Отель «Китовый райк» - Юлия Ефимова

меня как дети. Я любил их безмерно. Когда они погибли, я упросил совет позволить мне отойти от дел, чтоб заняться твоим воспитанием. Мне разрешили, но у нас была договоренность – я должен был вернуться после твоего совершеннолетия. Когда тебе исполнилось восемнадцать, а они не вспомнили обо мне, я тихо радовался. Но потом как во всякой организации случилась революция, и одна из сторон, вспомнив обо мне, выдвинула на должность главы «Северного сияния». Я не мог отказать, потому что под вопросом оказалось само существование организации. Революции – это всегда плохо, всегда разрушительно, и если их не погасить вовремя, то можно уничтожить все под корень. Перемены должны входить в жизнь с помощью нововведений и прогресса, усовершенствования законов, иначе ничего хорошего не получится. Рассказать тебе я не имел права, но и уйти, так, словно бы я уехал на работу, тоже не мог.

– Тогда почему ты сейчас здесь? – спросила Зина спокойно, словно бы и не было никакой истерики. Конечно, у нее была масса других вопросов. Что это за организация? Как выглядели мама и папа? Как они погибли и почему? И так далее, но она спросила то, на что дед ей сможет ответить точно, не юля и не подбирая слова, а значит, честно.

– Я знал, что гены – это очень важно, и ты действительно становишься на нее очень похожа, – усмехнулся он.

– Просто я хорошо помню, как ты меня учил. Если тебе нужны ответы, задавай правильные вопросы, на которые собеседник сможет ответить. Задавать остальные – только терять время и погружаться в ложь, перемешанную с правдой, где последней может быть очень маленький процент. Ты хороший учитель, Савелий Сергеевич.

– Я не могу ответить тебе на все вопросы, прости. Мной и так сказано слишком много, могу лишь дать тебе вот эту книженцию, – дед протянул Зине затрепанную книжку размером с ладонь. – Это первое издание записок основоположника тайного общества «Северное сияние», когда оно только выступило в независимом статусе. Тут он в тезисах изложил суть и задачи организации, да и просто писал о человеке и человечестве. Первое издание, датировано 1899 годом, написано, естественно, еще раньше.

Зина взяла книгу в руки. Она действительно была сильно потерта, но название все же можно было прочитать.

– Философский трактат? – спросила удивленно Зина. – Автор Отто Кацебу? Русский мореплаватель и ученик Ивана Федоровича Крузенштерна? Серьезно? Не верю! Ты как-то подсунул мне книгу о русских мореплавателях-первооткрывателях, и я прочла все о них. Нигде не упоминалось о том, что Отто, который с пятнадцати лет в экспедициях, писал бы философские трактаты. Понятно, что в экспедицию к великому уже тогда Крузенштерну он попал по блату, его мачеха была родной сестрой путешественника, но он не посрамил учителя и позже уже в своих экспедициях открыл, если не ошибаюсь, триста девяносто девять островов. Этот человек был не философом, а деятелем. Даже на пенсии, когда не мог уже выходить в море по здоровью и занялся сельским хозяйством, то свое угодье сделал эталоном для других. Как-то не сходится. Или это писал не он, а кто-то просто подписался его именем?

– Ну, мы все же тайная организация, – усмехнулся Савелий Сергеевич, вновь уйдя от ответа. – Пойми, Зинка, ты сейчас знаешь в разы больше многих посвященных, потому что… – не закончив фразу, дед вновь замолчал.

Зина перелистнула несколько страниц и увидела заметки на полях, написанные почерком деда. Этот почерк она бы узнала из тысячи похожих. Тот, заметив немой вопрос, смущенно пояснил:

– Молодой был, пытался поспорить и выделить свою истину. Я был уверен, что лучше, чем основоположники. – Он грустно усмехнулся. – Тогда мне казалось, что он пишет пафосно и путано, и я смог бы лучше, но сейчас бы уже книгу портить не стал. Сейчас я понял, что ближе всего к Сократу, который сказал: «Я знаю, что ничего я не знаю».

В словах деда Зина почувствовала нечто большее, чем было сказано. Словно бы какая-то болезненная история скрывалась за этой безобидной фразой. Но задавать наводящие вопросы она не стала.

– Повторюсь: зачем ты здесь? – Зина закрыла подарок.

– У меня к тебе дело, – сказал дед, перестав улыбаться. – Мне нужны ты и твои Дилетанты. По возможности, инкогнито. Ты должна будешь подстраховать меня, но так, чтоб никто об этом не знал. Легенды и внедрение я обеспечу. Ты, Зина, должна быть моим тайным планом «Б».

– Ты создал «Дилетантов» специально для меня, – перебила его Зина.

Она сейчас выдала одну из сотен версий, которую долгими ночами обдумывала, пытаясь разложить свою прошлую жизнь на детали.

– Эту систему придумала твоя мама, – ответил дед немного смущенно. – Она как-то поделилась ею со мной, показав все расчеты. Когда мы с тобой уходили в обычный мир, тебе на тот момент было пять лет, я нашел эти записи, зашитые в плюшевого мишку, которого ты не выпускала из рук. Конечно, я дополнил их и немного доработал, но идея принадлежит не мне. Я не знаю, не спрашивай, почему записи оказались там, может быть, твоя мама предполагала, что может погибнуть и хотела оставить тебе своеобразное наследство, а может, быть прятала свое изобретение от кого-то. Сейчас этого уже не узнать. Сначала меня правда, как я и рассказывал, надоумил мой друг, предложив открыть детективное агентство, так, для денег, когда есть было нечего. Когда получилось в первый раз, я потихоньку, чтобы не светиться, стал брать дела. Не много, раз в месяц, нам с тобой на жизнь. Конечно, я понимал, что однажды мне придется это все оставить тебе, и с детства готовил к самостоятельной жизни, совершенствуя программу в меру своих небольших способностей. Надо сказать, ты достойная дочь своей матери и сделала за время своей работы больше для системы «Дилетант», чем я смог за пятнадцать лет.

Было видно, что сейчас он гордится ею, как родители гордятся своими детьми.

– Не думал, что мне самому однажды понадобятся твои услуги.

– А теперь давай только о деле и без сантиментов, – сказала Зина, выдохнув, и пошла в кабинет, который вот уже пять лет как стал ее. Сев по-хозяйски за стол, она взяла блокнот, ручку и уже без тени смущения и обиды произнесла: – Какая задача?

– Как всегда, – развел руками дед, – спасти человечество.

– В свете последних событий, мне кажется, самая большая угроза для человечества – это само человечество, – заметила Зина грустно.

– Соглашусь, но это вечная проблема, при этом обязательно должен соблюдаться определенный баланс добра и зла, где добра должно быть немного больше.

– Почему?

– Потому что, как ни