Зеркала судьбы. Скитальцы - Диана Удовиченко

К концу второго месяца мое здоровье полностью пришло в норму, я твердо стоял на ногах и впервые вышел из пещеры. Наружу из нее вел природный коридор, длиною шагов в пять. Преодолев его, я оказался на широком каменном карнизе и в первые секунды едва не ослеп. Солнечные лучи, отражаясь от совершенной в своей белизне поверхности снега, сверкали мириадами искр так ярко, что от их сияния начинали болеть и слезиться глаза. Привыкнув к свету, я огляделся. Передо мною открылась величественная картина: на западе и востоке возвышались, врезаясь в небеса острыми пиками, горы, покрытые шапками искрящегося на солнце снега. Впереди, насколько хватало взгляда, простиралась степь Безымянных земель, но я мог еще различить тонкую темную полосу леса. Я так увлекся созерцанием, что задержал дыхание и сообразил это, только когда горло сдавило от нехватки воздуха. Сделав глубокий вдох, я принялся внимательно изучать окрестности. Юго-восточнее заметил ущелье и нитку перевала, по которому мы шли с караваном. Даже разглядел то место, где со мной произошел "несчастный случай". Примерно прикинул, сколько я пролетел, сорвавшись, и тихо присвистнул от удивления. Выходило очень приличное расстояние. Благо, после падения я потерял сознания от первого удара. В каком же состоянии меня обнаружил кровер? И как ему удалось долететь со мною до пещеры? Да, силен…

Еще долго я стоял и любовался пейзажем. В пещеру вернулся, только когда замерз так, что от холода перестал чувствовать ступни и пальцы рук.

Вечером мы, как обычно, сидя с кровером у очага, ужинали похлебкой из мяса горного барана. Насытившись, Эр отставил свою плошку и уставился на меня. Я тоже убрал в сторону свою посуду.

— Мне надо с тобой серьезно поговорить, — обратился ко мне кровер.

Я продолжал молча на него смотреть, зная, что Эра лучше не торопить расспросами.

— Ты знаешь, кто ты?

— Эээ… — такой вопрос поставил меня в тупик. — Ну… Лэй — эльф, — осторожно начал я. Мало ли, вдруг старый птицелюд сошел с ума и запамятовал, кого пригрел в своей пещере.

Эр неожиданно издал несколько странных звуков, похожих на карканье — так кровер смеялся.

— Я не об этом. Тебе о чем-нибудь говорит слово "саторис"?

Морт! Конечно, мне было известно это слово! Я так и не смог узнать, кто это такие, потому что профессора Алишера, не раз упоминавшего о саторисах, очень не вовремя убили. Или очень вовремя… Возможно как раз из-за того, что магу стало известны сведения, не подлежавшие огласке, его и убрали? Заодно и меня подставили. Имелись у меня кое-какие мысли на этот счет.

— Слово известно, но я не знаю, что или кого оно обозначает.

— Тогда я расскажу тебе одну весьма старую легенду, которая у магов нашего народа передается из поколения в поколение. Хочу, чтобы ты слушал очень внимательно. Лично я считаю, что она правдива, — начал ковер. — Ты когда-нибудь слышал сказку о том, что в давние времена все расы жили вместе, в мире и согласии? — дождавшись моего утвердительного кивка, Эр продолжил: — В ней действительно есть доля истины. Разумеется, изначально все расы не могли жить вместе, это просто красивый вымысел. В этом случае в мире существовал бы только один народ. Но нас много.

Легенда, которую я хочу тебе поведать, рассказывает о тех временах, когда на поверхности Вирла был лишь один большой материк, омываемый со всех сторон Великим океаном. Тогда, как и сейчас, эльфы жили в лесах и делили их с гоблинами, орки кочевали в степи, кроверы свободно парили над пиками гор, а люди заселяли все земли, до которых только могли дотянуться, не тревожа своих соседей. В то время все живые существа не знали ни голода, ни войн. Не было политических интриг и дрязг, правители были мудры и справедливы. Не существовало даже такого понятия как граница государства. Любой, будь то эльф, орк, гоблин или человек, мог пересечь весь континент, не встречая на своем пути преград и ограничений, не опасаясь за свою жизнь. Расы жили в мире и абсолютном согласии, свободно делились друг с другом знаниями и вели честную торговлю — настолько были развиты цивилизации. Только гномы обособлено жили в недрах своих гор, лишь изредка общаясь с жителями поверхности.

