«Если», 1997 № 03 - Пэт Мэрфи

Гилсон не слушал его. Потрясенный, не веря своим глазам, он, не отрываясь, смотрел на девочку в окне, пытаясь понять увиденное. Девочка вела себя неправильно, абсолютно неестественно. У нее на глазах на лужайке ранним утром неизвестно как, чуть ли не из воздуха, появился человек, но она не высказала ни удивления, ни страха. Вместо этого она улыбнулась — сразу, не задумываясь, — и ее улыбка становилась все шире и шире, пока растянувшиеся губы словно разрезали нижнюю часть лица пополам и обнажили зубы… слишком много зубов. Улыбка была застывшей, нелепой и жуткой. Гилсон ощутил тяжесть в желудке и внезапно понял, что смертельно испугался.

Девочка резко отпрянула от окна; через несколько секунд входная дверь распахнулась, девочка выбежала и поразительно быстро помчалась к Ривзу, двигаясь как-то странно, вприпрыжку. Не добежав до Ривза нескольких футов, она взвилась в воздух с проворством и ошеломляющей быстротой прыгающей блохи. В глазах Ривза едва начало появляться удивление, когда мощные маленькие зубы разорвали ему горло.

Девочка спрыгнула и отскочила в сторону. Из рваной дыры на горле Ривза брызнул фонтан алой крови. Долгую секунду он ошеломленно смотрел на него, потом попытался закрыть рану руками; кровь вскипела между его пальцами и залила руки до локтей. Ривз плавно опустился на колени, изумленно глядя на девочку, покачнулся, содрогнулся всем телом и рухнул лицом вниз.

Девочка смотрела на него холодными глазами рептилии, все еще улыбаясь жуткой улыбкой. Она была обнажена, и Гилсону показалось, что ее торс, равно как и рот, какие-то неправильные, не человеческие. Девочка повернулась к дому и что-то крикнула.

Через мгновение на лужайку высыпали остальные — отец, мать, мальчик и бабуля, — все голые, все с такой же жуткой улыбкой на лицах. Не остановившись и не сбавив скорости, они подбежали к телу, присели и с лихорадочной торопливостью сорвали с него одежду. А затем, плюхнувшись на траву, милое семейство принялось жрать.

— О, святая Мария, помолись за нас… — пробормотал Кранц. Солдата с секундомером выворачивало. Кто-то выпустил из автомата по лужайке за границей полный магазин, и полковник смачно выругался. Когда Гилсон больше не смог смотреть на отвратительный пир, он отвел взгляд и увидел собаку. Она с радостным видом сидела на крыльце, помахивая хвостом.

— Господи, да такого быть не может! — выпалил Кранц. — Если бы в прошлом жила такая семейка людоедов, это попало бы в книги или газеты. Уж такое не могли попросту взять и забыть!

— Кончайте нести чушь! — оборвал его Гилсон. — Это не прошлое. Не знаю что, но только не прошлое. Не может этого быть. Это… не знаю, что-то другое. Иное… измерение? Иная вселенная? Выбирайте любую теорию. Альтернативные миры, вероятностные миры — называйте как хотите. И эта гадость на лужайке живет в настоящем, одновременно с нами. Проклятое заклинание Калвергаста пробило дыру в одной из этих параллелей. Так получается. Но, Боже мой, каким же адом была эволюция в том мире, чтобы породить такое? Они не люди, Кранц. В них нет даже частички людской, как бы они ни выглядели. «Веселые велосипедные прогулки…» Есть ли предел нашим заблуждениям?

Наконец семейка наелась, и все улеглись на траве с раздувшимися животами, перемазанные кровью и слизью и прикрыв отяжелевшие веки. Дети сразу заснули, а папаша, судя по его виду, погрузился в размышления. Через некоторое время он встал, собрал одежду Ривза и внимательно ее осмотрел. Потом разбудил дочь и долго ее о чём-то расспрашивал. Жестикулируя, она изобразила, как Ривз появился на лужайке, и показала пальцем, где это произошло. Взрослый задумчиво уставился в ту сторону, и на мгновение Гилсону показалось, что его безжалостные глаза смотрят прямо на него. Постояв, взрослый медленно направился к дому и скрылся внутри.

Наступила тишина, нарушаемая только постукиванием машины. Кранц начал всхлипывать, полковник монотонно ругался. Подошедшие солдаты ошеломленно молчали. «А ведь мы все перепуганы, — подумал Гилсон. — Насмерть перепуганы».

На лужайке тем временем началась гротескная пародия на картинку сборов после пикника. Малыши принесли корзину и под пристальным наблюдением двух женщин стали собирать кости и объедки. Один из них бросил кость собаке, и солдата с секундомером снова вырвало. Когда на лужайке стало чисто, корзину унесли, а взрослые вернулись в дом. Вскоре оттуда вышел папаша — уже в белом льняном костюме и с книгой в руках.

— Библия, — изумился Кранц. — Это же Библия.

— Нет, — возразил Гилсон. — У этих… тварей нет Библии. И быть не может. Это что-то другое.

Книга и в самом деле походила на Библию: переплет у нее был из черной кожи, а когда существо стало перелистывать страницы, явно отыскивая нужное место, они увидели, что страницы в ней из тонкой прочной бумаги, на какой печатают Библии. Отыскав то, что искало, существо стало громко читать вслух, четко выговаривая слова, — Гилсон понял это, даже не слыша ни звука.

— Что за чертовщиной он там занимается? — удивился вслух Гилсон. Не успел он договорить, как окно между мирами исчезло.

Не стало ни лужайки, ни дома, ни облаченного в белое чтеца. Гилсон успел заметить деревья на противоположном краю образовавшейся перед ним ямы, и тут мощный порыв ветра сбил его с ног. В воздух взметнулась пыль и мелкий мусор, потом ветер стих столь же быстро, как и возник, и мусор с шорохом и постукиванием посыпался на землю.

Облако пыли медленно оседало на землю. На месте лужайки с домом Гилсон увидел большую, строго квадратную яму со стороной около ста футов и примерно десяти футов глубиной. Дно ее было плоским, как стол. Прежде чем воздух заполнил образовавшийся вакуум, Гилсон разглядел, что стенки ямы были гладкими и прямыми, словно прорезаны в сыре острым ножом; теперь же по всему периметру начались небольшие оползни земли и гравия, и края ямы стали рваными и неровными.

Гилсон и Кранц медленно поднялись на ноги.

— Вот, кажется, и все, — сказал Гилсон. — Было и пропало. Но где же ваш домик? Где Калвергаст?

— Понятия не имею, — отозвался Кранц. — Наверное, сгинул навсегда. Хорошо хоть, что не угодил к тем тварям.

— Как вы думаете, кто они такие?

— Вы сами сказали — определенно не люди. В них меньше людского, чем у паука или устрицы. Но послушайте, Гилсон, почему они так выглядят и одеваются, почему у них такой дом?

— Если существует бесконечное количество возможных миров, то среди них отыщется любой мыслимый мир.

— Да, возможно, — с сомнением произнес Кранц. — Мы ведь ничего об этом не знаем, верно? — Он помолчал. — Это очень страшные существа, Гилсон. Малявка среагировала на появление Ривза мгновенно, даже не задумавшись. Она сразу поняла, что он чужой, и тут же уничтожила его. А ведь она еще ребенок. Пожалуй, теперь, когда окно исчезло, мы сможем считать себя в большей безопасности.