Вегетация - Алексей Викторович Иванов

лет заместо отца… А какой отец пожелает дочке в лесу работать? Лидия меня пришибёт. — Лидией звали мать Маринки. — Она мне до сих пор в глаза тычет, что Пётр ушёл, хотя я тут ни при чём.

В тополях на автобазе беззаботно чирикали птички.

— Если не возьмёшь меня, дядь Гора, я трек Харлея другим бригадирам солью, — Маринка говорила спокойно и беспощадно. — А другие бригадиры наготове, и Бродяги у них есть. Попрощайся тогда с Ямантау.

Это был умелый и сильный удар.

Егор Лексеич рассматривал племянницу с недоверчивым уважением и в общем одобрительно. Он не разозлился на шантаж. Чего злиться-то? Жизнь устроена так, что каждый карабкается как может. И Муха не сдаётся, кусается, царапается. Это нормально. Это по-взрослому. Девочка выросла.

— Ну, тогда лады, — улыбнулся Егор Лексеич. — Значит, уговорила. Ты же мне племяшка, а я — дядька покладистый.

— Без обид, да? — на всякий случай уточнила Маринка.

— Свои же люди, — кивнул Егор Лексеич. — Но ты скажи мне на берегу, красава: на кой хер тебе командировка? Деньги нужны? Так я дам.

Маринка скорчила презрительную гримасу и отвернулась.

— Я хочу стать бригадиром, — с вызовом ответила она.

06

Соцгород Магнитка (V)

Серёга шагал быстро и объяснял Мите на ходу:

— У него Бродяга пропал, Харлей звали. Хер знает, куда делся. А ты скажи, что там, на «Гарнизоне», ты работал с этим Харлеем и он показал тебе нужные деревья. Ну, типа ты их знаешь и тоже можешь показать.

— Я же ничего не помню, — возразил Митя. — Что я могу ему показать?

— Да херня! — раздражённо ответил Серёга. — Главное — чтобы Типалов нас с тобой к себе в бригаду взял! Он и привезёт нас на «Гарнизон»! А в дороге уж как-нибудь расторгуемся! Вдруг вообще у тебя мозги снова включатся?

Митя чувствовал, что план у его брата крайне легкомысленный.

— Не хочу я врать, — поморщился он.

Серёга с разгона остановился и остановил Митю тычком в грудь.

— Вот вы все городские такие! — Городских Серёга видал на комбинате только двоих, но говорил правду. — Сначала все вежливые: улыбаются, блядь, культурные, ко всем хорошо относятся! А потом понимаешь, что они суки ещё те и мы, которые не с города, для них вообще не люди! Мы лесорубы, дровосеки! И ты так же говорить станешь, когда мозги зашевелятся! Так что не тяни резину! Сразу уж будь каким у вас там в городе положено!

— Не помню, каким у нас там положено! — буркнул Митя.

Серёга снова пошагал вперёд, взъерошенный от возмущения. Улица была почти пустой: будний день, все на работе. Изредка мимо с шорохом проезжали автомобили — старые, китайские. По тротуарам тянулись косые утренние тени, окна домов на другой стороне блистали под низким ещё солнцем.

— А кто это — бригадир? — спросил Митя. — Что он делает?

— Бригадир бригаду в командировки возит. Бригадиры — они сами по себе. С комбинатом у них контракты, а так они на производстве-то не вкалывают. Гордые, с-сука. Типалов — самый, наверное, козырный у нас бригадир.

— А бригада?..

Серёга понимал, что Митя всё забыл — если раньше знал, конечно, однако растолковывать ему вещи, известные любому школьнику, Серёгу доставало.

— Бригада — это бригада! Комбинат посылает в лес патрули с работников — командировки называются. Бригада едет в командировку на неделю, на две, на три, как получается. Там, в лесу, взрывает технику, которая спятила с радиации и мешает лесозаготовкам. Бригадиры лес лучше всех знают.

— Лучше Бродяг?

— Бля-я-ядь! — почти завертелся Серёга, не зная, как объяснить. — Нет, не лучше! Но Бродяги — они совсем отмороженные! Им на всех положить! Бродяг бригадиры при себе содержат как собак-ищеек. Бродяги умеют находить «вожаков» — деревья такие особые. Бригады их рубят и вывозят на станцию, а бригадиры командуют… Ну и договариваются, чтобы продать «вожаков» городским. Только это запрещено. А всё равно все так делают. Едут типа как технику взрывать, а сами «вожаков» рубят и продают. Бабло зашибают.

