История Остролистой - Эрин Хантер

Остролистая пожала плечами.

— Я была так одинока, — прошептала она. — Мне просто хотелось иметь друга.

Листопад сел возле нее, прижимаясь своим мехом к ее.

— У тебя есть друг, — подчеркнул он. — И он прямо перед тобой. Да, я был слегка ленив в отношении патрулей, пока тебя не было. Думаю, мы начнем с проверки туннелей — на случай, если детеныш решил пойти за тобой — а потом посмотрим, помнишь ли ты, как надо ловить рыбу.

Позже, когда в отверстии на крыше было темно, а лапы Остролистой болели от бега по камням, она лежала в гнездышке из перьев и чувствовала, что боль одиночества постепенно уходит. Кошка замурчала, когда Листопад устроился возле нее.

— О чем ты думаешь? — прошептал он.

— Я рада, что вернулась, — честно ответила Остролистая. — Мне кажется, я не могу жить в одиночестве.

Листопад лизнул ее в ухо.

— Я тоже рад, что ты вернулась.

Кошка повернулась к нему лицом.

— Ты когда-нибудь думал о тех котах, которых оставил?

— Все время, — тихо мяукнул Листопад. — Но это было так давно, что я уже многого не помню.

Воительница моргнула. Она не была в Грозовом племени несколько лун, но ничего не забыла.

— Сколько сезонов ты в туннелях?

Листопад пожал плечами и отвернулся.

— Больше, чем я могу сосчитать. Но сейчас уже слишком поздно что-либо менять.

Остролистая хорошо понимала, что не стоит предлагать ему идти за своей старой компанией. Вместо этого она села поудобнее и попросила.

— Расскажи мне о своей семье. Ты должен помнить их.

— Мою маму звали Сломанная Тень. Она была очень красивая и добрая. Она… она не хотела, чтобы я шел в туннели. Я думаю, мама чувствовала, что случится что-то плохое.

— Она не смогла остановиться тебя? — спросила Остролистая.

— Нет, ведь я собирался стать остролапым, — ответил Листопад. — Это было то, чего я хотел больше всего, — он замолчал, а его голос звучал расстроено и печально. Потом кот встряхнул себя. — Это все в прошлом. Как насчет твоей мамы? Ты сказала ей, что покинула племя?

Остролистая разорвала одно из перьев.

— Не совсем, — пробормотала она.

Листопад застыл.

— Ты хочешь сказать, что у нее нет ни одной идеи о том, где ты можешь быть? А если она думает, что ты умерла?

— Будет лучшего всего, если это так, — прошептала Остролистая. Говоря это, она спрашивала себя, кого имела в виду — Листвичку, свою настоящую мать, или Белку, кошку, которая ее вырастила.

— Это сложно, — призналась она. — Я… У меня две матери. Кошка почувствовала, как позади нее Листопад навострил уши.

— Две?

— Моя настоящая мать, Листвичка, целительница. Ей нельзя иметь котят, но она сбежала с Грачом из племени Ветра, а когда вернулась, то родила меня и моих братьев. Чтобы скрыть то, что она сделала, она отдала нас своей сестре Белке, которая делала вид, что мы ее котята. Даже друг Белки, Ежевика, думал, что он наш отец!

Листопад помолчал мгновение, а потом спросил.

— Как ты думаешь, Белка любила тебя?

— Да, — мяукнула Остролистая. — Я имею в виду, она хлопотала над нами, так же как и другие королевы в детской. Но она лгала нам! Белка сказала правду только тогда, когда ее заставил другой кот.

— А как насчет… Листвички, да? Как она к вам относилась?

Остролистая вздохнула.

— Она всегда интересовалась нами, но я думала, что это потому, что Белка ее сестра. Я была ее ученицей какое-то время, когда была в палатке целительницы, но потом я решила тренироваться как воительница. Мне нравилось работать с ней; просто целительство — это не то, чему я хотела посвятить свою жизнь.

— И Листвичка знает, что вам известна правда? — спросил Листопад.

— Да, — мяукнула Остролистая, поморщившись, когда вспомнила свои последние мгновения в Грозовом племени, ярость по отношению к целительнице. — Я… Я сказала, что она заслуживает смерти за то, что сделала, но Листвичка ответила, что худшая боль — жить со всем этим, — Остролистая замолчала и посмотрела на остатки пера у своих ног.

— Мне кажется, — осторожно начал Листопад, — что обе эти кошки очень любили тебя. Две матери ведь лучше, чем ничего? И чтобы ты не сделала прежде, чем попасть сюда, они обе должны надеяться, что ты жива и здорова.

— Я полагаю, — допустила Остролистая. Она выкинула остатки пера из гнезда. — Но как они могут жить с этими секретами? Правда — это все, что имеет значение!