Даже магия тогда была другой. Чародеи, независимо от того, к какому народу они принадлежали, могли использовать как стихийное волшебство, так и магию листвы. Шаманства же не было вовсе, его придумали гораздо позже. Вообще, слово "саторис" в переводе с языка древних — чародей.

— Получается, так называют тех, кто может использовать все виды магии? — перебил я кровера. — Разве это возможно?

— Да, — ответил Эр. — Слушай дальше. Вероятно, что такой высокий уровень развития цивилизации был возможен именно благодаря силе чародеев прошлого. Но это не значит, что маги всех рас были одинаковы. У каждого народа имелись предпочтения: эльфы легче общались с духами природы, люди и кроверы больше любили магию элементов. Только орки и гоблины не имели особого расположения к какой-либо силе и в равной мере использовали как стихийную, так и природную магии. Но в отличие от людей и эльфов волшебники этих народов не могли добиться вершин совершенства ни на одном из путей.

— Но как это вообще возможно? — удивленно спросил я.

— Существует теория, что все в мире состоит из мельчайших частиц, невидимых глазу, — продолжил кровер. — Объединяясь друг с другом, они образуют любую материю. Но большинство магов и исследователей отвергают эту теорию, ссылаясь на то, что еще никому не удалось выявить эти частицы, и должна быть сила, удерживающая их друг рядом с другом. Но она существует, древние называли ее первородной энергией. Вокруг Вирла постоянно циркулирует поток этой силы, поддерживая баланс, форму и содержание всего сущего. Разумные существа, рожденные со способностью чувствовать и использовать эту энергию, и являются чародеями. Ее можно назвать чистой магией. Древние могли использовать эту силу во всех ее проявлениях. Будь то энергия, заключенная в элементах, или магия посредников — духов природы.

Но однажды все изменилось. Никто не знает, был ли это гнев богов, неизвестная Вирлу враждебная магия или просто природная катастрофа. С неба начали падать огромные горящие камни. Они уничтожали все вокруг. Погибли почти все города, древние цивилизации канули в лету. Врезаясь в воду, огненные камни вызывали огромные волны, выплескивавшиеся на сушу и смывавшие все на своем пути. В то время земля изменилась, раскололась на две части, между которыми возникли новые океаны. Досталось даже гномам, их подземные города были разрушены, численность их расы сильно сократилось. После катастрофы выжили немногие. Оставшимся, отброшенным в развитии далеко назад, людям, эльфам, гоблинам и оркам пришлось бороться за выживание. Тогда и появились понятия: свой, чужой. Эльфы спрятались в уцелевших лесах, быстро выбрав нового короля, и изгнали со своей территории гоблинов. Орки, сбившись в племена, стали кочевать по пустынным степям. Некоторые пытались поселиться в эльфийском лесу, полном дичи и съедобных растений, но получили серьезный отпор. Люди же, объединяясь в группы и избирая себе правителей, начали заново отстраивать города. Появилось множество мелких государств, которые сразу принялись воевать друг с другом за плодородные земли.

Изменилась и магия. Поток первородной энергии бросил все силы на спасение мира от полного уничтожения. Из-за этого он истончился и замкнулся, стал нехотя делиться своей силой с волшебниками. И тогда у эльфов осталась только магия листвы, а у людей — стихийная, потому что теперь им не хватало возможностей дотянуться до первородной энергии и использовать ее для создания волшебства, к которому не были расположены с рождения. Хуже всех было гоблинам и оркам, не таким близким к природе как эльфы, но и не способным чувствовать силу элементов, подобно людям. Они вообще потеряли возможность использовать магию. Тогда им и пришлось придумать шаманство, чтобы выжить. В итоге появился новый вид чародейства, который не уступал ни магии листвы, ни стихийной, но со своими недостатками. Шаманы орков и гоблинов долго настраиваются на волшбу посредством танцев, рисунков и песнопений, необходимых для того, чтобы почувствовать энергию природы и стихий. Но, неспособные использовать эти силы по отдельности, они объединяют их воедино, получая нечто качественно новое.

В настоящее время поток первородной энергии стал постепенно восстанавливаться и расширяться. Благодаря этому на свет начали появляться новые саторисы, такие как ты и я.

— Что… Как? — удивленно промямлил я. Окончание рассказа птицелюда просто выбило меня из колеи. — Ты шутишь, Эр?