11 сентября и другие рассказы - Владимир Владмели

Действительность оказалась совсем не такой, как он ожидал. Наташу он встречал реже, чем раньше, а учёба его раздражала. Он с трудом заставлял себя запоминать новые слова и зубрить бессмысленные правила, терпение его было на пределе. Тонкая ниточка, привязывавшая его к институту, грозила порваться в любой момент. Иногда у него было желание бросить всё, но по инерции он продолжал ходить на лекции и готовиться к семинарам. Он не хотел выглядеть перед своей двоюродной сестрой слабовольным никудыхой. Преодолевая скуку, он вместо советского радио слушал Би-Би-Си, а в автобусе не расставался с наушниками и до тошноты вбивал себе в голову учебные тексты. На лето он устроился в экспериментальный студенческий лагерь, где разрешалось разговаривать только на английском языке. Туда должна была поехать и Наташа. В первый же день, забывшись, он заговорил по-русски и его тут же предупредили, что если он скажет ещё хоть одно слово на родном языке, то будет отчислен.

Всех отдыхающих разбили на небольшие группы, в каждой из которых обсуждались книги современных английских авторов. Руководителем семинара была выпускница их же института Изольда. До рождения ребёнка она работала в Интуристе и, общаясь с иностранцами, очень хорошо выучила язык. Это чувствовалось по её немногочисленным репликам. В основном же, на занятиях говорили её слушатели, которых она ненавязчиво вовлекала в дискуссии. Обсуждения в её группе часто затягивались до обеда. Один раз ребята настолько увлеклись, что чуть не опоздали в столовую. Но даже и там, в очереди за едой, они ещё продолжали спорить. Только Юра подошёл к раздаче и стал рассматривать меню. Семинары были для него тяжёлой умственной работой и ему хотелось отвлечься. Изольду это задело, она незаметно подошла к нему сзади и плеснула за шиворот ледяную воду. Он резко обернулся и открыл уже было рот, чтобы высказать ей всё, что думает, но вид других преподавателей напомнил ему, что за это его могут отчислить из лагеря. Глядя на Изольду испепеляющим взглядом, он сделал глубокий вдох и тоном, который яснее слов выражал его чувства, сквозь зубы процедил: O, my God. [8]

Присутствующие расхохотались, а он пригласил Изольду за отдельный столик и когда они уселись, попросил, чтобы она обучила его английским ругательствам.

– Зачем? – спросила она.

– Я хочу составить словарь достойных ответов на недостойные шутки.

– Учить тебя на свою голову? Нет уж, извини.

– Я обещаю не применять свои знания к вашей голове, если ваши руки не будут лить мне воду за воротник.

– Я подумаю.

– Думать вы должны были раньше. Теперь вы можете только выбрать время и место. Я согласен на любые условия.

Изольда откинулась на стуле и, улыбаясь, смотрела на Юру.

– Скажите мне, где и когда, – настаивал он.

– Приходи ко мне завтра, поговорим, – наконец ответила Изольда.

Назавтра он пришёл к ней с тетрадкой и ручкой. Но ни то ни другое ему не понадобилось. Словарный запас его после этого визита почти не увеличился, зато опыт интимного общения с женщиной стал гораздо богаче. К концу смены Юра сделался значительно спокойнее и намного увереннее в себе. Даже язык давался ему легче, а когда начались занятия в институте, он записался в кружок истории Англии. Он проникся уважением к этой маленькой стране, которая была не только владычицей морей, но и грозным противником всех европейских диктаторов, от Наполеона до Гитлера. Постепенно ему стал нравиться даже процесс запоминания незнакомых слов.

После второго курса по совету Изольды он устроился экскурсоводом в Интурист и Наташа последовала его примеру. Катаясь по всей стране, они иногда встречались в гостиницах больших городов. Однажды в Киеве Наташа попросила его узнать точный перевод нескольких нецензурных ругательств и, хотя словарь сленга Юра оставил дома, он стал уверять кузину, что она вполне может положиться на его память.

– Проверь ещё раз, я хочу быть абсолютно уверена, – попросила она.

– Зачем?

Наташа сказала, что утром один великовозрастный американский шутник назвал её «dumb bitch» [9] . Она раньше такого выражения не слышала и привычно улыбнулась в ответ. По реакции окружающих она поняла, что это ругательство, но вида подавать не стала. Прикинувшись дурочкой, она сказала, что английский изучает недавно, знает его не очень хорошо и будет признательна г-ну… – Биллу, – услужливо откликнулся тот, – Биллу, если он объяснит значение употреблённого выражения. Дружелюбно улыбаясь, Билл сказал, что это изысканное и немного устаревшее обращение к женщине. Гаденькая ухмылка его жены подтвердила Наташины предположения и еще не решив, как действовать дальше, Наташа спросила:

– А как по-английски изысканное и немного устаревшее обращение к мужчине?

