Поэзия социалистических стран Европы - Андон Чаюпи

Кемаль Стафа

Перевод Б. Слуцкого

{5}

Погибшему брату

Родился тыВ тот год, когда войнаВошла без стука в наши двери,Когда людские племенаВцепилися друг в друга,Словно звери.И стлался над землей сражений дым.И у твоей убогой колыбелиНужда и нищета сидели,А голод был наставником твоим.

Но подлый век,Но низкий старый мирТебя лишь закалил,А не сломил.И ты отверг, смеясь,Их лживый блеск,Их золотую грязь.

Да, наша молодость была тяжка,Но клятву принесли мы с братомХранить навеки гордость беднякаИ ненависть к богатым.

Нам говорили:«Ложный путь Избрало ваше поколенье.Вам надо бы развлечься, отдохнуть…»Те, кто всю жизнь стояли на коленях,И нам хотели головы пригнуть,Но, все преграды преодолевая,Мы с боемШли вперед.И думал я,Что брат со мной придетК твоей победе,О земля родная!Как о твоей свободе он мечтал —И не дождался,Не дошел.Упал…Прощай, товарищ!Милый брат, прощай!Я возвращаюсь в партизанский край,В орлиное гнездо народа,Под знамя то, что вышивала мать,Не уставая слезы вытирать, —Под знамяНашей правды и свободы!

Песнь колокольни

Как холодно голодным по утрам!Качая головой седою,В построенный недавно пышный храмСтарик заходит, сгорбленный нуждою.

Голодного не насыщает сон.Усталый после отдыха ночного,Дверь колокольни отпирает он,И частый звонПровозглашает: день начался новый.

Светает. Отступает мгла.На колокольне нищий, сирый, робкий,Худой старик, повисший на веревке,Звонит в колокола.

Всем кажется: серебряной волнойОмыло город, утренний и сонный, —А в колокольне робкий, оглушенный,Худой старик, несчастный и больной,Со лба стирает теплый пот,И кашляет, и вновь звонить идет,И виснет на веревках снова.И снова заглушает этот звонДетей голодных стонИ кашель старика больного.

Из болгарской поэзии

Христо Смирненский

{6}

Красные эскадроны

Перевод И. Кашежевой

Утром самой светлой эры с факелами новой верыкрасным вихрем эскадроны по моей планете мчат.Словно вороны, над ними в черных тучах, в черном дымебез конца кружат снаряды, стаей черною кружат.

Пена с губ коня упала, и кого-то смерть достала —храбрый воин распластался бездыханным на земле…Конь застыл недоуменно, но тотчас за эскадрономон опять помчался следом с ветром, бьющимся в седле.

Развевает ветер гривы, не сдержать коней порывы,и летит до облаков,постепенно оседая, вековая пыль седаяиз-под бешеных подков.

Мчат бойцы без остановки, но коварные винтовкипреграждают смелым путь —с ними смерть играет в прятки, кратки и кровавы схватки:пуля с пулей, с грудью грудь.

Ах, летите, эскадроны! Обожженный, обновленныйс вами мир сегодня весь.Ах, летите, эскадроны! Вместе с вами миллионы,миллионы — их не счесть.

Свергнув рабские законы, вы летите, эскадроны,обгоняя старый век.Вы летите вихрем красным в завтра, где под солнцем яснымбудет счастлив человек.

Ах, летите, эскадроны! Угнетенных смолкнут стоны —вы предвестники весны.Сквозь последние заслоны вы летите, эскадроны,словно молнии, грозны.

И когда в былое камнем рабство и насилье канут,станут углями в золе,вы тогда с коней сойдете и губами припадетек отвоеванной земле.

Москва

Перевод И. Кашежевой

Москва! Москва!Глаза твои бездонны.Мне так близка заря твоей зари.Москва! Москва! Ты сердце на ладонитеперь навек проснувшейся Земли.Москва! Москва!Живой накал металла.Ты все смогла,ты горе отмела.Москва! Москва! Сбылось, о чем мечталаты, мать моя, ты, сверстница моя.

Москва! Москва!Высоты и глубины.И вдоль виска шершавый шрам войны…Москва! Москва! Горят твои рубины,сердца пятиконечные твои.Москва! Москва!С тобой не разминуться.Врагов войскамертвы перед тобой.Москва! Москва! Ты символ революций,ты хлеб и мир, ты самый главный бой.

