Душа пламени - Ольга Голотвина

Может, подпалить дверь?.. Ну ладно, ладно, глупость может прийти в голову кому угодно. Ясно, что на пожар сбегутся все, кто есть в доме.

Вей-о! Кто-то уже сюда топает!.. А-а, это краб пришел менять того бедолагу у двери. Похоже, на эту ночь в доме разместился чуть ли не весь гарнизон аршмирской стражи. В честь высокого гостя.

Орешек прильнул к замочной скважине. Слышно было каждое слово.

– …третий звон уже. Я до утра покараулю.

– Смотри не засни. Если самозванец удерет, командир из нас муки намелет и тесто замесит!

– Да разве заснешь, когда такая луна! Глянь, как в окно хлещет, прямо речка светлая… Моя бабка сказала бы: ночь Эсталины-страдалицы…

– Не, я как завалюсь, так и засну… Если этот гад начнет орать, чтоб ты дверь открыл… ну, мало ли что выдумает… так нипочем не открывай, сразу нас зови.

– Да понял я, понял, иди…

Пленник с глухой злобой прислушивался к удаляющимся шагам. Но почти сразу злость угасла. Вскользь брошенные стражником слова про ночь Эсталины-страдалицы вызвали из прошлого вереницу воспоминаний: Орешек когда-то играл в пьесе, которая называлась «Верность Эсталины».

А ведь трагические события, о которых говорится в пьесе, произошли именно здесь! Да-да, в те незапамятные времена рыбачий городок Аршмир находился севернее, там, где сейчас Старый порт… а здесь – может быть, на этом самом месте! – стоял злосчастный Замок Цветущей Жимолости…

Как странно! Легенда не сохранила имени властителя, который, спасаясь от королевского гнева, зарыл в окрестностях замка сундук с сокровищами. Но осталась в памяти людской простая служанка Эсталина, которую господин посвятил в свою тайну. Девушка поклялась, что укажет место, где спрятан клад, лишь верным слугам, которых хозяин пришлет за золотом: двум братьям Задирам. Легенда гласит, что парни сами забыли свои настоящие имена, да и все вокруг называли их только так: Старший Задира и Младший Задира…

И девушка сдержала слово. Преданная подлой замковой прислугой, истерзанная королевскими палачами, Эсталина до последнего вздоха повторяла одно, она не может нарушить клятву! Так и не нарушила – умерла под пыткой…

Хотя потрясенный ее мужеством король приказал с почетом сжечь тело благородной служанки, душа ее не смогла найти путь в Бездну: ведь приказ хозяина не был исполнен! Лунными ночами призрак Эсталины на краткий срок возникает на улицах Аршмира и заговаривает со случайными прохожими: ищет братьев Задир, чтобы отдать им золото. Бывало, путник, не потерявший от страха голову, нахально заявлял, что он и есть один из братьев Задир. Тогда тень Эсталины кротко интересовалась: где же второй брат? Не дождавшись связного, разумного ответа, она тихо исчезала…

Пьеса о стойкой служанке пользовалась в Аршмире бешеным успехом, сборы были великолепные.

А кого играл Орешек? Злого короля? Изгнанника-властителя? Палача?

Нет и еще раз нет! Он блистал в роли Эсталины-страдалицы!

Собственно, он должен был играть одного из слуг – маленькая такая ролька без единого слова. Но перед началом представления актриса, назначенная на главную роль, сцепилась со своей товаркой, игравшей подлую предательницу. Кажется, поводом для драки была благосклонность великого Раушарни, которую они почему-то не захотели делить… Так или иначе, когда этих дур растащили, обе годились лишь на то, чтобы изображать Эсталину после пытки. Никакой грим не мог скрыть следов недавней битвы.

Положение усугублялось тем, что весь прочий женский состав на премьеру дружно не явился – в знак презрения к пьесе, в которой были лишь две женские роли.

Раушарни коротко и выразительно объяснил идиоткам, кто они такие, по какому недоразумению появились на свет и какой смертью рано или поздно издохнут. Затем обвел взглядом труппу в поисках молодого лица, безусого и безбородого. Нашел – и кивнул в сторону Орешка: «А ну, переодеть его в женское платье! И парик, парик! Вот она, наша Эсталина!»

Парень пытался протестовать, но его жалкое вяканье заглушили раскаты знаменитого баса Раушарни: «Спер-рва убью, потом уво-олю!!!»

Орешек заткнулся и сыграл! Еще как сыграл! Легкая поступь, скупые, но выразительные жесты, а главное – голос, низкий и глубокий, но очень женственный.

А как великолепен он был в сцене пытки! Вопли прикрученной к скамье Эсталины заставляли зрителей вздрагивать и покрываться холодным потом.

