Кольцо нибелунгов - Вольфганг Хольбайн

Женщина успокаивала себя тем, что у нее пока еще есть время. Пройдет девять месяцев, и она узнает, суждено ли ей родить принцессу, которой придется выйти замуж за принца и завоевать Ксантен с помощью войск свекра, или же ее ребенок станет воином, чье наследное право приведет к восстанию против Хъялмара. Зиглинде не хотелось этого, но таков был долг королевы. Ее ребенок будет наследником Ксантена.

Лоренс остался еще на три дня, помогая Регину валить деревья для нового дома. Затем он сообщил, что ему пора возвращаться в свою страну.

— Я должен посмотреть, что осталось от Ксантена и кого из наших заточили в тюрьму, — объяснил он, вскакивая на лошадь. — Сейчас врага не победить силой меча, но, возможно, его власть удастся ослабить изнутри.

Зиглинда протянула ему мешок с провизией и новую рубашку, которую она сшила для него.

— Да пребудут с тобой боги. С тобой и Ксантеном.

Лоренс благодарно кивнул. Он знал, что Зиглинда не попросит его возвращаться. Сейчас их пути расходились. В этот самый момент, в этот самый час. Верный солдат указал на части Нотунга, лежавшие у входа в кузницу.

— Закопайте меч у того бука, чтобы сохранить его, пока не найдется его законный хозяин, — напоследок попросил он. — До того времени я буду бороться за свободу Ксантена, проливая кровь и не щадя своей жизни.

Лоренс произнес это так, как будто полностью смирился со своей судьбой, как будто жизнь воина превратилась в ожидание смерти, которая могла избавить от позора, павшего на его голову из-за того, что он не сражался в этой войне до ее горького конца.

Регин протянул Лоренсу меч.

— Я еще раз его отполировал, — сказал кузнец. — Конечно, это не лучший меч в мире, но его будет вполне достаточно, чтобы отрезать уши любому нахалу, с которым ты столкнешься по дороге.

Лоренс еще раз кивнул.

— Береги ко… береги Лину как зеницу ока.

Это была не только просьба. Это было еще и предупреждение. Не дожидаясь ответа, он развернулся и пришпорил лошадь.

За кузницей, в стороне, противоположной той, откуда приехали Зиглинда и Лоренс, вилась узкая тропка. По словам Регина, вскоре она переходила в более широкую тропу, а затем и в проезжую дорогу. Этот путь должен был привести Лоренса к людям.

Они смотрели солдату вслед, пока он не скрылся в лесу.

— Я закопаю меч, — сказал Регин. — Если хочешь, можешь пока приготовить обед.

Зиглинду поразила легкость, с какой Регин перешел к фамильярному тону сразу же после отъезда Лоренса. Она кивнула.

— А потом я подмету твою кузницу. Там столько щепок, что любая искра может превратиться в пожар.

Рассмеявшись, Регин нагнулся за Нотунгом, завернутым в кусок кожи.

— Да, это ты хорошо придумала. Только не перетрудись. У тебя под сердцем не просто первый наследник Зигмунда. Это единственный наследник короля.

С этими словами он пошел к буку закапывать Нотунг.

2

ЗИГФРИД И ПРОКЛЯТИЕ КРОВИ

Ветви били Зигфрида по лицу, а когда он опускал ступни на лесной мох, почва дрожала под его ногами, как наковальня от ударов молота. Шипы срывали волосы с головы подростка, но он не обращал на это никакого внимания. Его кровь кипела, а в ушах отдавался бешеный стук сердца. Свет и тень слились в размытые линии, мелькавшие в ярко-голубых глазах Зигфрида, будто он нашел путь в Асгард.

Его мускулистая грудь поднималась и опускалась с каждым вдохом, и, перепрыгивая через поваленные на землю стволы деревьев, он широко раскидывал руки, словно молодой орел крылья. Зигфрид бегал быстрее всех, кого он знал, и все же у него появилось чувство, что ему не удалось достичь предела собственных сил.

Вепрь, обезумев, пытался убежать. Он петлял где-то в зарослях, стараясь спрятаться там, где охотник его не найдет. Но последний час зверя пробил в тот самый момент, когда Зигфрид увидел его на обратном пути из деревни.

Далеко впереди мальчик заметил толстый корень, торчавший из земли на уровне бедер. Вот подходящее место!

Зигфрид прибавил скорость и подбежал к вепрю настолько близко, что мог бы схватить его за хвост. Вепрь попробовал пролезть под корнем, а Зигфрид оттолкнулся от земли, прыгнул обеими ступнями на дерево, прогнувшееся под его весом, а потом выпрямил ноги и, словно выпущенная луком стрела, поднялся в воздух. Ему казалось, что он летит, и это чувство бесконечной свободы вызвало в нем огромную радость. Но вот его сильное тело ударилось о вепря, придавив животное к земле, и они по инерции покатились. Когда же они остановились, зверь попытался ударить Зигфрида клыками, чтобы высвободиться. Он бешено сучил ногами, которые легко могли бы раздробить человеческие кости.

Зигфрид радовался охоте. Победа над сильным зверем пьянила его, однако он не собирался чрезмерно мучить животное. Правой рукой подросток схватился за шею животного, а левой за вспененную морду. После этого Зигфрид резким движением сломал своей добыче шею. Ноги вепря еще несколько раз дернулись, и он замер.

Отдышавшись, Зигфрид встал, довольный собой и окружающим миром. Взвалив свою добычу на спину, он отправился домой. Идти было недалеко. Уже через полчаса он увидел округлый холм кузницы и две пристройки. Проходя мимо груды камней, находящейся всего в паре шагов от его жилища, Зигфрид, как всегда, замедлил шаг.

— Приветствую тебя, матушка.

Затем он пошел дальше. Это был жест уважения, но печали в голосе мальчика не было. А как же иначе? Зигфрид никогда не знал своей матери.

Регин прервал работу, услышав Зигфрида. Слух у кузнеца был отменный, и он без труда узнал тяжелый шаг своего воспитанника.

Зигфрид сбросил вепря с плеч прямо под ноги вышедшему из кузницы Регину.

— Что, опять вепрь? — проворчал Регин.

— Великолепное животное, — радостно улыбнувшись, ответил Зигфрид. — Было очень весело.

Регин сделал шаг навстречу Зигфриду, которого он воспитывал как собственного сына, и влепил ему пощечину. Не сильно, но достаточно, чтобы выразить свою ярость.

— Третий вепрь в этом месяце! А медведь?! А все эти лисы? Про зайцев я вообще молчу!

— Но я воин, а воин должен хорошо питаться! — настаивал на своей правоте Зигфрид.

Регин усмехнулся:

— Чтобы стать воином, нужно быть мужчиной. А тебе еще и четырнадцати нет. У нас запас еды на три ближайших зимы. Куда мне девать этого вепря? Придется тебе его зарыть, чтобы он не подманил хищников.

Зигфрид рассмеялся. Этот смех делал его неотразимым. Мальчик был сильным, красивым, смелым — и в то же время упрямым. Сила воина и воля короля давали ему мощь, которой он еще не умел пользоваться.