Кровавый колдун - Винтеркей Серж

Не прошло и четверти часа, как планомерная работа по обращению прихожан началась. В этом плане я похвалил себя, что захватил с собой два десятка опытных прихожан из Даблвира – они и организовали всю работу по лучшим стандартам последней ночи в бывшей гномьей столице.

Мне лишь оставалось следить за тем, чтобы алтарь вел себя пристойно, выполнял свою работу максимально быстро, и беседовать с теми из новых слуг магии крови, что представляли собой интерес из-за своих мест работы. Параллельно я организовал работу по финансовой стороне моей империи магии крови – четверо чертей с письменными принадлежностями подробно расспрашивали вновь обращенных обо всех данжах, что им известны.

К утру среди наших сподвижников были все черти города, занимающие ключевые позиции помощников местного дьявола и подчинявшихся ему демонов. Расклад местной системы управления потихоньку становился мне ясен.

Местный дьявол, Арпурет, был существом самолюбивым, но ленивым. Он хотел почестей и наград от верховного дьявола, но не был готов лично долго и напряжённо работать ради этого. Я собрал вместе троих его ближайших помощников, ставших моими слугами, и мы вместе разработали план, как уговорить его начать официальные работы по разбору завалов, образовавшихся на месте туннелей, в которых погибли тысячи игроков альянса кланов. Они должны были представить и всячески расхвалить этот план, как способ для Арпурета заработать денег, а также своей сметкой произвести впечатление на Верховного дьявола.

Для выполнения работ они должны были порекомендовать перекинуть тысячи военнопленных из ближайших лагерей заключённых, прежде всего, конечно, гномов, среди которых много опытных специалистов в горных работах. Но подойдут и сильные орки – кто-то же должен вытаскивать обломки камней наружу?

Если этот план произведет должное впечатление на дьявола и он отдаст приказ на производство раскопок, я решил, что мы даже не будем ничего воровать с места их проведения. Пусть богатая добыча поступает исправно в местную казну, радуя Арпурета и повышая значимость его подчинённых, ставших моими слугами. Потом, когда придет время, мы просто заберём эту добычу целиком вместе с другим ценностями, хранящимися в его казне.

Решив эту задачу, я приступил к наказанию тех игроков, что прислали мне оскорбительные письма. Лут, выпавший после их гибели, мне уже из Даблвира доставили. Аккуратно разложив его рядом с алтарем, я задумался над тем, какое именно проклятие на них наложить?

Пара минут размышлений, и я придумал, как изящно обратить их чрезмерно длинный язык против них самих.

Манивальд, штаб-квартира клана «Гордость победителя».

Кланлидер совершенно мирно пил черный чай, закусывая его сухариками с изюмом, когда его внимание привлек разгоравшийся шум из холла таверны. Да, времена настали такие, что вместо собственного роскошного замка одному из могущественных кланов приходилось довольствоваться таверной в деревне для постоянного проживания, но в параллельном мире был постоянный драйв и много возможностей для развития. К тому же быть первооткрывателем всегда интересней, чем приходить в данжи, давно открытые кем-то другим, а всего неоткрытого тут хватало с избытком.

Манивальд встал и направился к двери, чтобы разузнать, что там такое приключилось. Но не успел он дойти до нее, как дверь открылась сама, в нее заглянул Рейтвик, стоявший сегодня на страже, и заявил:

– А пиписька у тебя маловата для целого кланлидера. Может, стоит подать в отставку?

И, глупо хихикнув, исчез за дверью, закрыв ее.

Манивальд почувствовал, что выведен из равновесия. Несмотря на то, что жил он в Западной Европе, в атмосфере всеобщей вольности в вопросах секса, обсуждать размеры своего полового органа с мужиками он не был готов. Тем более, что особых проблем там и не было. Да и какого черта вообще часовой так себя странно ведет?

Подойдя к двери, он с душевным напрягом открыл ее, опасаясь услышать еще что-либо, что ему не понравится, от оборзевшего охранника. Конечно, морду ему можно и нужно набить за такое, но что за странности? Не первое же апреля! Но Рейтвик уже куда-то исчез.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Зато внизу было очень шумно. Судя по всему, в холле происходило сражение – было шумно, раздавались воинственные крики, летела и разбивалась об стены мебель. Обнажив меч, кланлидер решительно шагнул к лестнице.

