Пульс - Патрик Карман

никогда прежде такой не чувствовал, и это тоже беспокоило его. Он привык к своему чистому планшету, его стеклянной поверхности, гладкому металлическому корпусу и миллиарду полезных функций, таких неизведанных и захватывающих.

— Это не для меня, — сказал Ястреб, отходя от книги на шаг или на два, будто Фейт держала в руках живого барсука.

— Как хочешь, но клянусь тебе, это совсем другое. И абсолютно безопасно.

Фейт вернула книгу на полку, взяла две другие — «Зеленые яйца и ветчина» и «Это только начало!» — и прошла к старому библиотечному столу.

— Ей нравится чувствовать себя заботливой, — пошутила Лиз, сидя на пуфике.

Фейт села за стол и открыла первую страницу «Зеленых яиц и ветчины», держа свой фонарик так, что выцветшие буквы стали видны в темноте. А потом довольно улыбнулась. Ястреб увидел это в свете, отражённом страницами. Фейт коснулась одной из страниц, проводя по линиям рисунков пальцами. Он не понимал, как можно вот так вот погрузиться в книгу. Фейт достала листок бумаги и карандаш из столика и начала перерисовать картинку из книги.

Эта улыбка лучше любых доводов убедила Ястреба впервые в жизни взять в руки настоящую книгу.

И ещё тот факт, что он переживал за свой планшет. Ястреб подумал, вдруг «Сничи» помогут ему забыться и не страдать так сильно. Ему понравились странные создания со звёздами на круглых животиках на обложке.

— Доктор Сьюз, — прочитал он имя автора вслух, — не разочаруйте меня.

Пуфиков больше не было, поэтому он сел на пол, скрестив ноги, и открыл книгу. Он никогда до этого не переворачивал бумажные страницы, хотя принцип был тот же, что и на планшете, но Ястреб не мог не признать — ощущения совсем другие. Страницы были тяжёлыми, и ему нравилось проводить по ним пальцами при каждом перелистывании. Он вернулся к началу и приступил к чтению. Позже он будет вспоминать, как не мог удержаться, чтобы не коснуться картинки. Если бы он так делал на планшете, что-нибудь бы происходило, и это было самой поразительной разницей. Планшет реагирует на всё. Любое прикосновение к чему-нибудь да приводит. Когда он прикасался к сничу на своём планшете, его реплики озвучивались или появлялись специальные слова и команды, и Ястреб ожидал от книги такой же интерактивности. Но книга просто лежала, и Ястребу это безумно понравилось. Указательным пальцем он провёл по линии нарисованного снича. Он почувствовал шероховатость бумаги, совсем не похожей на гладкое стекло планшета. Такого жёлтого цвета он никогда не видел. Этот оттенок навсегда отпечатался в его памяти.

Спустя пятнадцать минут, полностью погрузившись в историю, Ястреб услышал голос.

— Я же говорила! Читается совсем иначе, да?

Фейт повернула фонарик на Ястреба, свет ударил в глаза, резкий и слепящий. Это пробудило его ото сна, в который он погрузился с головой; ото сна с зелёными пушистыми звёздами, жёлтыми существами и ярко-синей водой. Ястреб уже никогда не забудет ни слова из этой книги, ни те чувства, которые он испытал, держа книгу в руках. Он вслух пересказал всю историю в книге, от появления первого снича со звездой на животе и до самой последней страницы.

— Эта книга о нас, — заключил он, повернув голову куда-то в сторону Западного Штата. — Они все там, а мы, отщепенцы, здесь. Эта история актуальна во все времена.

Лиз вытянула руки над головой, позволяя книге на её коленях с громким звуком захлопнуться.

— Ой, как интересно! Расскажи ещё.

Ястреб не уловил сарказм Лиз. Он плохо понимал девчонок постарше и их шуточки, поэтому абсолютно серьёзно начал проводить параллель между ними и сничами, пока Лиз не закатила глаза. Тогда он понял, что наговорил лишнего.

— А ты что читаешь? — спросил Ястреб у неё.

Лиз посмотрела на обложку книги и провела пальцем по гладкой иллюстрации монстра, сидящего на берегу, к которому причаливает маленькая лодка.

— «Там, где живут чудовища». Эта книга заставляет меня забыть обо всём остальном. Как будто остальной мир просто исчезает.

Внезапно по длинному коридору, ведущему к библиотеке, эхом донёсся звук.

Фейт медленно закрыла копию «Зеленых яиц и ветчины». Никогда никто не преследовал их, а сейчас это уже второй случай за вечер. Она испугалась, но приготовилась. Кто мог прийти сюда, кроме неё и её друзей? С какой целью?

Скитальцы.

Слово всплыло в её голове, и Фейт тут же представила себе таинственную группу людей, живущих в учебных кабинетах в заброшенной школе.

— Выключите фонарики, — прошептала Фейт. Лиз и Ястреб послушались. Библиотека мгновенно погрузилась во тьму.

— А вдруг они увидят планшеты? — нервно спросил Ястреб. — Это первое, что они заберут.

Фейт и Лиз подумали о том же, но не сказали вслух. Это сильно расстроило бы Ястреба. Наверное, было ошибкой оставлять устройства без присмотра. Они долго ждали, но стояла тишина; они засомневались, действительно ли слышали что-то, или это была массовая галлюцинация.

— Было клёво и всё такое, — сказал Ястреб. — Но вернусь-ка я за планшетом и пойду уже, наверное, домой, пока мама не начала слать сообщения с вопросами, где я.

Фейт жила рядом, но не Лиз. Её дом был в пятнадцати минутах ходьбы, по другую сторону от заброшенного рынка. И они понятия не имели, где живёт Ястреб.

Они решили больше не включать фонарики, по крайней мере, без крайней необходимости. Их глаза уже привыкли к тусклому свету. Ребята тихо прошли по гладкому полу коридора. Когда они пришли в столовую и никого не обнаружили, они убедили себя, что это был просто ветер за окном. Они продолжали так думать, неловко хихикая, пока не пришли к столу и не обнаружили на нём два, а не три планшета.

Планшета Ястреба там не было.

— О-оу, — произнесла Лиз.

Ястреб ничего не сказал. Впервые за всё время их знакомства он молчал. Его одолевали эмоции, и его дыхание стало прерывистым, когда он взял записку, лежавшую рядом.

На маленьком кусочке бумаги, оторванного от листа, было написано: «Привыкай жить без него».

— Прости, Ястреб, — произнесла Фейт. — Это я виновата. Мне очень, очень жаль.

— Сожаление не вернёт мне планшет! — прокричал Ястреб. Он метался из стороны