Одного поля ягодки (сборник) - Светлана Алешина

Я могла бы предложить ей оставить пацана на неработоспособного отца. Я бы даже объяснила ей, что спина болит у очень многих людей, которые тем не менее продолжают работать. Может быть, эта самая спина болит и у ее снохи Маринки. Но тут из комнаты выкатился совсем маленький мужчинка, уже окончательно заставивший меня поверить в то, что семья эта загадочная ведет род от эльфов с болот. Я и сама не отличаюсь высоким ростом, а этот парнишка едва доходил мне до плеча, и мелкие черты лица его были невыразительны, а глазки были еще злее и туманнее, чем у матушки.

— Чего ты разоралась? — ласково спросил он у достославной своей матушки. — Я спать хочу. А ты орешь, будто тебя режут…

Заметив меня, он приостановился, воззрился на меня с озлобленно-похотливым интересом и спросил, по-королевски ткнув в меня пальцем:

— А это у нас что за фря?

— Твоей Маринки подруга, — объяснила женщина.

Я начинала чувствовать себя Гулливером, попавшим к лилипутам. Это при том, что во мне метр шестьдесят с кепкой! Интересно, какого Марина роста?

— И чего надо? — с безграничной вежливостью спросил меня «супруг».

— Вы знаете Вику? — спросила я.

Так как я смотрела ему прямо в глаза, мне показалось, что на одно мгновение его мутные очи прояснились, в них даже промелькнуло подобие мысли, правда, совсем ненадолго…

— Нет, — отрезал он. — И знать Маринкиных дурных подруг не хочу. У нее только Зинка одна нормальная. Остальные все шлюхи…

По его взору не составляло труда догадаться, что я в его глазах занимаю в шеренге Маринкиных «шлюх» почетное место.

И почему я ему так не понравилась?

— Так где мне ее найти? — вновь обратилась я к этой паре с бестактно-навязчивым вопросом.

— В «Парадизе», — бросил мне, как кость собаке, ответ Маринкин супруг и, не дожидаясь моего робкого «спасибо», хлопнул дверью.

Да уж, я ему точно не понравилась! Настолько, что и сама была удивлена.

Если вы думаете, что универмаг «Парадиз» производит впечатление райского уголка, с радостной праздничностью красивых упаковочек, светлыми залами и так далее, то заблуждаетесь! А вот и нетушки!

Универмаг этот — убогое заведеньице, которое непонятно с какой стати решило назваться Парадизом.

Несколько отделов ютилось тут, как бомжи в ночлежке, подпирая друг друга и вытесняя. За прилавками торчали симпатичные и не очень фемины с отрешенными взорами, изредка перекидываясь друг с другом фразами. Врубленный на полную мощность глас «Русского радио» с бессменым набором «нетленок» неприятно оживлял хладную молчаливость этого универмага.

Оглядевшись, я выбрала самую маленькую из продавщиц, справедливо рассудив, что именно ей выпало несчастье быть женой малорослого паренька с неприветливым нравом. Рядом с ней скучала симпатичная девица, по которой явно плакали бы баскетбольные команды, если бы не ее лишний вес.

— Здравствуйте, — улыбнулась я малышке. — Вы — Марина?

Обе девицы переглянулись, и высокая спросила:

— А какая Марина вам нужна?

— Лебедева, — сказала я, продолжая пялиться на маленькую.

— Нет, я Ксения, — сказала малышка. — А Марина Лебедева — вот.

И к моему полнейшему недоумению указала кивком на высокую девицу.

— Лебедева? Марина? Подруга Вики? — переспросила я, с трудом представляя маленького злыдня в роли супруга этой представительной леди.

— А, вы по поводу пропажи Вики, — кивнула Марина, абсолютно рассеяв все мои сомнения. — Вы, наверное, тот самый детектив, которого хотела нанять Катерина… Пойдемте.

Она вышла из-за прилавка и кивнула на дверь.

Потом, не дожидаясь меня, как королева, пошла туда первой. Судя по ее походке, она училась в школе манекенщиц.

Я засеменила за ней, почувствовав себя очень маленькой и невзрачной.

И как эту Валькирию угораздило выйти замуж за «эльфа»?

Поистине — чудны дела твои, господи!

За дверью скрывалась маленькая комната, которую можно было с одинаковой смелостью назвать и столовой, и спальней, и гримеркой.

Голос Алсу сюда долетал уже приглушенным, и можно было вздохнуть с облегчением.

— Здесь поговорить можно, — выдохнула Марина. — Хотя, если честно, я не могу понять, чего Катерина так перепугалась? Садись… Вон видишь пуфик? Там рядом пепельница… Кстати, у тебя сигареты есть?