— Не всегда, — мяукнул он. — Возможно, эти кошки были уверены, что поступают правильно для тебя и твоих братьев. Ты не можешь наказывать их за то, что они слишком тебя любили, Остролистая.

Он похлопал ее по плечу лапой, и кошка опять легла. Она не могла не согласиться, что Листопад был прав — Белка и Листвичка любили ее. Но все было осложнено ложью и тайнами — и тем фактом, что Остролистая убила Уголька, чтобы не дать ему все рассказать.

— Но потом я поняла, что это не может остаться тайной, и рассказала все племенам на Совете.

Уголек умер зря, а у нее не было другого выхода, кроме как уйти.

На поверхности похолодало. Рыбы в подземной реке стало меньше, так что Остролистая совершала набеги на лес, чтобы поймать мышь или белку, а однажды даже тощего голубя. Листопад никогда не ходил с ней; он был снаружи несколько раз и говорил, что собирал травы, когда Остролистая впервые вошла в туннель, и чувствовал, что это — не для него. Сердце кошки сжималось от жалости, когда она видела рыже-белое лицо друга, с тревогой наблюдавшее из тени за тем, как она охотилась. Листопад, казалось, ощущал туннели и как дом, и как тюрьму. Неужели он действительно думает, что уже слишком поздно, чтобы найти свою семью?

Остролистая всегда пыталась следить за лисенком, либо его матерью, но никогда не видела ничего больше голубя среди заснеженных деревьев, и только однажды были следы, ведущие через поле к сосновой роще. Она быстро повернула назад, используя запах тысячелетника, чтобы вернуться ко входу в туннель. Там были небольшие заросли кустарника, которые бросали вызов снегу своими зелеными листьями.

Каждый раз, когда Остролистая выходила наружу, она замечала, что ищет признаки котов с другой стороны хребта. Находили ли ее соплеменники добычу в снегу? Были ли старейшины сильны и сыты? Несколько раз лапы, казалось, совсем не слушая ее, приводили кошку на вершину хребта, пока она не оказывалась в лисьем хвосте от границы Грозового племени. Но от мысли встретиться лицом к лицу с кем-то из бывших соплеменников кровь застывала в жилах, и каждый раз Остролистая оборачивалась в последний момент и бежала туда, где ее ждал Листопад.

Через четверть луны облака ушли, оставляя чистое небо и свежий, неподвижный воздух. Остролистая зарылась в гнездышко, пытаясь согреться, но ее мысли были заняты тем, что могло происходить вокруг озера. Она села, зная, что не сможет заснуть. Туннель был заполнен серебристым светом, почти таким же ярким, как и солнечный. Кошка выбралась из своего гнездышка и побежала к пещерной реке. Там не было ничего, кроме яркого света, который сиял в каждом углу и окрашивал реку в белый цвет. Остролистая подняла голову и напряженно посмотрела на отверстие в потолке. Высоко, еще выше, идеально круглая луна плыла по небу. Это была холодная ночь Совета. Воительница представила себе котов, прижавшихся друг к другу в ложбине, пар, поднимающийся от их мордочек, когда они слушают речь каждого из предводителей.

— Ты скучаешь по своим соплеменникам? — прошептал Листопад у нее за спиной.

Остролистая подпрыгнула. Она не слышала, как он вошел в пещеру.

— Я просто хочу узнать, что с ними все в порядке, — мяукнула она, чувствуя вспышку вины. — Сезон Голых деревьев обычно труден в племенах, и со всем этим снегом им нелегко найти достаточно еды.

Листопад поднял одну лапу, чтобы остановить ее.

— Так пойди и навести их.

— Я не могу! Они должны верить, что я ушла навсегда!

— Навести их так, чтобы тебя никто не видел, если это, конечно, то, что поможет тебе, — предложил Листопад. — Ты не можешь все время смотреть на луну и думать.

Остролистая вздрогнула. Возможно, он был прав. Она знала свою старую территорию достаточно хорошо, чтобы оставаться незаметной. Если она убедится, что Грозовое племя пережило тяжелый сезон, то сможет снова спокойно спать.

Глава 8

Остролистой казалось, что в каждой из ее лап жужжал по рою пчел, как только в голову ей пришла мысль тайком навестить Грозовое племя. Она с трудом уговорила себя подождать четверть луны, пока тень не скроет ее совсем.

В самое темное время суток, в аккурат перед рассветом, Листопад привёл её к туннелю, столь узкому, что тот вполне походил на кроличью нору. Тем не менее, это был один из немногих оставшихся ходов на грозовую территорию. Остановившись перед последним лазом, Остролистая обернулась, желая отблагодарить Листопада, но тот, не дав ей и мяукнуть, быстро развернулся и слился с тенями.