Жребий - Евгений Гаркушев

Отделение, которым руководил полковник, вооружилось, помимо пулеметов и миномета, тремя гранатометами. Сысоев методично проверял стрелковое оружие - нет ли изъянов, в порядке ли боеприпасы. Пока, сберегая наши силы, оружейный склад охраняли специально выделенные офицеры, которые покинут нас утром. Подозреваю, они были даже не из армии, а из контрразведки.

Когда время перевалило за полночь, мы с полковником спустились к Волге. Река неспешно катила воды к Каспийскому морю - туда, откуда придет завтра вечером смерть многих из нас. Луна во второй четверти тускло освещала степь.

- Думаю, нам предстоит не затяжной бой, а кинжальная дуэль, - сказал Сысоев, глядя на черную воду. - Или мы сможем сразу вывести из строя большую часть персов и схватимся с остальными на равных, или они нанесут мощный удар по нашим позициям и пройдут их, словно пуля сквозь гнилое яблоко.

- Согласен. Но уничтожить шестьдесят человек разом мы не сможем, если они не пойдут на убой, как бараны. Да и танки не стоит сбрасывать со счетов - танк легко подавит огнем пулеметные гнезда даже издалека.

- На вашу позицию, ротмистр, придется основной удар. Домики стоят, будто на ладони.

- А ваша защита - редкие кустики. Если они откроют плотный огонь из минометов, потерь не избежать - какие бы траншеи вы ни вырыли.

- Потерь не избежать в любом случае. Вопрос в том, сможем ли мы продержаться два дня?

- Сможем.

- И я в это верю, - кивнул Сысоев. - Странное ощущение, правда, ротмистр? Мне прежде приходилось стоять под пулями, но никогда не доводилось всеми фибрами души ощущать, что родина смотрит на меня. Вся Россия… Именно на меня.

- Да, - согласился я. - Нам выпала большая честь.

- Как полагаете, в вашем отделении все люди надежны? Выполнят любой приказ?

- У меня нет оснований сомневаться в них. Казаки, как я полагаю, проверены долгой воинской службой, Иванов готов постоять за родину - хоть и вспоминает постоянно о пенсии, что достанется его детям в случае гибели. Старостин - дворянин старой закалки. Немного настораживает то, что он поэт, но у каждого свои недостатки, как говорилось в одном американском фильме. О калмыке судить не берусь. Может сражаться отчаянно, а может забиться в окоп и не выходить оттуда до самой развязки. Я не составил о нем определенного мнения. Но если учесть, что действительную службу он прошел, надеюсь, на него можно положиться.

- Вы в курсе, что регламент ведения боя предполагает сдачу в плен? - как-то криво усмехнулся полковник. - Правда, персы, чтобы не возиться с пленными, вполне могут их расстрелять. Но не думаю, что они на это пойдут. Наблюдатели…

- Что им наблюдатели? Слишком многое поставлено на карту.

- Тоже верно. Но искушение у наших бойцов имеется.

- Чем сдаваться в плен, не проще ли отказаться от участия в бою? Или сбежать за ограждение сразу после начала боя?

- Ситуации возникают разные.

- А мы будем брать пленных?

- По обстоятельствам. Не думаю, что вы сможете выстрелить в безоружного человека, ротмистр, будь он хоть трижды врагом. Но сосредотачиваться на необходимости сохранить жизнь противнику я бы не стал.

- Разумеется.

Засыпал я долго - молился о том, чтобы Бог простил меня. Страшно быть убитым и страшно убивать. Может быть, кто-то может к этому привыкнуть - а я и привыкать не хочу. Раненая рука болела все меньше. Повязку я сменил, рана почти зажила. Как-то на удивление быстро - словно организм подключил для выздоровления все свои ресурсы. Говорят, на войне люди почти не болеют. Надеялся не подвести товарищей и я.

Земля на берегу Волги была мягкой - наверное, много ила принесла сюда река во время разливов… Однако с каждым часом руки все больше уставали, на ладонях появились мозоли от лопаты, глаза забивались песком. Раненая рука ныла. Товарищи гнали меня из окопов прочь - и я пошел помогать Старостину устанавливать мины. Тоже работа не из легких и к тому же нервная, но, по крайней мере, я научился чему-то новому. Пригодится ли?

Китайцы-инспекторы, которых с утра приехало человек десять, тщательно проверили место будущей схватки: не приготовлены ли здесь укрепления из железобетона, не взрыхлена ли экскаватором почва под окопы, не спрятана ли в кустах установка реактивного огня, нам не положенная? Осмотрев местность, они убрались за проволочное заграждение и линию оцепления. Проволока под током - чтобы на полигон не забрели животные или любопытные. А каждый из участников боя, сбежавший за ограждение, считается условно погибшим. Поэтому за проволокой для нас земли нет. Убежать - все равно что сдаться. Бросить товарищей - предательство.

Еще до приезда китайцев нас покинули все штабные офицеры и прочие военные. Сняли палатки, но душ и туалет оставили - наверное, регламент боя не настаивал на демонтаже подобных сооружений.

Заняли места на далеких вышках за Волгой и в степи наблюдатели, там же обосновались журналисты с отличной оптикой, представители штабов - а мы принялись копать. Иногда по очереди ходили на реку - полежать минут пять в теплой воде, обмыть грязь и пот, смочить волосы. Ничего героического в окапывании не было, эта работа помогала настроиться на нужный лад: мы делаем то, что нужно стране. Без сомнений и колебаний, не торопясь, надежно и слаженно.

Мое отделение вырыло несколько траншей перед домами и между дворами. Хотя стрелять можно из окон, деревянный дом - защита плохая, легко превращается в ловушку. Кирпичный сарай с тонкими стенами - тоже укрытие так себе. Земля укроет лучше. Окоп надежнее каменного дома.

Отделению полковника Сысоева приходилось тяжелее - работали на солнцепеке, а копать нужно было больше. Впрочем, земля им досталась мягче, чем в деревушке - с песком, не утоптанная.

- Домов людям жаль, наверное, - вздохнул Иванов, когда мы вкатили пушку в деревянный сарай, предварительно расшив доски стены, обращенной к Волге. Теперь их можно было снять за минуту.

- Сожгут все и порушат.

- Компенсацию населению заплатили, - предположил Батыр. - Даже хорошо - можно переехать жить в город. Деревня здесь так себе, небогатая.

- Огородов не слишком много, - заметил Пальцев. - Наверное, рыбаки жили?

- Некоторые дома брошены давно, - добавил Чекунов. - Изжила себя деревня. В город все подались?

И правда, отчего жителям деревушки не сиделось на месте? Наверное, все же частный рыболовецкий промысел захирел, земли вокруг лежали незавидные - вот и уехали люди на поиски новой, счастливой жизни. Не так часто в России встретишь опустевшую деревню…

К двум часам дня основные траншеи были вырыты. Решили устроить получасовой перерыв. Я побрел к Сысоеву - посмотреть, как движутся дела там.

Полковник и его люди обустраивались основательно. Разветвленные траншеи позволяли без труда укрыться всем. Окопы, ложные окопы, позиции для гранатометчиков… Люди полковника успели пару раз сходить в деревню, разобрать ветхую избушку и сарай, соорудить перекрытую щель - от минометного огня. Боеприпасы тоже частично перенесли.