Москва! Москва!Пример тобою подан.Звучат словао счастье всех людей —и слушают Париж, Берлин и Лондон,Москва, твое воззвание к народамс твоих еще горячих площадей.Москва! Москва!Пусть нам живется всяко.Ты, как трубач, походный марш пропой,Москва, — моя повестка и присягана бой святой, на — до победы! — бой!

Да будет день!

Перевод С. Городецкого

Ночь чернотой своей пугает;ночь холодна, как лед, как смерть.Растерзана земная твердьи кровью жаркой истекает.

Среди руин, в огне и дыме,безглазым демоном войнызнамена хищно взнесены;звенит мечами он своими.

Во мраке ночи непрогляднойс земли зловеще поднятагромада страшного креста;к нему толпою безотрадной

идут гонимые бичамикумира золота и зла,и все мрачней, все гуще мгла,и двигать нет уж сил ногами.

Почуять воздух жаждут груди,хоть искры света ждут глаза.Мечта одна лишь, как гроза,горит, растет и души будит.

Сквозь жуткую ночную тень,сквозь слезы и кровавый гнетмятежный крик кругом встает:— Да будет день! Да будет день!

Людмил Стоянов

{7}

Гуслярская

Перевод М. Цветаевой

Едва лишь сел я вином упиться,вином упиться — друзьям на здравье,друзьям на здравье, врагам на гибель —над ровным полем взвилися птицы,что было грезой — то стало явью,от страшной яви — волосья дыбом.

Глашатай кличет по Будим-Граду,по Будим-Граду, Демир-Капии,по всем-то стогнам, путям и селамего я слышу, и горше ядавино, и думы, что тучи злые,застлали мраком мой пир веселый.

Соленой влагой полны колодцы,рыдают нивы, рыдают хаты,всему народу — лихая туча!— С торгов Афон-гора продается!Мчат богатеи в Солунь треклятый,не повторится счастливый случай!

Гора, где каждый-то камень — подвиг!Здоровье хворых, свобода пленных,защита сирых, опора слабых!На райских пастбищах овцы бродят,в святых обителях белостенныхмонахи черные бога славят.

Меня в колыске качало Худо,качало Худо у мерзлой печки,за мною Худо ходило тенью.Как не скучать мне в ночи без свечки,коль ничего мне и ниоткуда,ни в будний день мне, ни в воскресенье!

Каб богатеем глядел на солнце,все откупил бы долины-горы,златые нивы, златые руды…Эх, потекли бы мои червонцына радость здравым, на здравье хворым,на сласть и радость простому люду…

Русскому народу

Перевод Н. Асеева

Словно Балкан, что суровым гайдукомнашей земли стережет небосвод,в страшные годы доблестным другомв помощь нам — русский великий народ.

Помнят отцы наши Шипку и Плевну.Русская кровь пламенела, как мак.«Едут!» — будили девчата деревню,в розах тонул за казаком казак.

На площадях о Столетове, Гуркостарцы поют до сегодняшних дней.Прялки молодок, жужжащие гулко,с песней о русских кружатся дружней.

Рабство и мрак ты, как рыцарь, пронзаешь,жизнь возвращаешь и счастья оплот,правды источник из скал высекаешьлюдям земель всех, о русский народ!

В мужестве, в доблести — кто тебе равен?В верности — с кем бы тебя я сравнил?Я бы упал, задыхаясь, бесправен,если б тебя не узнал, не любил.

Нет величавее русского слова,нет русской речи звучней и мудрей.Все, что высоко, правдиво и ново,слышимо всюду, рожденное в ней.

Разве из пропасти черной вторичнок свету смогли б мы подняться опять?Разве нам стало бы снова привычнопесни свободы в рядах распевать, —

если б не братья, что шли неуклоннов помощь нам, старый и молодой,молот и серп укрепив на знамена,в шлемах под пятиконечной звездой?

Шли на подмогу и все нам простили,братская к нам протянулась рука;русская ярость — безудержной силы,русского чувства бездонна река.

Честность, товарищество, сердечностьне потускнеют во все времена,русская правда есть всечеловечность,в рост и меня поднимает она.

Словно Балкан, что суровым гайдукомнашей земли стережет небосвод,в страшные годы доблестным другомв помощь нам — русский великий народ.

Великий день