Студиозус - Алексей Валерьевич Шмаков

Виктор, — обратился ко мне Пётр Алексеевич. — Могу я попросить тебя, дать слово, что ты не станешь соглашаться принимать участие в какой-нибудь глупости, или не станешь подбивать ни на что Шуйского и Романова?

Ничего себе запросы. Я даже знать не знаю этих ребят, а меня уже просят дать слово, что не буду с ними иметь никаких дел. Вдруг они предложат мне какое-нибудь крайне выгодное дело. А вот так, дам слово и буду потом себе локти кусать.

— Я их даже не знаю. Поэтому не вижу смысла давать вам слово. По крайней мере, сейчас. Подойдите ко мне с этой просьбой через пару дней.

— Боюсь, что через пару дней будет уже поздно. Мне нужно, чтобы ты дал слово именно сейчас. Понимаю, что эта просьба может звучать довольно странно. Но поверь, что так будет лучше абсолютно всем.

— Я верю. Даже знаю, что вы меня не обманываете. — отец с сыном переглянулись, а Григорий Константинович лишь пожал плечами, когда они вопросительно посмотрели на него. — Но и давать слово, вот так, ничего вообще не зная, это очень странно. Не находите?

Григорий Константинович удовлетворённо кивнул: значит, я сделал всё правильно. А иначе и быть не может. Не могу же я давать слово, не только не зная вообще ничего о людях, которых оно касается, но и совершенно незнакомому человеку. Всё же слово аристократа, а тем более, члена старшей семьи — это очень дорогая и уникальная вещь. Вот так один раз дашь, и должен будешь его сдержать, что бы ни случилось.

— Что же, мы предполагали такой ответ. И немного зная тебя, из разных источников, нашли, что предложить в обмен на эту услугу. Как ты смотришь на то, чтобы получить разрешение от деканата открыть свой бизнес на территории академии?

— Плохо смотрю. Мне это не нужно. Поэтому откажусь. — ответил я, даже не раздумывая.

А чего тут думать? Я должен здесь учиться, а не заниматься бизнесом. К тому же я понятия не имею, чем здесь можно заниматься. А пока придумаю. Пока смогу всё наладить и запустить, уже пора будет уезжать. Контракт закончится, и до свидания.

— Не спеши. У тебя есть время подумать до вечера. К этому моменту вы с Шуйским и Романовым точно ещё не сможет встретиться. — сказа Пётр Алексеевич. — И возможно, Дмитрий найдёт, что ещё тебе предложить. Или ты упростишь нам задачу и сам об этом скажешь. Скажешь, что равноценно твоему слову. А мы постараемся это исполнить. Григорий Константинович, вы не против?

Князь был не против. Он сказал, что ему очень интересно, что из этого выйдет. Что я запрошу, или мне предложат.

— С этим вопросом разобрались. Теперь давайте обсудим ещё несколько моментов, которые касаются непосредственно Виктора. И первый из этих моментов — драки со старшекурсницами.

— Чего⁈ — не смог сдержаться я. Едва ли не впервые в жизни, потеряв самообладание.

* * *

— Может, ты хоть на несколько часов забудешь о книгах и вернёшься в нормальную жизнь? Дочка, нельзя же постоянно заниматься только учёбой.

— Почему? — спросила белокурая девчонка у своего отца.

Для этого ей пришлось оторваться от крайне интересной книги, в которой рассказывалось об уникальной методике удаления камней из почек.

— Потому что ты ещё ребёнок и должна интересоваться нормальными детскими занятиями.

— Например? Сидеть в песке, ковыряться в носу, или гоняться за всеми животными, которые мне только встретятся на пути? Это глупости, которые мне совершенно неинтересны.

— Другое дело, «Резекция повреждённого участка кишечника в полевых условиях». — прочитал название ещё одной книги, которую дочь взяла с собой в дорогу, сказал граф Павлов. Один из лучших целителей в империи, который своим трудом заслужил это звание.

— Конечно, другое. Это мне интересно. Вдруг понадобится проводить такую операцию, а я буду пустой. Истрачу все силы на предыдущих пациентов.

— Если ты истратить все силы на предыдущих пациентов, то с трудом сможешь стоять на ногах. Ни о каких операциях тут и речи не может быть.

— Ты же знаешь, что я отличаюсь от других целителей. Что мне не нужно поддерживать себя при помощи дара. Что даже останься я без единой капли магии и смогу продолжать работать ещё очень долго.

— Я знаю. И больше никому не должно быть известно об этой твоей особенности. Дмитрий Борисович и Клан Света дали нам шанс, о котором другие семьи могут только мечтать. И мы должны использовать этот шанс по максимуму. Только мне больно видеть, как ты сама себя лишаешь детства. А как же друзья? Как же обычные игры? Веселье, радость, смех? Игрушки, в конце концов?

Девочка перевернула книгу, которую читала и положила её на сиденье рядом с собой. Положила в открытом виде, чтобы не потерять место, на котором она остановилась.

— Папа, мы уже много раз разговаривали на эту тему. Ты же прекрасно знаешь, что мне всё это не интересно. Как и неинтересно общаться с ровесниками. Меня интересует только медицина и всё с ней связанное. Я дочь целителя и хочу стать лучшей в этом деле.

— И обязательно станешь. Только прошу тебя, будь немного более ребёнком, чем ты есть сейчас. Познакомься в академии с новыми людьми. Найди себе друзей. Пообщайся с мальчиками.

— Для чего? Мне нет необходимости самой искать себе мужа. Уверена, что ты справишься с этой задачей гораздо лучше. Найдёшь человека, который поможет нашей семье стать ещё сильнее. В идеале другого целителя, но и какой-нибудь потенциальный Абсолют тоже подойдёт.

От этих слов граф закашлялся, и даже пришлось пользоваться даром, чтобы восстановить дыхание. А вот дочка даже не думала ему помогать. Она подождала, когда отец придёт в норму, и продолжила.

— Выношу внуков и рожу. Только двоих. Больше не позволю насиловать мой организм. По крайней мере, пока не найду способ, как свести потери женского организма во время беременности и передачи строительного материала для плода. Я уже начала работать над этой проблемой. Думаю, к окончанию академии уже будут получены первые результаты. Или вообще найду способ, как воспроизвести ребёнка вне себя.

— Ты же знаешь, что в этом случае стоит забыть об улучшении силы крови и о её пробуждении.

— Очередная проблема, которую просто нужно решить. Хорошенько подумать и решить. — пожала плечами девчонка.

— Слишком легко у тебя всё решается. Дай мне слово,