Своими глазами - Всеволод Овчинников

Странное ощущение испытываешь, когда едешь по австралийскому лесу. Он состоит преимущественно из эвкалиптов — деревьев, которые практически не дают тени. Обогнули несколько озер, у которых еще с рассвета расположились рыбаки с удочками. Машина поднималась все выше. Начался настоящий австралийский буш — сухая, выжженная солнцем лесостепь. Вдруг на фоне этого рыжего плато глазам открылась густая синева океана. Залив глубоко вдавался в берег, окаймляя его золотой полосой пляжа. Мы заняли столик для пикника возле обрыва. Австралия вставала из океана крутой стеной. Глазам открывался кусок морского дна, поднятый геологическим сдвигом. Он был наколот, словно сахар, гигантскими прямоугольными кусками. Возле этих бурых утесов вскипало бутылочное море. К заливу подъезжали все новые машины, стоянка для которых, впрочем, была заботливо огорожена густым кустарником, чтобы она не бросалась в глаза.

Австралийцы не только любят природу, но и бережно относятся к ней. Для этого созданы соответствующие условия. В самых живописных местах видишь не только столики, но и жаровни с заготовленными дровами. И непременно — мусорные урны. Видишь там и таблички: «Бросать мусор, портить деревья — уголовное преступление. Штраф до 300 долларов». Безлюдных мест в Австралии сколько угодно. Страна, что и говорить, просторная. Но в то же время ухоженная и чистая.

Ферма ставшая рудником

Судьба аборигенов стала острой политической проблемой еще задолго до двухсотлетия Австралии. Отнюдь не по моральным, а по коммерческим причинам. Случилось так, что именно в местах традиционного обитания аборигенов, в бесплодных районах, которые прежде отнюдь не интересовали белых поселенцев, были обнаружены богатейшие месторождения урана, бокситов, других полезных ископаемых. Присутствие коренных жителей стало помехой для транснациональных корпораций, зарящихся на эти природные богатства. По закону, принятому в 70-х годах, аборигены могут претендовать на пустующие земли, если они находятся в пределах традиционного обитания их предков. Закон этот имеет силу лишь на Северной территории. Когда тамошним аборигенам приходится покидать родные места из-за строительства урановых рудников, им выплачивают компенсацию в форме арендной платы за оставленные земли. Однако этот закон не применяется в Западной Австралии и Квинсленде — двух штатах, где в наибольшей степени дает себя знать бум в горнодобывающей промышленности.

Почти два столетия Австралия была для англичан заморской фермой. Она поставляла на Британские острова шерсть и пшеницу, а когда появились суда-рефрижераторы — мясо и масло. После того как Англия вступила в Общий рынок и оборвались отлаженные имперские связи, Австралия обрела новую роль — она стала и страной-рудником. Австралия по-прежнему занимает первое место в мире по экспорту шерсти, второе после Новой Зеландии по экспорту баранины, является одним из ведущих поставщиков пшеницы, говядины, молочных продуктов на мировой рынок. Однако в последнее время страна стремительно выдвинулась в число крупнейших поставщиков горнорудного сырья.

Австралия располагает крупными и легкодоступными запасами многих полезных ископаемых. Она занимает первое место по добыче железной руды и бокситов, второе — по добыче свинцовой и цинковой, третье — марганцевой и вольфрамовой руд, четвертое — по добыче каменного угля.

— Теперь Австралия уже больше не выезжает на своих овцах. Она пересела на угольный самосвал, — говорил мне в Сиднее знакомый японский бизнесмен.

Этому процессу способствовали два обстоятельства. Во-первых, превращение Японии во вторую после США индустриальную державу. Япония потребляет три четверти угля и железной руды, экспортируемых Австралией. Во-вторых, интерес транснациональных корпораций к богатствам австралийских недр подхлестнул нефтяной кризис 70-х годов. Он резко увеличил спрос на австралийский уголь. Разработкой его занялись даже крупные нефтяные концерны «Экссон», «Шелл», «Бритиш петролеум». Уголь в Австралии залегает близко к поверхности. Его легко добывать открытым способом, легко и вывозить, поскольку месторождения расположены у морских побережий. Уголь стал самой крупной экспортной статьей горнодобывающей промышленности Австралии, принося ей наибольшие доходы в иностранной валюте.

Нефтяной кризис 70-х годов по-новому высветил тот факт, что Австралия вообще сказочно богата энергетическими ресурсами. Выяснилось, что на севере континента сосредоточено около 20 процентов мировых запасов урана. При наличии такой богатейшей энергетической базы, которую обеспечивают австралийский уран, уголь, газ, новым перспективным направлением становится добыча бокситов и выплавка алюминия (она может достичь 15 процентов мирового производства).

Австралию называют страной-парадоксом. По уровню жизни она принадлежит к развитым странам Запада. А по структуре производства и экспорта — к развивающимся странам Востока. Сорок процентов экспортных доходов Австралия получает от сельского хозяйства, еще сорок процентов — от горнодобывающих отраслей и лишь оставшиеся двадцать процентов — от обрабатывающей промышленности. Австралия в основном вывозит сырьевые товары, особенно зависимые от конъюнктуры мирового рынка. Причем три четверти капиталов, вложенных в разработку полезных ископаемых, принадлежат транснациональным корпорациям. А они не упускают возможности использовать к своей выгоде особенности государственного устройства Австралии. Страна представляет собой федерацию шести штатов и двух территорий, в отношении которых Канберра имеет лишь ограниченные полномочия. Федеральное правительство, например, не может контролировать горнодобывающую промышленность с помощью лицензий, поскольку право распоряжаться землей принадлежит властям штатов. Это усиливает центробежные тенденции, порождает сепаратистские настроения в таких штатах, как Западная Австралия и Квинсленд, наиболее богатых полезными ископаемыми.

Бум в горнодобывающей промышленности не привел к существенному увеличению рабочих мест в стране. Многие созданные здесь шахты и карьеры не имеют себе равных в мире по масштабам и технической оснащенности. Высокий уровень их механизации выгоден иностранным концернам, ибо позволяет нанимать меньше людей и лучше им платить, дабы избегать конфликтов с местными традиционно сильными профсоюзами.

Итак, страна-ферма одновременно становится и страной-рудником.

ИНДОНЕЗИЯ

Святилище на холме