Записки матримониальной путешественницы - Алёна Тоидзе

Так думала про себя я, спускаясь к Галатскому мосту. Погода портилась и все шло к тому, что сейчас польет. Но я была уже близко от места назначения и хотела успеть до начала дождя. Моей целью были рыбные ларьки у Галатского моста. Знающие люди настоятельно советовали попробовать местный деликатес – балык экмек или скумбрию в лаваше с приправами, овощами и нереально вкусным соусом. И покупать все это великолепие рекомендовали именно здесь – в неказистых лавчонках на самом берегу. Долго выбирать палатку с экмеками мне было некогда – они одна за другой в преддверии надвигающегося дождя закрывались прямо у меня на глазах, гулко хлопая ставнями. Я подбежала к самой первой на моем пути и перекрикивая ветер что было сил заорала “Гюнайдын!” Продавец заметил меня за секунду до того как закрыть ставни и кивнув, что-то спросил на турецком. “Балык экмек! Эрти!” – снова завопила я, от отчаяния – на смеси языков, добавив грузинское слово “один”. По лицу продавца было видно, что такой “оптовый” покупатель как я ему сейчас вот вообще не сдался… Но нет в мире человека более целеустремленного, чем голодная русская женщина, поставившая себе цель отведать сегодня балык экмек. Продавец почувствовал это, вздохнул и протянул руку за деньгами.

Пока он готовил мою булку со скумбрией, начало моросить. Ходить по Стамбулу с зонтом был тот еще квест – никогда не знаешь в какую сторону выгнет твой зонт и куда его рванет порывом ветра. Поэтому я предпочитала дождевик. Напялив его на себя и получив сэндвич я встала под крышу палатки и приготовилась было употребить свой заветный бутерброд, но продавец рыбной палатки внезапно открыл дверь и жестом пригласил меня войти. Стеснялась я недолго. Внутри магазинчика потрескивала печка и стоял на огне чайник, а снаружи лил дождь и с пролива Босфор дул сильный ветер, путаясь и завывая в кронах деревьев. Выбор был очевиден и я решительно шагнула в палатку.

Это было очень странное чаепитие. Где-то в Стамбуле, возле Галатского моста, с бутербродом в одной руке и картонным стаканчиком чая в другой, я сидела в деревянном ларьке, рядом с печкой-буржуйкой, а напротив меня сидел совершенно незнакомый мужчина. За все это время он не проронил ни слова. Очаровательный в своей странности вечер. “Таким я и запомню Стамбул” – подвела я итог в своем дневнике.

В день отъезда я с воодушевлением позавтракала и планировала до обеда погулять по городу и пройтись по магазинам, а после Мустафа обещал отвезти меня в аэропорт.

Но Стамбул не хотел отпускать меня без еще одного маленького приключеньица. Я гуляла по центру города, груженная сумками и пакетами после удачного шопинга, и поняла, что забрела слишком далеко от отеля и возвращаться обратно придётся на общественном транспорте или на такси. Схема метро Стамбула вообще не поддавалась никакому моему разумению, поэтому я сделала выбор в пользу такси. К слову, был час пик и город стоял в пробках. Увидев на одном из светофоров машину такси, стоявшую на «красный» без пассажиров, я недолго думая запрыгнула в него. Водитель был несколько в шоке от моего поступка, но возражать не стал, только предупредил, что ехать будем долго, потому что в основном будем стоять… Я понимала, что быстрее я в гостиницу все равно никак не попаду, поэтому расслабилась и просто приготовилась наслаждаться видами. Надо сказать что застряли мы прямо в самом центре города и это было самое атмосферное стояние в пробке в моей жизни. Вдоль узких улочек стояли в пробках машины, водители глушили двигатели, выходили из машин, общались друг с другом… Это было очень необычно и клёво! А мой водитель ( его, кстати, тоже звали Мустафа) пошёл даже дальше- во время очередной длительной стоянки он заказал кофе с пироженкой в кафе поблизости, мы вышли из машины, сели за столик кафе на улице и вполне себе успели попить кофе. Мустафа-таксист очень хорошо говорил по английски, он несколько лет жил и работал в Европе, и мне было очень приятно впервые за почти 4 дня поговорить наконец-то с человеком который меня понимал и реагировал на английскую речь грамотной английской речью, а не жестами и мычанием.

До моего отеля мы ехали полтора часа. За это время Мустафа успел влюбиться в меня и начать строить планы. Первый его план состоял в том чтобы вытащить меня на свидание сегодня вечером, что было невозможно по причине моего отъезда. Тогда он предложил пообедать вместе, в ресторане моего отеля, чтобы не тратить время на дорогу. Но по дороге в отель мы неожиданно свернули на парковку торгового центра.

– 

Что случилось? – спросила я.

– 

Я хочу купить тебе подарок. Только не отказывайся, пожалуйста, для меня это очень важно. Я понимаю, что скорее всего мы больше не увидимся, хочу чтобы у тебя осталось что-то на память о нашем знакомстве, – ответил Мустафа.

Я была озадачена и приятно удивлена. Было так странно понимать, что мужчина старается сделать мне приятно понимая, что взамен ничего не будет. Даже надежды на продолжение и на взаимность.

Мы ходили по магазину и я послушно меряла все, что он предлагал мне: кофточки, рубашки, кепки и даже бижутерию. В итоге мы остановились на двух летних маечках, которые нам обоим очень понравились. Я, честно говоря, устала. Меня утомляют походы по огромным торговым центрам, я теряю энергию среди вороха вещей, а тут еще чужой мужчина рядом, который хочет сделать мне приятно, делает это как умеет и ждет от меня одобрения, радости и возможно даже восхищения…А я все это дать ему не могу… Я с двумя кофточками запросилась на выход. По пути к машине он сумел завести меня еще в один магазин и купил подарки моим детям: кепки футбольного клуба “Фенербахче” (мои сыновья оба были фанаты футбола и я об этом упоминала в разговоре с ним) и я была ранена в самое сердце его заботой.

По дороге в отель он еще умудрился купить мне букет роз (который я потом передарила девушке на ресепшн, не лететь же мне было с ним), мы пообедали и он отвез меня в аэропорт (Мустафе младшему пришлось отказать). Он был очень грустный и поглядывал на меня, думая, что я не вижу. Он понимал, что между нами ничего не будет, и в то же время я видела, что очень сильно понравилась ему. Но пробовать опять я пока больше