— А на комбинате знают, чем их бригады в действительности занимаются?

— Конечно, знают! Не долбоёбы же там в начальниках!

Серёга, а за ним и Митя свернули во двор — такой же, как у Серёги: дома по периметру, акации, самодельные гаражи, детские площадки.

— Кто же тогда запрещает деревья рубить? — осторожно спросил Митя, чувствуя закипающее Серёгино недовольство.

— Ну кто-кто?.. Китайцы! Мы же на них пашем!

— Китайцы? — поразился Митя. — А они тут при чём?

— При том, что война идёт! А они нас победили!

Серёга подошёл к подъезду, в котором жили Типаловы. Пожалуй, не стоило сразу показывать Егору Лексеичу своего брата-близнеца — это отвлечёт Типалова от главной просьбы. Пусть бригадир сперва пообещает взять Серёгу с собой в командировку, тогда можно и брательника предъявить.

— Ты посиди тут у подъезда, потом я тебя позову, — распорядился Серёга.

— Погоди! — задержал его Митя. — Пока ты занят, дай мне свой телефон, пожалуйста. Я посмотрю в Сети, может, чего-то пойму…

 Серёга подумал, вытащил телефон и протянул Мите:

— На. Только за порнухой не лазий, нахватаешь там мне вирусов…

Подъезд у Типаловых был ухоженный, красивый: богатый бригадир, конечно, не пожалел денег на ремонт. Серёга потоптался у крепкой двери Егор Лексеича, собираясь с духом, и надавил на кнопку звонка. За дверью звякнуло, но никто не открыл. Серёга снова нажал на кнопку. Результат тот же. Серёга подумал, постучал костяшками пальцев и произнёс погромче:

— Егор Лексеич, это Серёжа Башенин!..

Открылась соседняя дверь — в этой квартире жили Маринка с матерью. Лидия Алексеевна стояла в халате и непричёсанная.

— Чего тарабанишь, Серёжка? — сказала она. — Выспаться не даёшь после смены… Нету Егора. В командировку он уехал.

С матерью Маринки Серёга был в очень хороших отношениях. Он видел, что нравится Лидии Алексеевне. Конечно, хороший парень с комбината для Маринкиной мамы был куда приятнее нелюдимого Харлея. Лидия Алексеевна по своему опыту знала, каковы Бродяги.

— В командировку? — опешил Серёга. — Без Харлея?..

Лидия Алексеевна, отвернувшись, зевнула:

— Дак сколько за ним бегать надо?.. Без него. Егор сказал, что вытащит Петра с берлоги и заставит поработать. Тот вроде ещё чё-то соображает.

— Какого Петра?

— Дак отца Маринки-то.

Отец у Маринки ушёл в лес незадолго до появления Харлея. Маринка говорила, что он живёт где-то в Белорецке, в заброшенном доме. Одичал, как все ушедшие в лес Бродяги. А раньше — до Харлея — он работал на Типалова.

— А сама Маринка? — напрягся Серёга.

— Ой, Серёжка, — поморщилась Лидия Алексеевна, — она же мне такой концерт закатила… Поеду, говорит, с дядей Егором, папку хочу посмотреть… Ну ты же её знаешь, как вобьёт себе чё в башку… Короче, с ним она умотала.

— Когда? — мёртвым голосом спросил Серёга.

— Да вчера утром.

Серёга спускался по лестнице разбитый и опустошённый. Маринка всё равно свалила в лес, пускай и без Харлея… А ведь как было бы круто, если бы в командировке рядом с Маринкой вместо Харлея был он — Серёга!..

Во дворе его ослепило солнце. С детской площадки доносился скрежет ржавых качелей и весёлый визг мелкой ребятни. Митя сидел на лавочке, двигал пальцем по экрану телефона и читал. Серёга присел рядом. Закурил.

— Слушай, я ничего не могу понять, — виновато сообщил Митя. — Смотрю про войну — чего только не пишут… Что были атомные взрывы, что вся страна радиоактивная, что никакой войны не было, что была война между Западом и Китаем и Китай над нами сбивал европейские ракеты, что мы победили всех, что Китай победил, что Запад победил, что Китай в упадке, что Китай самый сильный и захватил нас… Как всё это истолковать? Сорок лет назад всё это случилось, так почему до сих пор нет никакой адекватной информации?

Серёга