– Dick [10] , – не задумываясь ответил он. Туристы засмеялись и она догадалась, что это слово обозначает на самом деле. Дальше всё получилось само собой. Наташа подошла к жене шутника и, указывая на её юбку, сказала:

– Миссис Dumb bitch, у вас измазано платье.

– Где, – спросила собеседница, не моргнув глазом.

Наташа показала на несуществующее пятно.

– Ничего там нет, – возразила та.

– Значит, мне показалось, миссис Dumb bitch, извините, пожалуйста.

Билл, состроив гримасу, заметил, что они люди современные и обычно называют друг друга по имени.

– Я специально употребляю новые выражения, чтобы быстрее их выучить, – ответила Наташа, – тогда туристам будет гораздо легче работать со мной, мистер Dick.

Билл посмотрел в глаза этой простенькой на вид девочке. Она, не улыбаясь и не моргая, ответила на его взгляд.

– Может быть вы и правы, – нехотя согласился он.

– Конечно, права, такие dicks как вы помогают мне приобрести опыт работы с иностранцами. Ведь вы согласны со мной, миссис Dumb bitch?* * *

В тот же вечер после тщательного френологического анализа Юра выбрал в своей группе самого подходящего экскурсанта и начал с ним разговор. Джон был студентом Беркли и изучал компьютеры. Его родители работали на крупной американской фирме в Советском Союзе, он приехал повидаться с ними, а заодно решил взять несколько экскурсий по стране. Ему здесь очень понравилось и он сказал, что если удастся, обязательно приедет в Россию ещё раз. Только вот со временем у него напряжёнка, потому что он хочет организовать бизнес и осуществить свою давнишнюю мечту.

– Какую? – неосторожно спросил Юра. И Джон начал с увлечением говорить, как он переделает мир с помощью компьютеров. Юра не очень понимал специальные термины и вежливо кивал головой, ожидая удобного момента, чтобы перехватить инициативу. Как только Джон сделал паузу, Юра рассказал, что произошло с его двоюродной сестрой. Джон от удовольствия стал подпрыгивать вместе со стулом и хлопать в ладоши. Он тут же согласился помочь, но при условии, что его познакомят с Наташей. На следующее утро он вручил Юре несколько листочков. На них были рисунки мужчины и женщины в самых пикантных позах, а рядом убористым, чётким почерком давалось подробное объяснение того, что они делают. В скобках приводились все известные автору синонимы. Это было весомым дополнением к словарю сленга, который Юра составлял уже целый год.

Во время завтрака Джон подошёл к Наташе и поблагодарил её за урок, который она дала его соотечественникам. Затем он записал её адрес, пообещав присылать все редкоупотребляемые выражения, а если она очень заинтересуется, то и пригласить её в Америку для изучения нетрадиционной лексики в естественных условиях. Проходя мимо шутников-супругов, он поздоровался с ними в изысканной и немного устаревшей форме.

Через год он женился на Наташе и увёз её в Штаты. Так Наташа Щит стала Нэтали Смайли.

2.

После окончания института Юру распределили на работу в школу. Ему дали самый хулиганский выпускной класс. Он выглядел не на много старше своих подопечных и не без основания предполагал, что верзилы-второгодники будут считать нового учителя замухрышкой и вести себя вызывающе. Все они скоро должны были идти в армию и наличие аттестата мало что меняло в их жизни. Педагогического опыта у Юры не было. Он понимал, что преподавание будет для него нелёгким и готовился очень старательно. Он встретился с классным руководителем, выучил имена своих будущих учеников и узнал особенности каждого из них. Первый урок прошёл удовлетворительно, но ко второму ребята не подготовились и с самого начала стремились показать, что они являются хозяевами положения. Их поведение становилось всё более дерзким, однако Юра продолжал урок, как ни в чём не бывало. Только когда гроза всей школы, хулиган Пучков, разорвал тетрадь своей соседки, Юра спросил:

– Почему ты это сделал, Коля?

– А что она обозвала меня мудаком?

Класс замер. Это было неслыхано. По отношению друг к другу ребята применяли и более крепкие эпитеты, но ругаться при учителе никто себе не позволял. Юра, конечно, мог вызвать провинившихся к директору или выставить обоих за дверь, но таким способом авторитета не завоюешь. Мозги его лихорадочно работали. Тысячи мыслей пронеслись у него в голове. Момент был критический и все ждали развязки. Тишина стала осязаемой, она давила на Юру. И медленно, как бы раздумывая над каждым словом, он сказал: