Беременна от предателя. Я ухожу (СИ) - Даль Валерия

– Да, должен, – неуверенно отвечаю. – Я сейчас ему позвоню, думаю, он тоже захочет с вами повидаться.

– Тогда жди, доченька.

Мама сбрасывает звонок, а я сразу же набираю мужу. Тимур отвечает после первого же гудка, как будто держал телефон в руках.

– Слушаю, Лер.

– Дорогой, мои родители приезжают. Ты скоро дома будешь? Они хотят и с тобой повидаться, – выдаю на одном дыхании, понимая, что не жду мужа вовремя.

Я действительно ожидаю ответа, что занят, завал по работе, опять какие-то объекты, деловые встречи. Но Тимур отвечает моментально. И совсем иначе.

– Конечно. Я уже выхожу из офиса и еду домой. Если в пробках надолго не застряну, то через час буду.

– Спасибо, – произношу с чувством.

Муж реагирует странно… Он смеётся, а я так давно не слышала этот смех. Мы будто возвращаемся в то время, когда все было по-другому.

– Лера, ты так отвечаешь, словно я тебе делаю одолжение. Я сам хочу увидеться с твоими родителями. Ты же знаешь, что Константин Владимирович и Ирина Дмитриевна для меня как родные.

И в самом деле… Тимур к моим относился как к своим, которых у него уже нет. И сейчас я, как будто убедив себя, что муж отдаляется, а потом в обратном, неосознанно обращаюсь к нему так.

Возвращаюсь в кухню и зову Инну Павловну, чтобы помогла мне. Приготовлю я все сама – успею. А вот накрыть стол пусть поможет домработница.

– Давайте я все доделаю, а вы можете пока подготовиться, – говорит она, как только я объясняю, что накрыть нужно на четверых.

– Вы просто займитесь сервировкой, – настаиваю на своем.

Будто кожей чувствую раздражение, исходящее от Инны Павловны, и сама начинаю раздражаться. Стараюсь не обращать на домработницу внимания, занимаюсь нарезкой, повернувшись к столу спиной. Но, конечно, все слышу. Вот стучат тарелки, сейчас падает вилка. Инна Павловна чертыхается, и я не выдерживаю.

– Оставьте, – говорю, не оборачиваясь. – Я сама все сделаю. Если у вас опять давление или ещё что…

– Извините, Валерия Константиновна, – только в голосе ни капли вины. – Действительно что-то со мной не так.

– Может, вам взять несколько выходных и сходить к врачу? – предлагаю, наконец посмотрев на домработницу.

Кажется, мое предложение не пришлось ей по душе. Хмурится, часто моргая, пока не понимает, что я жду ответа.

– Валерия Константиновна, я что-то сделала не так? – догадывается она.

– Можете быть свободны, Инна Павловна, – вздыхаю я.

Так мы обе и остались без ответов. Выравниваю тарелки и столовые приборы, расставляю холодные закуски и постоянно смотрю на время.

Родители приезжают, как и обещали, а вот Тимура все ещё нет. Я ему звоню, но муж не отвечает. Отправляю сообщение – доставлено, но не прочитано.

Да что за черт? Он же сказал, что выходит из офиса. Это какие должны быть пробки, чтобы до сих пор не доехать до дома?

– Лерочка, – отвлекает меня мама от мысленного четвертования мужа, – да не стоило так утруждаться, – осматривает стол и сразу понимает, что все готовила я. – Мы бы с папой чай попили, поболтали с тобой и домой поехали.

– А где Тимур? – спрашивает папа, увидев, что накрыто на четверых. – Давайте его подождем.

– Не стоит, – натянуто улыбаюсь. – Он задерживается на работе. Присаживайтесь, пока не остыло.

Ужинаем, рассказывая друг другу последние новости. Родители в основном говорят про брата, которому уже в следующем году поступать, а он все никак не может определиться с выбором вуза. Я рассказываю о том, что у нас все хорошо, Тимур развивает бизнес, я занимаюсь домом.

– Хороший он у тебя мужик, – подводит итог папа, когда я завариваю чай.

Только вот где этот хороший мужик пропал – вопрос. Четыре часа прошло, как он выезжал.

– Я отойду на минуту, – поставив чашки на стол, ухожу в ванную и снова набираю мужу.

Снова нет ответа, а сообщение так и висит непрочитанными. Это уже ни в какие ворота не лезет. Что подумают родители?

