Пропавшая шпага - Юлия Галанина

Это были единственные слова, которые он сказал за этот час. Забияка собирался перед боем, настраивался на предстоящий поединок.

Данюшки не стали его отвлекать, выбрались из шатра и нашли себе местечко у ограды. Трепетали над их головой хвостатые флажки.

На противоположном конце поля, где синел шатер Стального Мотылька, флажков тоже было много, но куда меньше, чем у белого шатра. Но Стальной Мотылек был и моложе Забияки.

Народу в этот раз было еще больше, чем на открытии, хотя казалось, что это просто невозможно. Трибуны гудели.

“Что будет на финале – подумать страшно! – пронеслось в голове у Затычки. – И сейчас-то ступить некуда!”

Полосатик стоял рядом с ним и скользил взглядом по трибунам, выискивая друзей и знакомых. Все были здесь.

А в первом ряду по южной стороне Полосатик увидел и Северного Ветра, и толстяка.

Он поморщился – толстяк опять был оживленным и радостным, и что-то горячо объяснял равнодушному Северному Ветру. По виду Ветра можно было сказать, что ему глубоко наплевать и на слова толстяка, и на него самого.

Раздался сигнал трубы, начался бой в полуфинале.

Уже через несколько минут роскошные костюмы бойцов стали куда менее роскошными. Забияка и Стальной Мотылек быстро превратили манжеты и воротники друг друга в жалкие лохмотья. Хоть перо на шляпе Стального Мотылька было не алым, как у Забияки, а пока лишь еще желтым, на его гоноре это никак не отражалось.

Поединок шел стремительно, атака сменяла атаку, выпад следовал за выпадом. Иногда даже было непонятно, кто же из бойцов атакует, а кто обороняется, так быстро менялись роли.

И в самый горячий момент поединка Затычку вдруг осенило. Наблюдая, как скрещиваются клинки, как ликующе парируют противники удары друг друга он понял, что надо сделать, чтобы представить свою поэму на публичное обозрение.

Затычке сразу стало легко и хорошо на душе.

И словно, чтобы ему стало еще лучше, Забияка обезоружил Стального Мотылька и, следовательно, выиграл полуфинал.

Затычка громче всех кричал “Виват!” Забияке, радуясь и за него и за себя.

Противник Северного Ветра определился.

Впрочем данюшки (а с ними и половина зрителей) еще до начала боев ничуть не сомневалась, что это будет Забияка.

Бой окончился, но никто не расходился.

Все ждали появления Королевского Герольда. Он должен был огласить условия финального поединка.

На поле внесли и поставили возвышение, похожее на тумбу для циркового льва, к нему приставили пологую лестницу и на эту свежесделанную трибуну взошел важный Герольд.

Призывая народ к тишине, взревели горящие на солнце медными боками трубы.

Трибуны постепенно утихли.

Герольд, не торопясь, развернул свиток и громко прочел:

– Слушайте, жители Акватики и вы, гости нашего Города! Через три дня имеет состояться финал Большого Весеннего Турнира!

– Слушай, – шепотом спросил Шустрик у Затычки. – Ты не знаешь, чего это он как ненормальный говорит? Имеет состояться, это же надо придумать! Что, просто состояться уже не может?

– Так получается важнее, – легко объяснил подкованный теперь в героических поэмах и старинных обычаях Затычка. – Как раз так и говорят, когда надо, чтобы звучало не как обычно.

Королевский Герольд продолжал:

– Дабы все желающие смогли насладиться зрелищем того благородного оружия и тех облачений, коим и в коих будут вести сражение за главный приз Турнира бойцы Бета Спленденс, вышеупомянутые предметы будут выставлены в зале Собрания Древностей и Чудесностей Акватики, что находится на Круглой Площади, в доме под нумером три.

Сам Турнир будет состоять из трех боев, чтобы ни у коей персоны не возникло ни малейшего сомнения, кто есть несомненный победитель.

Сей победитель получает от Города золотую нагрудную цепь с гербом Акватики и славицей в свою честь. Сия цепь так же будет выставлена вместе с оружием и костюмами в Собрании Древностей. Прошу бойцов отдать шпаги.

Забияка и спустившийся с трибун Северный Ветер отдали Младшим Герольдам свое оружие, которые торжественно его унесли.

Когда они ушли с поля, Королевский Герольд поудобнее устроился на трибуне и пустился в длительный пересказ истории Большого Весеннего Турнира, перечисляя поименно всех его победителей, начиная с Первых Бойцов, которые дрались еще не шпагами, а тяжелыми мечами, гарцуя на резвых панаках.

Окончания речи данюшки не слушали – историю Большого Турнира они знали получше Главного Герольда Королевства и считали, что могут указать ему на пару-тройку неточностей в его речи и на несколько спорных моментов.