Правда, никто не знал причины столь блистательной игры. А источником вдохновения послужил главный палач, которого играл старый недруг Орешка. Незадолго до этого Орешек увел у него симпатичную девчонку, а потом еще и в «радугу» дотла обыграл. Заполучив своего врага связанным и беспомощным, мерзавец-палач перестарался. Провел роль слишком убедительно и правдоподобно. Еще немного – и Орешек сообщил бы потрясенной публике, где зарыт этот проклятый сундук с сокровищами!

Когда занавес опустился, палач попытался скрыться, но Орешек, даже не сняв женского платья, догнал негодяя за кулисами и отметелил так, что на следующем представлении Эсталину пытал уже другой актер…

Орешек грустно улыбнулся воспоминанию. Может, стражник, что торчит в коридоре, видел его в этой роли? Не заговорить ли с «крабом»? Может, удастся под каким-нибудь предлогом убедить его открыть дверь? Нет, это вряд ли… А если… Вей-о-о! А ведь актер Орешек сумеет выкрутиться там, где пропал бы Сын Клана Сокола!

Эй, бессонные боги! Протрите свои усталые глаза, взгляните на ночной Аршмир! Сейчас здесь опять будет сыграна пьеса об Эсталине – но на этот раз не трагедия, а комедия!

Стражник таращился на дверь. Сна не было ни в одном глазу. Да и как уснешь, когда вокруг творятся небывалые дела, когда за порогом не обычный вор или убийца, а преступник, каких еще не видел Аршмир! В такую ночь что-то обязательно должно случиться. Боги испепелят грешника… или Хозяйка Зла сама навестит святотатца, пройдя сквозь стену в запертую комнату…

Словно отвечая мыслям часового, из-за двери донесся вскрик. Негромкий, какой-то придушенный, полный ужаса.

Стражник бросился к двери, припал к замочной скважине, но ничего не смог разглядеть. А узник бессвязно забормотал:

– Ты… Кто ты… Как вошла сюда?.. А-а-а!.. Да хранят меня Безликие! Ты Хозяйка Зла, да? Убирайся! Прочь!

Растерянность стражника перешла в смятение, когда лихорадочное причитание смолкло и на смену ему возник – из ночи, из Бездны, ниоткуда – низкий, очень печальный женский голос, полный тайны и безнадежности:

– Не бойся, добрый человек, я не Многоликая… я всего лишь бедная девушка, которая не сумела исполнить приказ своего господина.

– А… да… – чуть приободрился узник. – Ты служишь здесь? А как ты сюда вошла?

– По лунному лучу, – сказала незримая женщина так спокойно и просто, что у стражника волосы зашевелились на голове от страха и восторга. – Когда луч дойдет до той стены, я исчезну. Имя мне – Эсталина Жемчужный Цветок. Скажи, не ты ли один из тех, кого называют братьями Задирами?

«Скажи „да“, болван, скажи „да“, не тяни!» – мысленно молил узника часовой, начисто забывший, зачем он поставлен в этом коридоре.

– Я… да-да! – наконец выдавил из себя дурак-узник. Тут голос его окреп, самозванец продолжил нагло и напористо: – О прекрасная Эсталина, я и есть один из братьев Задир… э-э… старший!

– О-о! – вплелся в ночь тихий вздох, в котором были и недоверие, и надежда, и мольба. – Сколько лет… где же были вы с братом, почему не приходили?

– Да… это… все дела, ясная госпожа, все заботы, вздохнуть некогда!

– А где твой младший брат? – В голосе осталось лишь недоверие.

– У него… ну… свидание у него! Сама понимаешь, госпожа, его дело молодое… такая рыженькая…

«Что он несет, что несет?!» – беззвучно шептал стражник, готовый своими руками задавить дурня, которому выпало такое потрясающее счастье. Там, за дверью, оживала сказка. Где-то неподалеку сквозь пласты земли и крышку сундука лучилось золото, призывно полыхали драгоценные камни…

– Приведи ко мне своего брата, – сказал призрак голосом холодным, как звездный свет. – Приведи – и я открою тайну сокровищ… Впрочем, ты уже не успеешь, твое время уходит, как вода в отлив. Прощай!

– Не уходи, госпожа! – взвыл часовой, громыхая ключом в замочной скважине. – Я сейчас!.. Я уже!.. Вот он я… младший брат…

Дверь распахнулась – и стражник растянулся на пороге, звонко и полновесно получив по голове умывальным тазиком.

Отбросив свое грозное оружие, Орешек склонился над часовым.

– Ничего, у «крабов» головы дубовые. Лежи, братец, отдыхай. Надо же! Всю жизнь мечтал разыскать родню, а нашел – и уже пора расставаться!

Черная пасть медведя мрачно скалилась на беспокойного гостя. Орешек окинул шкуру взором художника и одним махом сорвал ее со стены. Задув светильник, недавний узник щедро полил медвежью морду маслом, затем огнем второго светильника поджег промасленную шерсть, поднял импровизированный факел как можно выше над головой и шагнул через порог…