Лето длиною в жизнь (СИ) - Морган Натали

— Давно известно и доказано, что мужчин привлекают блондинки! Однако, если посмотреть папку с твоим выбором, то там нет ни одной светловолосой девушки, все сплошные брюнетки или шатенки! Ты неправильный! — засмеялась я.

— А мне не нравятся блондинки, — произнес он, — и шатенки с брюнетками, — добавил он.

— А кого же ты предпочитаешь тогда? — ухмыльнулась я. — Мальчиков?! — мои глаза расширились.

— Сейчас узнаешь! — рявкнул он, заваливаясь на меня сверху. Я завизжала и начала отбиваться, но Джеймс прижал меня своим телом, завел руки за голову и удерживал их там. — Мне не нравятся блондинки, шатенки и брюнетки, — проговорил он, тяжело дыша и не сводя с меня глаз, — потому что мне нравится одна противная мелкая! Рыжая к тому же! — выдохнул он, нагнувшись ниже и набросившись на мои губы с голодной страстью. Он перехватил мои руки над головой одной своей рукой, а вторая спустилась вниз по телу и скользнула под спину, еще крепче прижимая меня к нему. Руки у Джеймса были очень сильные. Я задохнулась от его обжигающего поцелуя, его язык смело проник ко мне в рот, переплелся с моим. Я даже не поняла, что отвечаю ему с таким же безрассудным отчаянием, с каким и он набросился на меня. Мое тело выгнулось навстречу ему, поддаваясь внутреннему разбуженному импульсу. Джеймса потряхивало от возбуждения, он то покусывал мои губы, то потом опять целовал. Голова моя кружилась от ощущений, а тело хотело большего, хотело, чтобы до него дотронулись.

И в этот момент раздался требовательный звонок до боли знакомой мелодии, установленной на одного единственного человека. Я оттолкнула Джеймса и схватила телефон, на дисплее высветилось имя — Джонатан. Взъерошенный Джеймс сидел на корточках напротив и затуманенным взглядом смотрел на меня, тяжело дыша. И в ту же самую секунду я почувствовала жуткую черную ненависть к себе за то, что делала несколько минут назад. Я закусила губу практически до крови, чтобы только не заорать.

— Извини, я должна ответить. — проговорила я, поднимаясь. Меня слегка пошатывало от пережитых эмоций.

— Кто это?! — глухо прошептал Джеймс.

— Мой парень, — ответила я, прикрывая глаза рукой, — Джонатан.

Что было потом, я смутно помнила, потому что Джеймс резко вскочил на ноги, смерил меня таким уничтожающим взглядом, что я почувствовала себя отвратительным и мелким существом, ничтожеством. А потом он развернулся и молча покинул меня, оставив с щемящим чувством горечи и тоски. Я все же ответила Джонатану, но даже под пытками не воспроизвела бы, о чем мы говорили. Слезы струились у меня по щекам. Я плюхнулась обратно в кресло, забросила телефон в сумку и разрыдалась.

Глава 10

Николь никак не могла заставить себя открыть файл с правками. Пока она шла до студенческого городка, она была уверена, что сразу же усядется за ноутбук и погрузится в изучение комментариев от мистера Смарта. Но лишь переступив порог комнаты, вся решимость испарилась в ту же секунду. Николь сварила кофе, сделала себе горячий бутерброд из сыра, полазила по группам в социальных сетях, отправила несколько сообщений — родителям, сестре и подругам. Потом обозвала себя идиоткой в очередной раз и, наконец, в миг вспотевшей рукой, открыла файл.

Она пролистывала страницу за страницей своей проектной работы, но не видела ни одного комментария или правки или сноски на поля. Сначала ее это радовало, потом в душе появились сомнения, что возможно она неправильно поняла слова преподавателя, к концу работы она была в абсолютно растрепанных чувствах, недоумение и раздражение росли внутри с каждой просмотренной страницей.

И только в самом конце финальной страницы она увидела сноску, одну единственную за всю работу: «Найдите меня в аудитории № 7 во вторник в 16 ч. У меня есть, что Вам предложить и надеюсь, что Вы не откажетесь.» Николь перечитала этот комментарий раз сто, как ей показалось, прежде чем поняла его смысл. Мистер Смарт назначил ей встречу?

