Регуляторы - Стивен Кинг

Колли взглянул на подростка, лежащего лицом вниз. Его одежда уже успела напитаться водой (поливальная распылительная головка была установлена неподалеку), газеты, вывалившиеся из брезентовой сумки, потихоньку превращались в грязно-серую массу. Потом Колли перевел взгляд на фургон и поднял револьвер, обхватив левой рукой запястье правой. В этот момент фургон тронулся с места. Колли уже решил было нажать на спусковой крючок, но в последний момент передумал. Осторожность не повредит. В Колумбусе есть люди, в том числе очень влиятельные, которые запрыгают от радости, услышав, что Колльер Энтрегьян применил на улице Уэнтуорта оружие… которое по закону ему следовало сдать.

Этому нет оправданий, и ты это знаешь, подумал он, поворачиваясь вслед за фургоном. Стреляй! Стреляй, черт побери!

Но Колли не выстрелил, а когда фургон поворачивал налево, на Гиацинтовую, бывший полицейский заметил, что задняя пластина с номерным знаком отсутствует. Интересно, что это за серебристая штуковина на крыше? Что это вообще было?

На противоположной стороне Тополиной улицы мистер и миссис Карвер вбегали на автостоянку у магазина. Джозефсон их почти догнал. Глянув налево и увидев, что красного фургона нет (он как раз исчез за деревьями, скрывающими ту часть Гиацинтовой улицы, что находится к востоку от Тополиной), Брэд остановился, а затем согнулся, уперевшись ладонями в колени и тяжело дыша.

Колли направился к нему, на ходу сунув револьвер за пояс, но не на животе, а на спине, и положил руку на плечо Джозефсона.

— С тобой все в порядке?

Брэд поднял голову и кисло улыбнулся. По лицу его тек пот.

— Возможно.

Колли подошел к желтому грузовику, не упустив из виду и красный детский возок. Внутри возка лежали две неоткрытые банки пепси, рядом с одним из задних колес — шоколадный батончик «Три мушкетера». Кто-то наступил на него и раздавил.

Сзади раздались крики. Колли повернулся и увидел близнецов Ридов. Их лица побледнели, несмотря на летний загар. Смотрели они не на собаку, а на подростка, который лежал на лужайке перед домом номер 240. Близнец со светлыми волосами (это Джим, подумал Колли) заплакал. Черноволосый отступил на шаг, лицо его перекосилось, он наклонился вперед, и его вырвало прямо на босые ноги.

Громко плача, миссис Карвер вынимала сына из кабины грузовика. Мальчишка вопил во весь голос, он обхватил шею матери руками, вцепившись в нее, как пиявка.

— Тихо, тихо, — говорила женщина в джинсовых шортах и застегнутой не на те пуговицы блузке. — Успокойся, дорогой, все кончено. Плохой дядя ушел.

Дэвид Карвер помог дочери вылезти из кабины, обнял ее и поднял на руки.

— Папочка, ты меня всю намылишь, — запротестовала девочка.

Карвер поцеловал ее в лоб.

— Пустяки. Все нормально, Элли?

— Да. Что случилось?

Она попыталась оглядеть улицу, но отец прикрыл ей глаза рукой.

Колли шагнул к женщине с маленьким мальчиком.

— Все в порядке, миссис Карвер?

Она посмотрела на Колли, не узнавая его, затем вновь повернулась к визжащему мальчишке. Мать гладила его рукой по волосам, пожирала глазами, словно не могла им налюбоваться.

— Да, думаю, что да. С тобой все в порядке, Ральфи? Правда?

Мальчик глубоко вдохнул и выдал:

— Маргрит обещала отвезти меня до дома! Мы договорились!

Тут уж Колли понял, что маленькому паршивцу его помощь не требуется, поэтому можно сосредоточиться на жертвах. Собака лежала в медленно расплывающейся луже крови. Блондинистый Рид осторожно приближался к телу несчастного разносчика газет.

— Не подходи! — резко одернул его Колли.

Джим Рид обернулся.

— А если он еще жив?

— Ну и что из того? У тебя есть волшебный излечивающий порошок? Нет? Тогда держись подальше!

Джим шагнул к брату и поморщился.

— Дэйви, посмотри на свои ноги, — бросил он, и его тут же вырвало.

Колли Энтрегьян неожиданно вернулся к работе, с которой, как ему казалось, он раз и навсегда распрощался в прошлом октябре, когда его выгнали из Департамента полиции Колумбуса после того, как проверка на содержание наркотиков в крови дала положительные результаты. Кокаин и героин. Ловкий трюк, поскольку к наркотикам Колли не прикасался никогда в жизни.

Приоритеты действий полицейского в кризисной ситуации: первое — обеспечение безопасности граждан, второе — помощь раненым, третье — охрана места преступления, четвертое…

Насчет четвертого он будет волноваться после того, как разберется с первыми тремя.

Новая продавщица, тощая деваха с двухцветными волосами, от которых у Колли заболели глаза, выскользнула из кабины грузовика и теперь оправляла голубой передник, сильно помявшийся в переделке. За продавщицей последовал водитель грузовика, с длинными, до плеч, волосами.

— Вы — коп? — обратился он к Колли.

— Да. — Проще ответить так, чем объяснять. Карверы все знали, но сейчас их интересовали только дети. Брэд Джозефсон еще приходил в себя, никак не мог отдышаться. — Вы все идите в магазин. Брэд? Парни? — На последнем слове Колли чуть возвысил голос, чтобы близнецы Риды поняли, что обращается он к ним.

— Нет, я лучше пойду домой. — Брэд выпрямился, взглянул на тело Кэри, лежащее по другую сторону улицы, и повернулся к Колли. Чувствовалось, что решение принято окончательное. По крайней мере дыхание у Брэда восстановилось, подумал Энтрегьян, теперь не придется вспоминать то, чему обычно учат полицейских на занятиях по оказанию первой помощи. — Белинда там одна и…

— Да, но для вас же лучше хотя бы какое-то время побыть в магазине, мистер Джозефсон. На случай если фургон вернется.

— А чего ему возвращаться? — спросил Дэвид Карвер. Свою дочь он все еще держал на руках и смотрел на Колли поверх ее головы.

Колли пожал плечами:

— Не знаю. Я не знаю, как он вообще здесь появился. Но поберечься все же стоит. Заходите в магазин.

— Вы тут не начальник? — В голосе Брэда не слышалось вызова, он лишь показывал, что ему известно об увольнении Энтрегьяна.

Колли сложил руки на голой груди. Депрессия, в которую он погрузился после увольнения из полиции, в последние несколько недель вроде бы ослабила свою хватку, но теперь Колли почувствовал, что она вот-вот вновь навалится на него. После короткой паузы он покачал головой. Нет. Он не начальник.

— Тогда я лучше пойду к жене. Не подумайте, что я хочу оскорбить вас, сэр.

Колли не мог не улыбнуться. Ему говорили открытым текстом: не трогай меня, и я тебя не трону.

— У меня и мыслей таких не было.