Не тут-то было! Пропавший часовой выскочил из дверей соседнего номера и заявил:

– Малыш, ты все же решил, что пиписька у тебя уже выросла? Иди лучше к другим детям, тут можно находиться только мужчинам!

После чего исчез в номере, громко захлопнув за собой дверь.

Вот теперь уже Манивальд разозлился по-настоящему. Судя по всему, Рейтвик нажрался чего-то психоактивного, что и подвигло его на столь странные заявления в адрес своего кланлидера. Нашел какие-то грибы в новом данже и забросился ими прямо на посту?

Манивальд, конечно, понимал, что не все идут в «Эгиду» в поисках приключений, есть и те, кто использует игру просто, чтобы нажраться без похмелья в реале, но Рейтвик раньше таким не выглядел. В ярости он сунул меч в ножны и уже взялся за ручку двери, чтобы попытаться взломать ее, и как следует вздуть расшалившегося часового, как вдруг вспомнил, что чужие номера неприкосновенны. Все, что он может – сжечь целиком таверну, и тогда Рейтвик, если не успеет выскочить в окно, помрет в номере, воскреснет на круге возрождения и найдет свои вещи в другой таверне в полной неприкосновенности. Да, в своем замке он был волен открыть любую дверь, но тут – не его замок. И сжигать таверну, чтобы наказать обнаглевшего часового, он точно не будет – он же психоактивные вещества не потреблял.

Тут внимание Манивальда привлек задорный крик из холла таверны, на несколько секунд перекрывший шум внизу:

– Как твоя маманька увидела размер моего члена, так сразу и выгнала твоего батю прямо на мороз! Но тебе не повезло, ты уже родился с крохотным!

Манивальд застыл на месте, прямо с рукой на ручке двери. В его клане явно творилось что-то странное, похоже, не один Рейтвик вдруг приобрел необъяснимый интерес к размерам чужих пенисов. И тут его постигло озарение. Трой! В своем крайне странном письме он же обещал наказать тех игроков, что прислали ему письма с оскорблениями. Рейтвик – один из тех, что участвовал в налете Ирмгарда на Даблвир и погиб там в огне. Это какое-то проклятие? Но какое могущество требуется, чтобы вот так наслать на высокоранговых игроков массовое проклятие! Что же это за такая магия крови, что Трой может позволять себе такие шутки с могущественным кланом???

В данже с магом крови, который тот же Трой и нашел, а не справившийся с мобами покупатель продал его Манивальду, ничего особенно мощного маги крови не демонстрировали. Да, использовать заклинания против них было невозможно, твоя магия обращалась против тебя же, но при помощи холодного оружия и огня данж пати проходила уверенно. Неприятная мысль озарила кланлидера – может, тот данж демонстрировал не все возможности магии крови? На что же теперь способен Трой связавшись с ней?

Спустившись в холл, кланлидер, пытаясь остановить побоище между членами клана, обнаружил, что его подозрения в отношении Троя подтвердились. Странно себя вели, всячески издеваясь над размерами пенисов других членов клана только те игроки, что участвовали в неудавшемся набеге на Даблвир. И продолжалось это безобразие еще около часа, причем, поскольку игроки были рассредоточены по нескольким десяткам деревень, в большинстве из них возникли драки в ответ на обидные оскорбления. Как водится, близкие друзья каждой из сторон, особо не разбираясь, кто прав или виноват, тут же влезали в драку с криками «наших бьют»! Только когда кланлидер дважды и трижды написал в чат, что обидно себя ведущие члены клана околдованы и не контролируют свое поведение, морду бить им по всем деревням перестали.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но околдованные члены клана не унимались еще часов пять, достав всех своими ремарками по поводу детородных органов просто до невозможности. Правда, когда наваждение все же спало, приятно было посмотреть на сконфуженные лица былых обидчиков, когда они осознали, сколько они всего наговорили своим коллегам по клану.