Глава 11

Я проворочалась добрую половину ночи и никак не могла уснуть, то мне было душно, то жарко, то холодно. Я вставала, ходила по комнате, смотрела в окно на спящий городок, на горящие фонари на пустынных улочках. Сердце требовало каких-то действий, мне надоело находиться в подвешенном состоянии, изводя себя мыслями о Джеймсе, о том, что между нами произошло. Как я могла не заметить? В миллионный раз спрашивала я у себя. Но ведь ничего не предвещало подобного его поведения. Мы сошлись очень быстро и это было замечательно, нам предстояло работать целое лето вместе, создавать эмоциональный продукт, а для этого нам нужно было оказаться на одной волне! Кто же знал, что эта волна затащит в бушующий океан?! Джеймс так походил на Джонатана, он тоже любил пошутить надо мной, мелкой вон обзывал, и я расслабилась, видела в нем друга, а в реальности оказалось, что все немного не так, а глубже, чувственнее. Это все сценарий! Мы обсуждали его бесконечно, как будем показывать мысли героини, ее переживания, чувства героя. И это каким-то немыслимым образом повлияло на нас двоих. И что теперь делать? Искать нового режиссера?! Но я никого не хотела кроме Джеймса, это я понимала совершенно однозначно. Я закрыла лицо руками, прислонилась к холодному окну лбом и не смогла сдержать стона. Вот так вот взять и в одну секунду разрушить проект!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В сумке пискнул телефон, оповещая о свалившемся сообщении. Я удивленно взглянула на часы. Было три часа ночи. Опять, наверное, какая-нибудь реклама каких-нибудь курсов свалилась в ящик, раздраженно подумала я, доставая телефон. На экране высветилось имя Джеймса. Я быстро открыла текст: «Если ты не спишь, то позвони мне…». Я трясущимися руками нажала вызов. Гудок, второй, третий, сердце сжалось. И только я была готова положить трубку, как…

— Мелкая, — тихо проговорил Джеймс и замолчал. Я слышала его дыхание и тоже молчала. И было что-то безумно трогательное и горькое в этом его обычном слове, которое вдруг в одну секунду стало весомым, таким значимым, таким «нашим». — Прости меня! — и тут я всхлипнула, громко, неожиданно даже для себя самой. Мне показалось, что что-то умерло у меня в груди, то, что не давало дышать спокойно последние часы. — Не знаю, что сказать еще. Давай, забудем. — Джеймс втянул воздух сквозь зубы, и опять тишина повисла между нами. — Черт! Ты мне мозг вспорола, мелкая! — вдруг рявкнул он. Опять тишина и лишь мое сердце стучало громко и гулко в этой пронзительной тишине. Я ждала его приговора. — Но диплом важнее этих чертовых желаний и эмоций и всего! — проорал он мне в ухо. Я забыла, как дышать, грудь сдавило так, что мне показалось, она сейчас разлетится на куски, не выдержав давления. Я никогда не слышала подобного отчаяния в голосе. — Мы будем работать дальше и сделаем этот чертов фильм, чего бы нам это не стоило! Хотя, тебе не понять, ты еще такая мелкая! Ничего не знаешь! — усмехнулся он.

— Джеймс, — начала было я.

— До понедельника, — не дал продолжить он мне. — И ложись спать, хватит жечь свет! Не нарушай мою ночь! — и звонок оборвался. Я кинулась обратно к окну, потом к выключателю, опять к окну и только тогда увидела одинокую фигуру, которая вышла из-за тени подъезда корпуса, что стоял напротив моего. Я узнала Джеймса, хоть на его голове был капюшон. Он стоял и смотрел на меня, потом махнул рукой, развернулся и пошел прочь.

Как все не вовремя… Но разве можно назвать точное время, когда тобой могут завладеть чувства?

Глава 12

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ну где опять Эмили?! Николь ерзала на своем сидении, посматривая на дверь. Лекция вот-вот начнется, а подруги все не было. Мистер Смарт уже зашел в аудиторию, привычно держа ноутбук подмышкой. Окинул болтающих между собой студентов, наткнулся взглядом на Николь и ей показалось, что уголки его губ дернулись в чем-то похожем даже на улыбку.

И тут в дверь влетела запыхавшаяся подруга и все внимание Николь мгновенно переключилось на нее.

— Чуть не опоздала! — отдувалась тяжело я, хватаясь за сердце.