Они покинули Ристалищное Поле, стараясь успеть в Собрание Древностей и Чудесностей, чтобы в числе первых увидеть выставленное там оружие, пока остальные, путаясь во всяких коих и сиих пытаются понять, к чему же клонит Королевский Герольд.

Глава седьмая

Собрание Древностей и Чудесностей Акватики занимало двухэтажное здание, выходящее одним своим торцом на Круглую Площадь.

Со всех сторон его окружала небольшая полоска уютного тенистого сада, разросшегося на промежутке между стеной и оградой. Вход в Собрание был не на Круглой Площади, а с другого конца здания, с Улицы Улитки.

В Собрании Древностей и Чудесностей можно было увидеть презанятные вещицы: и меч Великого Хромиса вместе с его шлемом и плащом, и чучело Безумного Волка, которого Великий Хромис зарубил в Непролазных Чащобах этим самым мечом, и самое разнообразное старинное оружие, и красивые и необычные вещи, которые выходили из рук мастеров Города, и, конечно, подарки Акватике от заморских гостей (только королевский птеригоплихт Малыш, хоть и был подарком от посольства Места, Где Всегда Тепло, жил не здесь, а в обыкновенней, хоть и королевской конюшне, как и полагается скакуну).

В самом большом зале нижнего этажа на специальных деревянных, обтянутых красным бархатом подставках положили шпагу Северного Ветра и Игрунью Забияки. Рядом повесили их турнирные костюмы и шляпы.

Забияка выбрал алый цвет, чистый и яркий.

Северный Ветер остановился на темно-сером костюме с белыми манжетами и воротником.

Посередине, словно разделяя их, на черном мраморном постаменте лежала толстая золотая цепь. Ее плоские звенья перемежались драгоценными камнями: рубинами, изумрудами, сапфирами. К цепи был подвешен тяжелый овальный медальон, на котором цветной эмалью был выложен Герб Акватики.

Пока все это устанавливали (а в это время Королевский Герольд еще только рассказывал биографию третьего по счету победителя Турнира от начала его проведения), двери Собрания были закрыты и перед ними собралась небольшая очередь.

Данюшки успели как раз к тому моменту, когда ее количество достигло каких-то пятидесяти с небольшим человек.

– Вовремя успели! – обрадовались они.

Пятидесятым с небольшим был никто иной, как их закадычный друг, внук Мастера Халиба, Пробой.

– Привет, Молоточек! – обрадовались данюшки. – Ты куда пропал? Мы уже подумали, что ты тайком в Харацинские Степи сбежал! Ведь ни в школе, ни на турнире тебя не было?

– Ага, – подтвердил внук Мастера Халиба. – Я, значит, сбежал, а цепь победителя сама собой сковалась!

– Так ты цепь ковал?

– Деду помогал, – просто объяснил Пробой. – Это ведь ремесло такое – нельзя даже ненадолго отлучится, когда вещь делаешь. Вот и пришлось все это время в кузнице быть. Я четвертьфинала и не видел, только на полуфинал успел.

– А занятия как же? – с легкой завистью спросил Затычка. – Ведь столько пропустил?

– Придется каждый пропущенный урок сдавать. Так мы с господином Директором договорились.

– Ну-у, это не интересно, – разочарованно протянул Затычка. – Вот если бы пропускать и не сдавать, это да! Это, я понимаю, жизнь! Так бы я всю школу цепи ковал!

Дверь открыли.

Первые посетители плотным потоком перевалили за порог Собрания Древностей и Чудесностей и потекли по длинному залу к выставленным в его глубине оружию, цепи победителя и костюмам.

– Ничего получилась! – тоном знатока сказал Затычка, придирчиво осмотрев цепь.

– Сам ты ничего, здорово получилась! – заметил Полосатик.

Пробой молчал.

Он долго рассматривал цепь, а потом вдруг сказал:

– У меня в голове чудно как-то. Еще вчера мы с дедушкой ее собирали, чистили, полировали, она была нашим творением, я знаю каждое ее звено на ощупь, с закрытыми глазами определю, но теперь она какая-то чужая, словно я и не имею к ней отношения. Странно…

Данюшки даже не нашлись, что сказать в ответ.

Когда же они, вдоволь налюбовавшись шпагами, костюмами и цепью вышли на улицу, перед Собранием уже стояло примерно раз в десять больше народу, чем было, когда они вошли.

Королевский Герольд на Ристалищном Поле продолжал свой рассказ…

А мысль у Затычки была простая, но гениальная: чтобы донести поэму до народа, раз состязание вагантов уже прошло, надо написать ее крупными буквами на больших, как афиши, листах и развесить в людном месте.