Белая кобра - Виктор Меньшов

— А остальные чемоданы? — спросил Лешка, шумно сглотнув.

И я сразу понял, что для него вопрос о том, что делать с чемоданами, не стоит, судя по всему, увидев пачки денег, он для себя все решил, несмотря на то, что за рулем джипа, протаранившего и сбросившего в кювет девятку, был именно он.

— Надо сжечь все, — категорически настаивал я.

— Ты когда-нибудь видел столько денег? — спросил меня в лоб Серега. Ты что, думаешь, мы не заметили, что ты крепко сидишь на мели? Да на тебе это огромными буквами написано. Ты во что превратился? Ты хотя бы в зеркало на себя посмотри. И ты можешь отказаться от денег, которых тебе, скорее всего, хватит на всю оставшуюся жизнь?! Ты помнишь, как ты, ещё в школе, на вопрос преподавателей о том, когда же ты поумнеешь, неизменно отвечал: "когда мне стукнет миллион"? Помнишь?!

— Ну, помню я эту дурацкую присказку, была у меня такая когда-то. И что дальше?

— А то! — подскочил Лешка. — Ты что — не понимаешь?! Тут больше чем миллион! И не рублей, рыбья твоя голова! Долларов! Это же не у каждого даже раз в жизни такой момент бывает! Ну! Решайся!

— А вы сами понимаете, на чьи деньги вы замахиваетесь, вы понимаете, какие в этой игре ставки? Если в кого-то за эти чемоданчики стреляли из автоматов, нам запросто сбреют головы. Вам-то зачем это?! У вас же приличное положение, карьера, красивые жена и невеста. Зачем вам так всем этим безумно рисковать?!

— Мы и так рискуем. Ты что, действительно не понимаешь, что такое деньги?! Ну, когда ты, наконец, поумнеешь?! — заорал на меня вышедший из себя Серега.

Я долго молчал, упрямо глядя ему прямо в глаза, потом широко, как звезда Голливуда, улыбнулся и сказал:

— Когда мне стукнет миллион…

Я произнес эту идиотскую фразу из моей школьной ещё юности, и сразу же все встало на свои места. Серега, с облегчением вздохнув, подхватил чемоданчик с деньгами, а Лешка полез в багажник.

— Оставь там эти чемоданы, — крикнул я. — Черт его знает, что в них!

— Чемоданы с черт его знает чем не отбирают с боем, — молниеносно парировал Лешка практически моими же словами…

При других обстоятельствах я мог бы гордиться собой, никогда в жизни меня так много не цитировали, как сегодня вечером.

Я махнул рукой, ребята с готовностью подхватили увесистые чемоданчики и побежали к нашему джипу.

— В таком случае вернитесь за автоматами! — крикнул я им в спину.

— Ты думаешь, они нам понадобятся? — спросил Лешка, остановившись.

Я промолчал. Я думал, что они нам очень даже понадобятся, но вслух ничего не сказал, зачем беду кликать? Она сама придет.

Разлив часть бензина в салоне изувеченной девятки, я поставил полупустую канистру в багажник, пускай рванет там, будут осматривать, подумают, что при аварии взорвалась запасная канистра с бензином. Осмотрел ещё раз все вокруг, насколько эффективно смог проделать это в сгущавшихся сумерках при помощи фонарика, и, убедившись, что все вроде как готово, стал ждать друзей, чтобы перевернуть машину, пускай думают, что она вовсю кувыркалась.

Про себя я решал главную задачу, где мне в срочном порядке найти приличную сумму денег, чтобы незамедлительно рвануть подальше от Москвы. О том, чтобы использовать найденные купюры, не могло быть и речи. С пачками долларов надо было ещё разобраться, что это за деньги, и не фальшивые ли они. К тому же слишком крупные купюры, банкноты могли быть мечеными, или с переписанными номерами. Кто их знает, что это за деньги на самом деле и кто, зачем и куда их вез.

Подбежали ребята, мы взяли оружие и перевернули машину. Я отвинтил крышку бензобака, смочил бензином скрученный жгутом носовой платок, опустил его одним краем в бак, а второй поджег.

Быстро, почти бегом, мы стали отходить к своей машине, поминутно оглядываясь. Мы загружали оружие в багажник, где уже стояли пять металлических чемоданчиков, завалили все это кое-как ветошью и инструментами, положив сверху запаску, когда за нашими спинами ослепительно вспыхнуло.

Мы обернулись, и в тот же момент громыхнуло, яркая вспышка осветила все вокруг, и мерс загорелся.

Уже собрались садиться в машину, но Лешка обошел её спереди, я последовал за ним и увидел, что повреждений мы все же не избежали: левое крыло оказалось сильно помято, стекло фары разбито и по борту, почти что до самой дверцы тянется свежая ободранная вмятина. Повреждения были, конечно, ерундовые, но очень заметные.