Злость на Тимура плещется внутри, но я старательно ее сдерживаю. Возвращаюсь к родителям, улыбаюсь им, чтобы они не заметили моего состояния.

– Спасибо, доча, – первым поднимается папа. – Жаль, Тимура не дождались, но ничего, в другой раз.

– Может, ещё посидите? – спрашиваю. – Или до завтра оставайтесь.

– Нет, Лерочка, – качает головой мама. – Надо ехать. Ты к нам заглядывай, не на другом же конце страны живём.

– Хорошо, мамуль, – киваю, провожая родителей.

Во дворе обнимаю их – не хочу прощаться, соскучилась. Жду, пока закроются ворота за их машиной, и иду обратно в дом. Убираю со стола, включаю посудомоечную машину… А Тимура все нет и нет.

Теперь механический голос мне твердит, что аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети. За окном уже начинает темнеть, когда я вижу, что во дворе автоматически зажигаются фонари.

Тимур заходит через террасу и, замерев у двери, виновато на меня смотрит. А я осматриваю мужа, думая, где его так потрепало. Галстука нет, пара верхних пуговиц расстёгнута, рукава рубашки закатаны до локтя.

– Лер… – устало выдыхает муж.

– Что бы ты ни сказал, я не хочу слушать, – перебиваю. – Родители передавали привет. Очень расстроились, что не повидались с любимым зятем.

– Лера, да, виноват. Но…

– Я так зла, Тимур, – снова не даю ему сказать. – Мало того, что ты не приехал, так ещё и на звонки не отвечал. Предупредить хотя бы можно было. Все, спокойной ночи.

Хлопнув дверью, ведущей в коридор, иду в комнату, едва сдерживая подступающие слезы. Только не понимаю, это слезы злости или обиды…

Глава 9

Тимур

Как только я отъезжаю от офиса, звонит телефон. Бросаю взгляд на экран и чертыхаюсь. Рабочий день пару минут назад закончился, и если мне звонят с объекта, то явно что-то случилось. Надо всегда в нашем деле быть ко всему готовым. Как говорится, надейся на лучшее, но готовься к худшему.

– Слушаю, – отвечаю, не подключив гарнитуру, все равно впереди пробка, конца которой я не вижу.

– Тимур Русланович… – едва ли не заикается Гриша, ответственный за объект.

– Что? – тороплю его.

Чтобы заставить Гришу так разговаривать, надо очень постараться. Пусть он парень молодой, но толковый. На вверенных ему объектах никогда ничего не происходило из ряда вон выходящего. А мелкие неурядицы бывают всегда и везде. И даже со мной Гриша всегда разговаривал четко и по факту, не мямлил, не запинался.

– ЧП, – выдыхает он. – Скорую вызвал, но лучше вам приехать. Разбирательства не избежать.

– Еду, – коротко отвечаю и сбрасываю вызов.

Разберусь на месте, я недалеко, только бы развернуться где-то. Звоню юристам, чтобы были наготове, потом набираю Марату. Слышу по фону, что друг тоже в дороге.

– Слушаю, Тимур, – отвечает он.

– Гриша звонил. ЧП, – говорю я, перестраиваясь.

– Полчаса, – Марат тоже немногословен.

Хорошо, когда работаешь с людьми, которые понимают тебя с полуслова. Друг не задаёт лишних вопросов – как и я, привык разбираться на месте, лично оценив ситуацию.

Приезжаю первым и бросаю машину возле ограждения. Все рабочие ещё здесь – значит, действительно ЧП. Гриша пытается всех успокоить, а бригада скорой мнется рядом с ними.

– Тимур Русланович, – видит он меня, и все резко замолкают.

Обвожу всех взглядом – так, вроде ни на ком видимых повреждений нет. Скорая тогда зачем? И в этой тишине, прерываемой лишь редкими шепотками, слышу отчётливый стон из… котлована.

– Твою мать, – сразу понимаю, что случилось и почему скорая бездействует.

– Я хотел спуститься, – Гриша подходит вместе со мной к краю котлована. – Врачи запретили. А сами не могут. Они только приехали, сказали, что надо вызывать МЧС.

– Кровопотеря большая, – сообщает один из работников скорой.

– Под мою ответственность, – быстро принимаю решение. – Несите болгарку и думайте, как поднять. Надо закрепить носилки.

Пусть большую часть времени я провожу в офисе, но сноровку ещё не потерял. Правда, костюм на стройке вообще не к месту, а тем более моя обувь. Но переодеваться нет времени.