Я кивнула, достав пачку «Монте-Карло».

— Господи, я уже год как ничего лучше «Астрала» не курю, — с горечью выговорила Марина. — Разве что когда с Викой в «Бэтмена» ходили… Ты там была хоть раз?

— Нет, — призналась я. — Времени нет.

— Ну теперь придется. Если, конечно, наша Викуля сама не объявится. Хотя…

Она тоскливо вздохнула. При таком вздохе становится сразу понятно, что «никакого светлого будущего» нам вовеки не дождаться.

— Марин, Катя говорит, что ты не веришь в то, что Вика вернется, — осторожно сказала я, пользуясь задушевностью момента. Марина только что с наслаждением закурила и теперь находилась в состоянии полного покоя.

— Не верю, — кивком подтвердила Марина Катины слова. — Даже если наша мамзель жива и здорова, она в это болото никогда не вернется… Если она, конечно, не полная идиотка!

— А Катя говорит, что у них вполне нормальная жизнь, — соврала я с самой что ни на есть невинной улыбкой.

— Ну, если Катя так говорит, — усмехнулась Марина. — Может быть, Кате так и кажется… Вы Катю видели, так?

— Конечно.

— А знаете, где она работает?

— Знаю.

— И почему она там работает, тоже знаете?

— Она говорит, что это хорошая практика…

Я не договорила. Марина прыснула, потом не смогла сдержать хохота.

— О господи! — возвела она очи к небесам. — Я думала, что в этой компании самая большая лицемерка по части изображения на физиономии безоблачного счастья я! А эта малютка Екатерина собирается всех нас заткнуть за пояс!

— Марина, я мало знакома с Катей, если честно. И ничего про нее не знаю. Только то, что Катя сочла нужным мне рассказать.

— Да ничего она не сказала, — сердито сказала Марина. — Я бы на твоем месте послала ее куда подальше. Потому что тебя заставляют ходить по темной комнате и искать черную кошку. И ничего при этом говорить не собираются… Правда, при этом у нее хватает наглости ожидать хорошего результата… Она рассказала тебе об отчиме?

— Нет, — призналась я. — А что…

— А о Салилове? — не дала мне закончить Марина. — О долге, который девицы не могут выплатить? А почему наша киска Катя отправилась изображать сильные половые страсти по телефону, тебе сказали?

Я молчала. Да уж, как-то это вошло в моду — тебя дергают, нанимают, просят помочь, а потом предпочитают молчание откровенности. Иди туда — не знаю куда, ищи то — не знаю что…

— Самое обидное, что я смогу поведать тебе совсем немного, — грустно развела руками Марина. — Только то, что мне известно от Вики. Но этого будет достаточно, чтобы ты не лезла в безнадежное дело и перестала искать того, кто не хочет найтись…

Глава 4

— С чего начать? — призадумалась Марина, созерцая небеса в окне.

— С чего-нибудь важного, — посоветовала я.

— Да там все и важное, и не очень… Полная неразбериха. Если честно, я многого не могу понять. Например, их отчим.

— Как в «Пестрой ленте», — подсказала я. — Маньяк с кнутом и ручными змеями. Хочет убить несчастных красавиц, чтобы завладеть наследством.

— Нет, что ты… Во-первых, никакого наследства им никто и не подумал оставить. Квартира принадлежит отчиму. Он, кстати, может быть, и не самый приятный человек в мире, но и не монстр с кнутом! Обычный дяденька. Маменька же, напротив, была дама с фантазиями. Очень нервная особа. Я ее и часу бы не вынесла…

«Господи, — искренне ужаснулась я, подумав о Марине, — если вспомнить, каких типов можешь выносить ты и даже жить в их обществе, страшно представить, кем была мать Вики и Кати!»

Словно угадав мои мысли, Марина хмыкнула и пробормотала:

— Впрочем, после моего Лешеньки и его мамочки Таечки и сия мадама ангелом покажется… Но мы уклонились от курса, тебе не кажется?

— В следствии так бывает, — ответила я. — Уклоняешься от курса, а попадаешь туда, куда надо попасть! Так что можешь уклоняться.

— Тебе как удобнее?

— Мне удобнее по порядку, — призналась я. — И чтобы ты ничего не забыла. Начиная с этих долгов. Откуда они взялись?

— От любви к шикарной жизни и ненависти к отчиму, — пояснила Марина, с наслаждением затягиваясь сигаретой. — Девочки хотели квартиру. Свою, понимаешь? Где жизнь их текла бы красиво, спокойно и в полном довольстве. Потому как они справедливо связывали свое бедственное положение с присутствием в этом мире «родственника», как они его называли.