Север - Екатерина Тюрина

— Как ты, Лазорь? — Князь взял в свои руки и погладил через шелк мою ладонь.

— Все хорошо, Княже, — я была рада, что мой голос не дрогнул. Из памяти все никак не хотело пропадать лицо Латьера.

— Испугалась? — он внимательно всмотрелся в мое лицо. — Не бойся, спрашивай. Очень хотелось последовать его совету. Но… Но я случайно поймала взгляд сидевшей напротив Алкари. И ничего хорошего этот взгляд мне не сулил. Липкая дрожь невольно пробежала по позвоночнику. Противная и холодная. Как и глаза воительницы.

— Я… я не могу… вот так, при всех. — С трудом перевела взгляд на Северина. Тот усмехнулся.

— Стеснительная принцесса… Кто бы мог подумать. Я так уж точно не мог. Ну, что скажешь? Как тебе понравился поединок? — На его добрые подшучивания я конечно же не обиделась. А вот последний вопрос немного напряг.

— Не люблю бои. А за этим даже и проследить толком не получилось.

— Сочту за комплимент. Скоро принесут еду. И боюсь, что ничего привычного ты на этом столе не увидишь. Этот момент Алкари нашла подходящим для своего вмешательства в разговор. Сладко улыбнувшись, она миленьким голоском едва ли не пропела:

— Будьте осторожны, принцесса! Ваш слабый человеческий организм вряд ли сможет принять нашу пищу. А задержек в пути никому из нас не нужно. От этих слов мне признаться поплохело. Я даже обернулась ища глазами Латьера, надо же привыкла что он меня защищает… не нашла конечно же, и это еще более ухудшило настроение.

— Я присмотрю за этим, — вместо меня ответил воительнице Северин. — Принцесса дорога для меня, любое ее нездоровье как ты понимаешь меня изрядно… огорчит. Не нужно иметь ученую голову чтобы понять, что за этими словами скрывался совсем иной смысл. Мне не понять какой именно, зато вполне ясно, на что намекает Князь. Вопрос в другом, неужели Алкари на самом деле могла попытаться меня… что? Отравить? Скорее всего. Причем натуральными ядами, магические Князь наверняка определит сразу. Принцессе не привыкать ждать подобных сюрпризов. Дома я находилась под неусыпным контролем архимагов. Здесь же, меня бережет один лишь Князь. Я не знаю какими заклятьями или другими способами он пользуется и это… пугает откровенно говоря. Заставляет нервничать. Впрочем поводов понервничать и без того достаточно.

Будущее Латьера например. Или отношения с Алкари. О, или внешний вид только что принесенных блюд… Про них можно было сказать только одно: это мясо. Чье неизвестно, как приготовлено непонятно, зато в больших количествах. И еще это странное напоминающее золотистый густой бульон который всем присутствующим слуги наливают в чашки. Глиняные. Нет, честное слово, глиняные! Надо же! У меня дома уже несколько десятков лет делают только деревянные, ну и из латуни клепают иногда. Хотя как можно пить из чего-то что противно клацает по зубам мне непонятно. Это касается только простолюдинов, аристократы давным-давно ничего кроме серебра и золота не признают… Правда встречаются еще оригиналы, которые платят огромные деньги за хрупкий горный хрусталь или южный фарфор, и жалуются потом, что разбили через месяц. А здесь — глина! Правда странная какая-то красная и в черную крапинку. Вот и миски тоже глиняные. Странно, а я раньше и внимания-то не обращала…

— Лазорь, ты с таким лицом смотришь на кружку словно впервые видишь, — ворвался в занятые этими забавными и удивительными фактами мысли, насмешливый голос Северина. Едва осознав его слова, я тут же жарко покраснела и опустила голову, не представляя даже что сказать.

— У меня дома просто давно уже не используют глиняную посуду, — кое-как преодолев смущение, выдавила я. — Да и вообще глины мало, ее везут только из провинций, но она не такая. Папа говорит, что это плохая глина, мало куда годится. Северин наклонил к плечу голову. Он часто так делает, привычка должно быть.

— А у нас тут мало дерева, ты уже заметила наверное. Зато еще дальше к северу расположен горный хребет, там много всего добывают. И камень оттуда везут, видишь какие стены? Это особенный камень, он почти совсем не реагирует на холод, даже в самые лютые морозы он теплый. Из него хорошо строить: и тепло, и прочно.

Не до красоты конечно хотя здесь, в Тиарке, точнее недалеко отсюда, было большое месторождение рилунита необычного белого цвета. Но вообще-то он чаще всего серый, черный или темно-красный. Есть еще бело-голубой, но мы его не используем.

— Почему? — удивилась я. — Должно быть очень красиво. Северин усмехнулся.

— Красиво, конечно. Но именно голубоватый рилунит искажает магические потоки, превращая их неизвестно во что. Так что находится рядом с ним опасно. Лазорь, ты есть-то собираешься? Я бросила взгляд на свою пустую тарелку и жалобно вздохнула.

— Простите, но что-то не хочется…

— Боишься? — проницательно заметил он.

— Не то чтобы…

— Ладно, не оправдывайся, — отмахнулся Князь и наклонился ко мне с самым заговорщицким видом. — Можешь не есть сейчас, но перед сном я залезу на кухню и принесу нам что-нибудь вкусное. Договорились? Непонятно и незнакомое чувство толкнулось в груди. Одновременно с ним проснулось даже некоторое озорство, и я осмелела настолько, что даже решилась поддеть собеседника:

— Никогда не слышала, чтобы Князь обворовывал своих подданных!

— А куда деваться? — наигранно печально ответил он. — Если строгая кухарка даже Князя осмеливается веником погнать с кухни… Я рассмеялась. Представляю себе эту картину…

— Над чем это вы смеетесь, драгоценная? — не преминула влезть Алкари. Боже, у этой девицы, что даже элементарного такта не хватает? Или ревность настолько туманит ей мозги? Мне всю жизнь виделось что воины, независимо от пола, прежде всего, должны быть хладнокровными и спокойными. Она же мало того что за собой не следит так еще и взрывается от каждого мало-мальски неугодного ей слова. — Поделитесь, нам с сестрой тоже интересно. Сомневаюсь, будто Элн сейчас интересно что-либо кроме кровати и одиночества. Кто вообще придумал ее сюда тащить?

— Князь рассказал мне кое-что забавное из своего прошлого, — отделалась общими фразами, смысл которых при желании его трактовать может в корне отличаться от истины. Хоть чему-то научилась на светских приемах…

— Наш правитель крайне любезен, и всегда готов поддержать девушку в трудной ситуации…

— Да и вполне способен сам за себя ответить, — оборвал поток ее слов Северин.

— Алкари ты переигрываешь. Мне не нравится твое поведение, очень не нравится. Подумай об этом… в свободное время. Бедная девушка, она не просто покраснела, она побагровела так, что я невольно перепугалась за ее здоровье. Но тут же едва не покатилась о смеха — уж больно потешно выглядели рядом бледная до зеленого оттенка вялая Элн и ее сестра из которой ярость плескалась фонтаном. Несколько сдавленных смешков все же вырвались наружу, и я получила такой незабываемый по степени ненависти взгляд от девушки, что даже Князь его, кажется, заметил.