Лицеист - Василий Горъ

проблемы — СБ-шники, озверевшие от плевка в лицо, смогли обнаружить след и не схватили Снежану Ярославовну только из-за того, что мы помогли ей заметить «нездоровую активность» возле «лежки».

Тем не менее, ваша матушка чуть-чуть замешкалась, благодаря чему получила несколько тяжелых ранений, еле выкрутилась из практически безвыходной ситуации и долго восстанавливалась. Ее месть Суриным могла закончиться еще хуже. Но оба «древних» внедорожника с высокоранговыми магами, скрытно сопровождавшие кортеж главы рода, очень вовремя попали в аварию и не успели к месту боя до его завершения. А в стычке с Кондыревыми в дело вмешался так называемый человеческий фактор — один из бойцов спецгруппы умудрился не заметить, что сбил с себя иллюзию, сдуру попался на глаза «Валькирии», в тот момент добивавшей последних выживших, и был принят за врага. Вот моим от нее и прилетело. Да так, что четыре человека чуть было не отправилось на тот свет. Тут их сослуживцы озверели и какое-то время рубились всерьез, хотя командир рвал глотку, требуя остановиться. В общем, если бы не прямой приказ начальника службы, поднятого с постели, то вашей матушки уже не было бы.

— А как ее вообще планировалось задержать? — спросил я, представив описанную ситуацию и сглотнув подкативший к горлу комок.

— Дать возможность расслабиться и решить, что все уже позади, а через день-другой неожиданно подвести к ней менталиста-Архимага и вырубить прессом… — спокойно ответила Волконская.

Это заклинание, насколько мне было известно, тоже могло натворить дел, но при достаточном уровне профессионализма менталиста особого вреда не наносило. Вот мне и полегчало. Но следующий вопрос я задал все равно:

— А для чего вы обнародовали факт ее ареста?

Тут государыня посмотрела на меня, как на идиота, но потом как-то поняла, что я хочу или подтвердить, или опровергнуть свои догадки, и пожала плечами:

— Нам надо было успокоить паникующий народ, показать дворянству, что СИБ не дремлет, и выяснить, как далеко вы готовы зайти, защищая тех, кто по-настоящему дорог.

— Цинично…

— Верно. А еще расчетливо и грязно… — невесело усмехнулась она. — Но таковы правила Большой Политики, и менять их в угоду лично вам никто не будет. Так что извиняться за это решение я и не подумаю. Скажу больше: для того, чтобы остаткам Рарогов, Дурасовых, Кондыревых и Суриных, наконец, расхотелось искать вашу матушку, мы показательно казним вполне реальную преступницу со связкой Даров «Воздух-Молния», что, в принципе, еще более цинично, расчетливо и грязно. Защищать или возмущаться будете?

Я отрицательно помотал головой:

— Нет. Ибо понимаю, что за все надо платить…

— … а свои не в пример важнее, чем чужие, верно?

— Да! — твердо сказал я, не отводя взгляда, почувствовал, что этот ответ ее удовлетворил, и… прозрел: — Воспитываете?

— Пока могу. А еще доказываю конкретными поступками, что уже взяла на себя ответственность не только за вас, но и за ваших «своих», а значит, заслуживаю толики уважения, благодарности и доверия.

Тут я вздохнул:

— С уважением и благодарностью все в полном порядке. А с доверием пока неважно: я не понимаю причин, из-за которых со мной носятся, как с писаной торбой, а это, в свою очередь, мешает поверить в искренность ваших слов и разобраться в мотивах многих поступков.

После этого признания Волконская приподнялась на локте, несколько мгновений испытующе смотрела мне в глаза, а затем грустно улыбнулась:

— Информация о причинах столь вроде как нерационального поведения посвященных подобна оружию массового поражения и защищается похлеще самых грязных тайн любого правящего рода. Чисто гипотетически существует возможность дать вам это знание прямо сейчас, но не думаю, что вас порадуют сопутствующие условия. Такие, как необходимость немедленно переселиться во дворец и лет на восемь-десять забыть не только о нормальной жизни, но и о возможности покидать особо охраняемые покои!

Такая перспектива не обрадовала от слова «совсем», но уточняющий вопрос я все-таки задал:

— А почему на «восемь-десять»?

— На первой ступени ранга подмастерье вы обретете иммунитет к любым ментальным воздействиям равного уровня. Начиная со второй каждый шаг на следующую ступень будет повышать иммунитет на две. Таким образом, путем несложных подсчетов можно понять, что уже на второй ступени ранга мастер вы перестанете замечать любые воздействия слабых Архимагов, а с третьей и далее превратитесь в человека, которого абсолютно бесполезно брать в плен, вырубать, загонять в состояние измененного сознания и допрашивать. Быстро такой уровень не взять, вот я и назвала среднестатистическую цифру. Кстати, у меня и абсолютного большинства других посвященных такого иммунитета нет. Его заменяют ментальные блоки, выжигающие мозги при любой попытке произнести, написать или обдумать способ поделиться с кем бы то ни было несколькими ключевыми фразами.

— Жестко…

— Жестко! — кивнула Волконская и ехидно ухмыльнулась: — В общем, между вами и этой тайной — всего десять ступеней. Как пройдете — узнаете все. Даю слово. А пока в одностороннем порядке направлю ваш пытливый ум в нужном направлении. В смысле, посоветую вкладываться в развитие емкости резерва, памяти и пространственного мышления.

Она, вне всякого сомнения, не шутила, поэтому я благодарно склонил голову и искренне поблагодарил за подсказку.

Государыня удовлетворенно кивнула и задала странный вопрос:

— Лютобор Игоревич, а что вы знаете о Японии и Империи Солнца, кроме того, что эти государства являются нашими вернейшими союзниками вот уже почти целый век?

Глава 2

Часть 2

…Изменения в манере поведения «Искорки» Суккубы я засек на шестом повороте второго круга и невольно подобрался — Раиса Александровна, вдруг перестав «катать» Императрицу-Мать, принялась валять дурака. Причем так, как могла бы отрываться в компании со мной или с Янкой, то есть, вообще без тормозов! Седьмой поворот прошла в сумасшедшем заносе, хотя резина, вроде как, не позволяла, восьмой и девятый пролетела с личным рекордом скорости, а на последних «танцевала», заставляя машину вытворять невообразимые пируэты. Вот мы с ее племяшкой и не выдержали — как только беснующийся болид нарисовался в самом начале финишной прямой, выпрыгнули из салона «Хозяина Леса» и рванули к краю трассы. И не зря: не успели замереть у ограждения, как «Искорка», последние метров триста пятьдесят изображавшая взбесившийся вентилятор, вышла из вращения, выровнялась и затормозила возле нас!

Открывать пассажирскую дверь не было необходимости — Императрица, явно поймавшая одну волну с Зыбиной-старшей, торопливо опустила стекло и расплылась в настолько злорадной улыбке, что мне невольно поплохело. Как оказалось, зря — не прошло и