать. Может, он знает о моем прошлом? Вдруг он и про гору Остфилт в курсе?

— Хорт, что же с нами произошло? — спросил я. — Последнее, что помню, меня охватил озноб и… все.

— Да-с. Даже не знаю, как начать… Что-нибудь слышали об идолах?

— Это те, кому поклоняются? — уточнил я.

— Не совсем. Я говорю о неких существах, природа которых плохо исследована. Есть теория, что идолы являются порождением магии, но не простой, а смерти. У нас она уже давно никто не практикуется. Почти никем.

— И правильно, — Эверсор стал очень серьезным. — Нельзя допускать, чтобы такая сила становилась доступной. Она уничтожает и мага, и окружающих его людей. Будь моя воля, я б всех некромантов загнал на маленький остров и смотрел, как они погибают голодной смертью. Помнишь того безумного некроманта, на которого мы охотились в Злых Болотах? Как же его звали… Некки?

— Накки, — поправил Хорт.

— Точно. Он безумец, сумасшедший! — Эверсор говорил на повышенных тонах. — Печально, что мы поздно уничтожили его. Могли бы спасти не один десяток жизней.

— Да-а-а, — протянул Хорт. — Как бы тебе сказать… Накки не погиб.

— Ехтарас, — выругался разрушитель заклинаний. — И где он теперь зверствует?

— Да здесь, в Бойле, — Хорт неуверенно улыбнулся. — Сейчас он проводит время с вашим другом Сейри.

Вмиг Эверсора охватила ярость. Он вскочил на стол, схватил Хорта за одежду, приподнял.

— Ты совсем рехнулся? — закричал Эверсор. — Твой, так называемый специалист по узкой магии, Накки? Помнишь, как его называли? Накки-потрошитель селений и деревень! Кровожадная и бездушная тварь!

— Спокойно! — Хорт пытался утихомирить не Эверсора. Он дал знак людям в кабаке, чтобы они не вмешивались. Бармен засунул нож за пазуху, милая официантка спрятала свой кигжал в сапоге, посетители вернули оружие в ножны.

— Сейчас ты отведешь нас к Накки. И молись, чтобы с Сейри ничего не случилось, — медленно произнес Эверсор.

Накки жил в высокой башне в самом центре города. Башня примыкала к Главному замку, в котором располагалось несколько десятков казарм, кузня, обеденный зал и кабинет Хорта. Об этом нам на бегу рассказал Глава гильдии наемников. Эверсор мчался вверх по винтовой лестнице, как ошпаренный. Мы едва поспевали за ним. Внутри башни на стенах были прибиты деревянные дощечки, которые сообщали, что все здесь является собственностью Накки. Деловой человек, ничего не скажешь.

Дверь, ведущая в единственную комнату в башне на последнем этаже, была не заперта. Эверсор распахнул ее и увидел, как Накки и Сейри ведут магический бой. Теперь и я занервничал. Из рук магов тянулись лучи энергии, со стороны Накки они были зелеными, у Сейри же темно-синими. Встречаясь в центре, лучи образовывали красивую разноцветную сферу.

— Вот ты где! — закричал Эверсор, схватил первое, что попалось ему под руку-табуретку, и запустил предмет в Накки.

Удар был точным, сильным. Некромант свалился на пол, застонал.

— Ты рехнулся? — воскликнул Сейри.

— Он пытался тебя убить, — запротестовал Эверсор.

— Я же говорил, что Накки не сумасшедший мясник, — сделал свой выпад Хорт. — Может, теперь успокоишься, извинишься перед моим сотрудником, и мы все спокойно обсудим?

Эверсор сжал кулаки, посмотрел на Хорта так, будто хотел размозжить его голову о стену. Сделав глубокий вдох, он сказал:

— Поговорим наедине.

— Мы скоро вернемся. А может, не скоро. Лучше погуляйте по городу или пообщайтесь здесь, — Хорт нырнул в дверной проем, Эверсор последовал за ним.

— Что, вообще, происходит? — спросил Сейри.

— Хотел бы знать, — ответил я, осторожно подошел к Накки, убедился, что он жив и отошел.

«Вряд ли Эверсор стал бы набрасываться на невиновного человека. Пока ситуация с некромантом не прояснится, буду держать дистанцию», — подумал я.

— Вставай, — потребовал Сейри, — и объясни, с чего это вдруг Эверсор считает тебя опасным?

— А может быть, не надо? — жалобно спросил Накки.

— Надо, некромант, еще как надо.

Этот шахтерский поселок находился в самой настоящей глуши. Мало кто помнил о его существовании. С момента его основания население редко превышало отметку в сто человек. Зато в поселке было все необходимое для жизни, по крайней мере, так считали его жители. Таверна, здание поселкового совета, магазин, который работал два дня в неделю. За пару поколений никто из жителей так и не осмелился попытать счастья в большой деревне или городе. Они считали, что и здесь живется неплохо.

В крохотных поселках слухи и новости разносились со скоростью лесного пожара. Всегда был человек, которого общество убирало из круга своего общения, был и поселковый дурак. В этом поколении молодежи нелегкая доля дурака выпала на парня по имени Накки. Жители смеялись над ним. Ему уже исполнилось двадцать два года, а он до сих пор боялся темноты. Но к всеобщему удивлению, это не мешало молодому шахтеру работать в недрах шахты. Достаточно было взять два-три фонаря, следить за тем, чтобы они не гасли, и все, можно копать. Накки привык к тому, что его называли «Накки бесхребетный», «Трусливый Накки», «Дите, что боится темноты». В детстве он страдал от такого обращения, а потом что-то щелкнуло в его душе, и он плюнул на все насмешки.