— До первого поста ГАИ, — огорченно махнул рукой Лешка.

— Вот это влипли, — убито выдохнул подошедший Серега.

— А вы что думали, что наша машина только дотронулась до этой девятки? — спросил я. — Вы же на себе почувствовали удар.

— Все так. Но мы про это забыли, мы же не сможем никуда доехать, Леха прав, нас повяжут на первом же посту ГАИ… — пробормотал растерянный Сережка.

— Еще не вечер, — буркнул я.

— А что ты предлагаешь? — спросил безнадежно Серега.

— Есть кое-какие соображения, — уклонился я от прямого ответа. Только пустите меня за руль и делайте все, как я скажу.

Они переглянулись.

— Действуй, — без энтузиазма и без большой надежды в голосе, нехотя протянул мне ключи Лешка. — Что нам ещё остается?

В салоне джипа нас ждали притихшие, очень взвинченные и встревоженные девушки.

— Что здесь происходит, ребята? Что вы задумали? — решительно спросила Ира. — Мы имеем право и должны знать. Отвечать будем мы все вместе. Зачем вы сожгли машину? Что за чемоданы вы притащили? Что в них находится? Что за оружие? Зачем все это?

— Что вы молчите?! Что все это значит?! — гневно вскрикнула Галя. Объясните же! Мы едем вместе. Нам не нужны неприятности.

— Девочки, — решительно сказал Серега, глядя на них в упор, словно гипнотизируя. — В этих чемоданах — больше миллиона долларов. А в той машине, которую мы раздолбали нечаянно, ехали бандиты. Мы сожгли её, чтобы подумали, что они сами погибли, по собственной вине, перевернувшись на скользком после дождя проселке. Ясно? Иначе нам никто не поверит, решат, что мы убили их из-за этих денег. К тому же, как только станет известно, что именно мы виноваты в аварии, за нас сейчас же всерьез возьмутся московские братки, бандиты.

Девушки переглянулись.

— Вы ввязываете нас в скверную историю, — медленно, осмысливая сказанное, сказала Галя. — Мало того, что вы сами нарываетесь на крупные неприятности, вы и нас тянете за собой. А если милиция разберется, кто виноват в аварии? Если нас найдут?

— А ты что советуешь?! — неожиданно почти закричал, не выдержав нервного напряжения и сорвавшись, Лешка. — Ты хочешь, чтобы мы дружно взялись за руки и добровольно пошли в милицию сдаваться?! Как ты не понимаешь, что и для меня, и для Сереги это прежде всего конец карьеры! Я уже не говорю про то, что мы все выпивши. Подумай сама: авария по нашей вине, два трупа в результате, да ещё эти чертовы чемоданы и оружие! Мы сто лет из этого не выпутаемся, и никакое американское гражданство нам с тобой не поможет.

— А у остальных и этого, пускай фигового, но все же листочка, чтобы хоть как-то прикрыться, нет, — поддержал его Серега.

— Ладно, Галя, перестань, что толку сейчас спорить? — решительно вмешалась Ира. — Как бы там ни было, мы уже ничего не можем поправить и переделать. Они все сделали, не посоветовавшись с нами. И что случилось, то уже случилось. По крайней мере, в милицию нам теперь идти абсолютно бесполезно и бессмысленно. Что же нам теперь, объяснять, что мы машину сожгли с перепугу? Поехали!

— Хорошо, — согласилась Галя. — Мы поедем, но только скажи мне, как далеко мы уедем на такой побитой машине? Это просто безумие! Нас остановят на первом же посту ГАИ. И все ваши хитромудрые уловки полетят к чертям. Что мы скажем, что столкнулись на ночном шоссе с бешеной коровой?

— Что сказать и что делать — я знаю. Предоставь это мне, Галя, — как можно спокойнее заявил я. — И поехали, время сейчас против нас.

— Он что, действительно знает что делать? — иронично спросила Ира почему-то не у меня, а у Сергея.

Тот, усталый и не расположенный к юмору, только утвердительно кивнул, сделав серьезное лицо.

— По крайней мере, он утверждает, что знает, — устало сказал он. — А если Костя что-то утверждает, ему стоит верить.

— Тогда поехали! — скомандовала, недоверчиво покачав головой, Ира.

Пожав плечами, я вопросительно оглянулся на остальных, ожидая их слова. Решать должны были все. Они дружно молчали. Я принял это молчание за знак согласия и тронул с места машину. Я действительно знал, что делать.

По крайней мере, я думал, что знаю.

Глава пятая

— Сапсан! Сапсан! — тревожно долбил в рацию сидевший в зеленой девятке возле водителя человек в камуфляже.

Он явно нервничал, впрочем, не он один. Почти все пассажиры ещё двух машин, «ауди» и ещё одной такой же зеленой девятки, вышли наружу, курили, и тревожно посматривали на пытавшегося связаться по рации человека.