Прощальный танец - Мира Ризман

в себе желание скрыться в ночи. Он вполне мог бы успеть преобразиться и вылететь в открытое окно, но в итоге застыл на месте. Вот только демона его персона больше не интересовала.

— Вы обговорили все условия? — Новый вопрос агни адресовал жене. Ариат отменил про себя и его сухой деловой тон, и откровенное равнодушие. Ни намёка на осуждение, хоть какую-то ревность или недовольство!

Леди Ярина, спешно кутаясь в простыни, поднялась с постели.

— В том не было нужды. — Её голос зазвучал ниже и твёрже. — Среди кланов раскол, и много тех, которые готовы поддержать изменения. Как я и говорила, уберём зачинщиков, и восстание вампиров, наконец, затихнет.

— Что ж, тогда ты… — Демон повернулся к Ариату, — …отправляешься ночевать на постоялый двор. Твоя задача раскрыть Д’сэд Дюлану местонахождение родового замка клана Лейсгат. И не волнуйся, наги сделают всё тихо и оставят только нужные доказательства. А ты… — Найлус покосился на жену, — …приступай к своей работе.

В конечном счете, риск оправдал себя. По возвращению на Бэрлок за Ариатом сразу же закрепилась должность посла и уже не только на словах. Он получил возможность появляться во Дворце Совета и Бэрлокском замке и даже участвовать в политических обсуждениях. Конечно, его роль всё ещё оставалась весьма скромной, и приходилось не только постоянно сглаживать конфликты, но и отстаивать права, однако это стало первым шагом для опальных вампиров к выходу на мировую арену.

«Вот только мне была обещана корона!» — не раз ловил себя на крамольной мысли Ариат. Признаться, поначалу в своё восхождение на бэрлокский престол ему верилось слабо. У него не было ни грозной армии, ни какой-то сверхъестественной силы, способной противостоять бэрлокским «собакам». Амбициозный король Чесмик оказался весьма непростым соперником. В отличие от многих знатных бэрлокцев, решающих всё кулаками, он был достаточно хитёр и честному бою предпочитал подлые засады и ловушки. Вот только ещё никому не удавалось перещеголять в коварстве демонов и тех, кого они назначали своими «мастерами игры». И как бы ни был изворотлив и умён Чесмик, он и его сыновья угодили прямиком в расставленный Яриной капкан.

— Твой цветочек сегодня отправляется домой. Передай моё почтение своей сестрице — она отлично справилась! — В её нежном голосе прозвучали, как переливчатые колокольчики, задорные нотки. Ярина неторопливо поднялась с постели, явно намереваясь уходить. Задерживаться подолгу она не любила, хотя Ариат был и не против понежиться в кровати.

— Может, тоже сведёшь её с кем-то в качестве подарка? — фыркнул он.

— Уже думаешь породниться с какой-нибудь страной? — Ярина хитро прищурила глаза. — Не рановато ли? Тебе предстоит ещё упрочить своё положение, или же ты решил подстраховаться?

— Предпочитаю занять её плутоватую натуру до того, как она начнёт создавать проблемы.

— В таком случае, почему бы не отправить её на Каэр? Она сможет присматривать за Юджином.

— За Юджиным нет нужды присматривать, — хмыкнул Ариат. — Он продолжает торчать в моём шатре и каждый вечер напиваться, как свинья, а потом негодовать из-за отсутствия в военном лагере шлюх! Если бы не глупые бэрлокские законы, я мог уже разделаться с ним в каком-нибудь тёмном месте!

— Что за кровожадность? Полнолуние ведь уже прошло! — пожурила его Ярина. — Наберись терпения, осталось совсем немного…

И верно. В этой, так давно начатой партии, подошло время для финальной битвы. Ариат приподнялся на постели.

— Может, тебе сегодня не стоит торопиться? — Он положил свою ладонь на её руку. — У нас тоже осталось не так много времени. Возможно, это прозвучит по-ханжески, но я не Этьен, и не планирую изменять своей венценосной жене.

— Что ж… — Она вытащила свою ладонь и резко встала. — Значит, принцесса Юфемия и Бэрлок окажутся в надёжных руках. К слову, я помогла своей глупышке-сестрице приструнить неверного мужа, и Этьен из-за короны подписал новый брачный договор.

— С трудом могу представить, как он это пережил, — хмыкнул Ариат, в очередной раз восхищаясь, как чётко сработали хитроумные интриги Ярины. Он сомневался, что надменному Найлусу было дело до отсталого Линка, а вот его жена, будучи линкской принцессой, не оставила без внимания ни будущее родной страны, ни судьбы младших сестёр. Вот только её методы порой вызывали недоумение. Ярина, словно бессердечная демоница, играла чужими судьбами, как картами, не считаясь с чувствами даже родных и близких людей. Ариат никогда не видел её слёз и мог только догадываться, что у неё на душе и для чего ей вообще нужны были их отношения.

Она исчезла в густом тумане так же тихо, как и появилась. Ариат неохотно встал: пора было готовиться к последнему раунду.

Глава I. Туман на рассвете. Шанталь

Шанталь:

Неделя до предполагаемых родов, четырнадцатый день после исчезновения короля Дамиана

Удар крохотной ножки вырвал Шанталь из беспокойного сна в хмурое туманное утро. Привычным движением она приложила руку к животу. Разнервничавшийся в утробе малыш лягнул снова, но, едва мягкое свечение окутало ладонь и магия, подобно расстилающейся дымке, потекла по телу, угомонился. Шанталь не спешила убрать руку, ожидая очередного бунта. После смерти Императора малыш начал сильно капризничать, то больно толкаясь, то неистово вертясь внутри, доводя до тошноты.

«Осталось совсем немного», — с печалью осознала Шанталь, продолжая поглаживать и вливать магию в свой сильно раздувшийся живот. Она чувствовала себя ужасно усталой и разбитой. На глазах даже сейчас, спросонья, всё ещё блестели слёзы. Ей всё никак не удавалось справиться с горем, и жуткое чувство одиночества пронзало насквозь. Она обожала своего отца и никак не могла принять, что его больше нет. От мысли, что теперь никто и никогда не станет её баловать, поддерживать и защищать, и все проблемы придётся решать самой, вновь накатывали слёзы. Это было так не справедливо, что она так рано (по эльфийским, конечно, меркам) осталась круглой сиротой!

— А ты и вовсе вряд ли будешь знать своих настоящих родителей, — в последний раз погладив живот, с горечью прошептала Шанталь и неуклюже поднялась с постели. Тянуть больше уже не было сил. Она слишком много тратила магии, чтобы скрыть беременность, и последний месяц обещал её доконать. Пора было, наконец, решать судьбу малыша.

— Брат, — начала Шанталь за завтраком. После гибели отца они не стали нарушать давно заведённой традиции и продолжили завтракать в узком семейном кругу в покоях Императора. И хотя каждый из них продолжал коситься на опустевший стул, ни Шанталь, ни Гаспьен так и не осмелились дать приказ его убрать. Так отец, пусть и незримо, всё ещё присутствовал с ними.

— Тебя что-то тревожит? — сразу откликнулся Гаспьен. Шанталь, воззрившись