Ужас, живущий во льдах - HeartFlame

это всё самым первым. Почему-то многие хотят быть в чём-то первыми, но я не из тех людей, мне просто нравится заниматься геологией и изучать ландшафт и изменения в нём, предугадывая будущую картину мира. Но именно сейчас нечто эфирное и незыблемое тянет меня ко входу в храм. На миг я поругал себя за эти чувства, потому что они заставили меня забыть про мою семью.

Солнечные блики тянулись по вздутым стенкам зданий, мелькая тут и там. В глазах моих была полная не состыковка частей картины. Над головой высились грозные, ощетинившиеся вершины горных хребтов, окутывающих собой ледяную благодатную долину, усыпанную пустующими домиками и историческими статуями. Эти две противоположности столкнулись в моей голове, подобно вспенившимся штормовым волнам в момент несносной бури. Смертельные пики и животворящая, однако же пустынная долина, занятая великим и нерушимым градом или же гробницей, в которой покоятся предки иной цивилизации, никак не укладывались в голове. Даже утварь, стоящая рядом с жертвенниками, выглядит своеобразно: спиралевидные стаканы; закрученные и вздутые кувшины; завитые и вытянутые вверх сосуды для еды, а также довольно длинные ножи с узким лезвием; каплевидные бусы, браслеты и кольца, – и всё это раза в два, в три больше обычных человеческих вещей, словно здесь и вправду жили гиганты. Возможно, когда-то здесь обитали легендарные Йотуны из скандинавской мифологии. Может я и вправду попал в Йотунхейм? Не знаю, я постепенно схожу с ума от дикого, кусающего за кожу холода. А ещё, я психологически вымотан, поэтому для меня всё кажется выдумкой и легендой, которую мне приходится наблюдать воочию. Может быть моё тело сейчас до сих пор лежит в обломках металла, запутавшись в проводках, с пробитым правым предплечьем, а всё остальное - глупый мираж, составленный моим свихнувшимся разумом, чтобы смягчить груз страдания и тягость смерти? Не зная, но отчего-то продолжаю идти.

Ноги сами вели меня по неизведанному миру древней цивилизации. Я шёл и любовался здешними красотами, осматривая каждую стенку, дабы не пропустить какой-нибудь важной детали. Многие из стен были усеяны непередаваемыми обычным языком орнаментами, раскрывающими по кусочкам быт почившего народа, но в основном проглядывались все те же жрицы, читающие со свитков заклинания, словно взывая к своему Богу. Несколько рисунков изображали восемь жрецов, тянущих свои на странность длинные и уродливые руки прямиком к восьми планетам солнечной системы (как мне показалось). Планеты выстраивались ровным строем, пропуская через себя белый луч чистой энергии, влекомый таинственной силой, берущей своё начало за пределами нашей галактики, за пределами времени и пространства - в пугающей и одинокой тьме, в честь которой сотворили этот город. В день, когда планеты выстроятся, жрецы прочтут заклинание, пробуждающее чудовищного и такого голодного Бога, питающегося душами живых существ. Ужасный Барлас проснётся от своего тысячелетнего сна и начнёт поглощать мир за миром, а потом, вдоволь насладившись душами, превратится в чёрную дыру, начав пожирать вселенные, унося с собой их знания. Этот древний народ поклонялся страшному Богу, - чудовищу воплоти. Им удалось пробудить его, но Барлас не смог явить себя миру в полной своей сущности. Жрецы не справились с заклинанием и погибли, заточив тем самым Барласа в ледяном храме, нетронутым самим временем. Тело его покоится в глубинах голубого дворца, усеянного округлыми башнями. Там же захоронены восемь жрецов, чьи души пошли на корм ненасытному Богу. До своего полного исчезновения жители успели запечатлеть всё это в примитивных картинах. Неоднократно былая цивилизация пыталась подпитать Барласа своими душами, дабы найти уединение в дальних уголках космоса и познать сущность мироздания. Все они стремились к запретным знаниям, словно одержимые бесом психи! Они намеревались стать единым целым с клокочущей бездной, но души их оказались слишком слабы, послужив перекусом для Бога, который не смог восполнить требуемой энергии, чтобы освободиться от заточения и бессилия, и перейти к поглощению мира. Он продолжал есть, пока великий град совсем не опустел. Теперь, это место – огромный стол для Барласа, а каждый, кто сюда попадёт – станет частью меню. Эти безумцы хотели раскрыть тайны мира, но от этого их кругозор стал слишком маленьким, а желание познать всё и сразу привело к необратимому безумию! Мои товарищи являлись частью этой секты. Они также вознамерились получить никому не доступные знания и поплатились, став едой для какого-то монстра!

Помимо прочих рисунков и надписей, целиком и полностью описывающих жертвенные обряды, историю народа и их культурные ценности, мне приглянулись и другие изображения, передающие некоторое предупреждение для тех, чья нога не должна была ступать на эти земли. На одном из них виднелся процесс казни, на другом непонятные большие птицы, на следующем проглядывались ощерившиеся морды волков, а на иных кристаллы, служившие некой капсулой для каких-то существ. Кристаллы изображались и на других рисунках. На некоторых изображениях эти кристаллы вырисовывались на пиках гор. Они притягивали солнечный свет и питали то, что находится где-то под святилищем. Похоже, это что-то вроде проводников, а ещё – передатчиков. Может именно с помощью них ужасный Барлас затуманивает людям мозг?

Несколько часов пребывания во дворце, в катакомбах которого ждёт своего часа древнее зло, начало сказываться на моём организме. Отовсюду слышались голоса мои товарищей, зовущих меня к себе - в мир безнадёжного забвения и обещанного знания. Рядом с правым ухом нескончаемо звучал нечеловеческий шёпот, дурманящий мой разум. В глазах двоилось, образы домов плыли и стягивались, создавая бесформенную массу. Под прозрачными плитами дорожек виднелись фосфоресцирующие рыбки, отдающие тусклым фиолетовым светом. От каждой стороны горной гряды тянулись стайки неизвестных мне рыб, плывущих прямиком к храму потерянной веры и канувших в вечность надежд.

Откуда-то издали заиграла манящая флейта, мелодия которой нежно огибала округлые формы сооружений и зданий. Музыка кружила над острыми хребтами, кажущимися стражами этого затерянного места. К ней присоединилась виолончель и скрипка, а потом и роль. Стройные ноты мягко витали в воздухе, одурманивая и пьяня меня. Тело само двигалось к заветной цели. Храм – вот моя судьба! Я должен попасть внутрь и узреть Бога воплоти! В гробнице спит хранитель тайн и истории космоса. Он знает, как зародилась вселенная и к какому исходу она идёт! Я обязан увидеть падения мира людей и понять цель нашего существования! Всего лишь открыв двери в храм, мне станет доступно будущее и прошлое! Мой разум будет вне времени и пространства, возвысившись над жалкой бренной оболочкой. Человеческое тело хрупкое и часто ломается, но душа не такая, - она крепкая и нерушимая; эфирная и неосязаемая, а главное – бессмертная.