Русская армия 1914-1918 гг. - Н. Корниш

5-я батарея неизвестной артиллерийской части, зима 1916-1917 гг. Два ближайших к объективу артиллериста одеты в довоенную темно-зеленую форму, выдававшуюся при нехватке обмундирования (скорее всего, это черные пехотные мундиры образца 1907г. — Прим. пер.). Остальные — в шинелях и папахах. Орудие — 7,62-см пушка образца 1902 г. производства Путиловского завода — главное оружие русской полевой артиллерии периода Первой мировой войны. В 1916 г. «снарядный голод» 1914-1915 гг. был полностью преодолен, и русская артиллерия вновь получила возможность подтвердить свою великолепную репутацию.

Также были созданы женские «батальоны смерти», но, в основном, в пропагандистских целях. Однако остатки 1-го женского батальона являли собой последнюю линию обороны около Зимнего дворца в ноябре 1917 г., в ночь большевистского переворота.

Существовали также морские «батальоны смерти» (в том числе и женский), но подробности неизвестны.

«Дикая» дивизия

Вследствие успеха формирования национальных конных частей во время русско-японской войны, в августе 1914 г. было решено набрать 6-полковую конную дивизию из мусульман — жителей Кавказа и бакинских татар. Официально она называлась Кавказской туземной конной дивизией, однако также была известна как «Дикая» дивизия — за свою жестокость в боях, а также потому, что многие русские представляли кавказцев именно так. Брат царя, великий князь Михаил Александрович, командовал дивизией с 1914 по 1916 гг. В начале 1917 г. организация дивизии была изменена: в нее был добавлен Осетинский стрелковый батальон. Состав дивизии[87]: 1-я бригада: Дагестанский и Кабардинский конные полки; 2-я бригада: Чеченский и Татарский конные полки; 3-я бригада: Черкесский и Ингушский конные полки.

До 1916 г. в нее входил Конно-горный артдивизион (две 6-орудийные батареи), затем — три Донских казачьих батареи[88]. Пулеметный отряд был укомплектован моряками Черноморского флота[89], носившими черкеску и меховую или из овечьей шерсти папаху, но с морскими знаками различия. Связисты, поступившие из инженерных войск, носили стандартную армейскую полевую форму. Офицерам, переведенным из других кавалерийских полков, вне службы было разрешено ношение фуражек своих родных полков[90].

«Дикая» дивизия сражалась на Юго-Западном и Румынском фронтах, а затем была предназначена для наступления Керенского летом 1917 г. в составе 3-го конного корпуса. После участия в неудавшемся «Корниловском мятеже» дивизия на фронт не вернулась[91], а была отправлена в конце года для демобилизации на Кавказ.

ИНОСТРАННЫЕ ЧАСТИ

Бельгийские

Стабилизация Западного фронта привела к тому, что британские и бельгийские части оказались невостребованными. Летом 1915 г. русские обратились к Бельгии с просьбой о переброске бронеавтомобильной части на Восточный фронт, где настоятельно требовались подобные подразделения. К декабрю того же года в Царском Селе Николаем II был устроен парад Русскому пушечно-пулеметному корпусу[92]. Он состоял из 2-взводной батареи, во взводе — 5 машин: 3 «Морса» и 2 «Пежо», вооруженных 37-мм короткоствольными орудиями и 8-мм пулеметами. Весь личный состав носил смешанную бельгийскую и русскую форму со знаками различия на погонах[93]. Рядовые и унтер-офицеры на погонах носили «добровольческий» шнур, дававший им право на некоторые привилегии. На фотографиях той эпохи видно, что многие бельгийцы носили пилотки. Корпус сражался в составе 9-й армии Юго-Западного фронта до лета 1917 г. Большинство из 360 человек его состава летом 1918 г. через Владивосток вернулись в Бельгию.

Британские

Вскоре после прибытия бельгийцев, в первый день нового — 1916 года в Александровске (Мурманске) высадились британская бронеавтомобильная часть[94]. Она была известна как «Русский бронеавтомо-бильный дивизион Королевской морской авиационной службы» и находился под командованием командора[95] Локер-Лэмпсона. Летом и осенью 1916 г. дивизион сражался с турками на Кавказском фронте, а затем был переведен на Юго-Западный фронт, в Румынию, где и принял участие в боевых действиях в декабре. В июне дивизион участвовал как в летнем наступлении, так и в отступлении русской армии. В состав дивизиона в основном входили пулеметные бронеавтомобили «Ланчестер», а также забронированные грузовики «Пирс-Эрроу», вооруженные 3-фунтовыми орудиями. После провала наступления Керенского британская техника была усилена бронеавтомобилями и грузовиками «Фиат». Осенью 1917 г. большинство личного состава дивизиона через Курск и Архангельск отправилось на родину.

В 1917 г. прибыла миссия Королевского летного корпуса с целью обучения русского летного состава и наземного обслуживания при использовании британских самолетов, поставленных в Россию. Она была отправлена на Юго-Западный фронт перед наступлением Керенского, а в декабре 1917 г. убыла обратно.

Следует отметить, что на том же фронте в то же время действовала и французская учебная миссия.

До конца 1917 г. в русской армии находилось некоторое количество британских добровольческих медицинских частей, содержавшихся на частные средства.

Части, созданные из подвластных России наций, носили обмундирование, отличавшее их от других императорских войск. Их неохотно формировали — и это было типично для императорского правительства, не доверявшего ничему, что бы способствовало любым намекам на националистические устремления. Большинство подобных формирований являлись лишь символическими — вплоть до Февральской революции, принесшей либерализацию формирования национальных частей. Это коснулось и войск, формировавшихся из военнопленных австро-венгерской армии.

Польские[96]

Россия управляла большей частью Польши, и в октябре 1914 г. последовало неохотное разрешение на создание Польского легиона, вошедшего в состав русской армии. Тем не менее, ему был придан статус запасного пехотного батальона и двух уланских эскадронов. Вследствие нехватки личного состава, в январе 1917 г. было решено развернуть эти части до стрелковой дивизии и уланского полка. Во время летнего наступления 1917 г. эти части находились в резерве; некоторые подразделения использовались для сдерживания последовавшего затем отступления. Временное правительство позднее дало согласие на создание из поляков армейского корпуса, который в сентябре 1917 г. стал I Польским корпусом. Он находился в Белоруссии, когда в марте 1918 г. был подписан Брест-Литовский договор. Основная часть польских частей и соединений сдалась немцам, однако некоторые из них сражались против большевиков вместе с антисоветскими войсками на юге России и в 1918 г.

Латышские[97]

Как одна из балтийских территорий России, Латвия находилась прямо на линии германского наступления в Прибалтике в 1915 г. 1 августа того же года были сформированы 9 латвийских стрелковых батальонов под командованием латышских офицеров. В 1916 г. батальоны были сперва объединены в одну, а позднее — в 2 бригады (каждая — из 2 полков). К началу 1917 г. бригады были сведены в дивизию, которая вошла в VI Сибирский корпус Северного фронта[98]. Во время службы в русской армии латыши сражались на своей собственной земле. Тем не менее, дивизия попала под влияние большевистских агитаторов и сыграла значительную роль в Гражданской войне, сражаясь на стороне Красной армии[99].

Сербские

В конце 1915 — начале 1916 гг. было дано разрешение на формирование Сербской пехотной дивизии из славян — военнопленных австро-венгерской армии. Дивизия создавалась под Одессой и насчитывала около 10 тыс. солдат и офицеров[100].

Чешские

Чехословацкий легион являлся, возможно, наиболее знаменитой из всех «инонациональных» частей и был сформирован в августе 1914 г. Эта часть включала первоначально 4 роты и действовала в Галиции, однако царское правительство до конца 1915 г. не давало разрешения на ее развертывание. В то время она развернулась в Чехословацкий стрелковый корпус — 8 стрелковых рот, рота траншейных орудий — всего около 1600 человек. После Февральской революции Временное правительство санкционировало развертывание полка в дивизию путем набора австро-венгерских военнопленных. К тому времени, когда Чехословацкий армейский корпус принял участие в боях во время наступления Керенского, он насчитывал 7 тыс. человек[101].

ФОРМА И СНАРЯЖЕНИЕ[102]

Вплоть до первых годов XX в. обувь и одежда строились самими войсками из материалов, отпускавшихся правительством. Эта «полковая экономия» приводила к большой потере времени, которое могло быть использовано для обучения, а недостаточный контроль оставлял у многих солдат убежденность в том, что правительство равнодушно к их судьбе. После русско-японской войны было решено упразднить подобную практику. К 1909 г. около 50% продукции изготавливалось по контрактам, за которыми теоретически наблюдало Главное Интендантское управление. Офицеры приобретали форму и снаряжение у поставщиков в больших городах, а качество обмундирования было намного лучше, чем у нижних чинов.