Витамин - Джи Спот

грязных чашек и сопливых салфеток. — А где Жирдос? — это так она нежно называла Жору, от чего тот ужасно бесился.

— Надеюсь у него понос, — вяло рифмую я.

— Неужто неладно в Датском королевстве? — всплеснула руками мать, но глаза её засияли плохо скрываемым ликованием.

— Мы расстались, — бесцветно говорю я, уже не так больно это признавать.

— Славатехоспади…. Как же меня бесил этот глист в обмотках, ни рожи, ни кожи, — мать моя очень развеселилась этой новости. — Говно на короткой палочке, а не мужик. Вот тёти Светы племяш…

— Даже не начинай… Мне надо зализать раны, — грубо прервала я, зная, что дальше она опять начнёт меня сватать.

— Дочь, ну вот он бы тебе и помог… Зализать то, — мама у же села рядом со мной на диван и бесцеремонно тыкает меня локтем в бок, лукаво подмигивая.

— Фу мам… Блин… Фу…

— Думаешь мама молодой не была… Ну ладно, смотри засмущалась, — хохочет она, так, что я вижу её булатную коронку. — Ну что, значит будем тебя лечить, — мать закатывает рукава, явно показывая, что эта работёнка как раз для неё. — Я тебе домашней еды привезла, варенье малиновое, мандаринов. Будем пировать. Папка отсыпается после вчерашнего, они с дядь Геной нормально так отпраздновали. Теперь в тазы вчерашние харчи обратно собирают…

— Ох… Давай без подробностей… У меня богатое воображение…

Когда мама появилась в моей квартире это было похоже на первый восход солнца после полярной ночи. В помещении вдруг стало чисто и уютно, запахло едой, надеждой и немного счастьем.

Как же я понимаю лесбиянок, жаль я по багетам, а не по пончикам. Мама остаётся с ночёвкой, весь вечер смотрим сериалы, набиваем животы и хохочем до колик.

Постепенно мне становится легче. Увидев румянец на моих щеках мама решает идти в атаку.

— Дочь, Рождество скоро. Надо крёстной кутью нести… Она тебя ждёт.

— Конечно, мамуль… Только ваши эти "Давай поженим их" не включайте, ладно? Тоже мне Гузеева и Сябитова нашлись.

— Снежа, но он такой хороший… Я б сама за него вышла, если б не твой отец, — захихикала мама, прикрывая рот рукой. — Забрал моё сердце усатый чертяка, — заливается смехом как рождественский колокольчик, люблю этот смех и маму. — Ну ты хоть посмотри на товар то… Снежа, надо брать, пока свободный, — не унимается она, похоже, мне не отвертеться, но я попытаюсь.

— Мам, ну восемнадцатый век какой-то, — возмущаюсь я, сдвигая брови на переносице для пущего эффекта.

— Снеж, ну хоть для здоровья… У тебя вон всё лицо "хотелками" обсыпало, — тыкает пальцем в мои прыщи.

— Это сыпь от антибиотиков, — машинально прикрываю прыщи ладошкой.

— Вот, а мужик лучше антибиотика от всего вылечит, — озорно подмигивает мне, я в ответ закатываю глаза.

— Ладно, только хватит этот бред нести, — мама в ответ на это чуть не прыгает от радости, глаза опасно сверкают.

— Снеж ну ты это… Наряд найди поинтереснее. Чтобы там сиси было видно, попу, — показывает руками на себе, где должно быть видно. — Не эти твои оверзайзы… Не понятно то ли мешок, то ли чехол от автомобиля.

— Побойся бога, мам… Святой праздник… А ты… Сиси… Попа…

— Просто твоим тряпьём безразмерным только в деревне быков очаровывать. И то они больше красное любят, — смеётся мать.

— Я не собираюсь никого очаровывать. Буду жить для себя. Я так решила.

— Ох, ладно не буду тебя донимать. Мы с папкой за тобой заедем 6го числа, часиков в 12. Давай выздоравливай к тому времени. Бока наедай, а то ухватиться не за что, — щиплет меня за филейную часть, я звонко шлёпаю её по руке.

— Зоя Николаевна, руки!

Прощаюсь с мамой, передаю привет отцу и закрывая за ней дверь понимаю, что улыбаюсь во весь рот. Мамочка как чай с малиной и тело излечит и сердце больное.

ГЛАВА 6. ЛУЧШИЙ МОЙ ПОДАРОЧЕК

Утром 6 декабря меня ни свет ни заря будит настойчивый звонок и отвратительно бодрый мамин голос в трубке.

— Просыпайся, соня! Умывай свои опухшие глазки…

— Мам, ты вообще нормально себя чувствуешь? — ворчу я, стараясь продрать опухшие глаза. — Ещё восьми нет… На улице темень…

— А кутью крёстной кто будет делать?

— Что блин? Я думала ты сделаешь! — вот это заявочка.

— Не по правилам. Кутью варят крестники, — лукаво разъясняет мама.

— Ну тогда массового отравления не избежать, — констатирую я, поднимаясь с кровати.

— Ой, не мели чушь… Бери самый лёгкий рецепт в интернете и делай… Тебе понравится, вот увидишь, — она так уверена, что я тоже преисполнилась оптимизма.

— Удружила так удружила, мам, — ворчу для профилактики.

— Ну, а что? Мужа тоже кормить будешь «дошиком»? — ну вот опять она за своё. — Давай дочь… Я в тебя верю…

— Ну хоть кто-то в меня верит, — вздыхаю я.

— Если не я, то кто же! — хохочет мама.

Кладу трубку и в отчаянии оглядываюсь на ещё тёплые ото сна подушки. За окном только забрезжил рассвет, а я понимаю, что мне тащиться в магазин за продуктами. В холодильнике у меня семья мышей совершила ритуальное самоубийство.

На улице мороз, ветер треплет мой капюшон на рыбьем меху, как Тузик грелку. Глядя на ледяную корку на дороге молю небо о том, чтобы упасть и сломать ногу. Хотя, чем не уважительная причина, чтобы избежать позорного вечера кругу родственников.

Я выбрала самый сладкий из возможных рецептов, с изюмом, курагой, орехами и мёдом. Мама обязательно скажет, что от такого "жопа слипнется". Но хотя бы во время готовки можно будет закинуться вкусняшками.

Сонная продавщица кидает на меня взгляд полный ненависти.

— С праздничком! — наигранно щебечу я, наблюдая за её реакцией. Одариваю её самой приторной улыбкой от которой у неё, кажется, сейчас пена изо рта пойдёт.

— И вас, — недовольно бросает она, прозвучало больше как проклятье.

Пробираюсь сквозь ряды, оставляя мокрый след уличной слякоти, как та гигантская африканская улитка.

Дома, для поднятия настроения, откупориваю бутылочку игристого. Утром шампанское пьют только аристократы и дегенераты, к первым я себя точно не отношу. Когда приторное недопереваренное нечто, присыпанное орехами и цукатами, готово я не без гордости оглядываю кулинарный шедевр. Надеюсь никто не умрёт в этот прекрасный праздничный вечер, Но несколько пакетиков «Свекты» всё же захвачу.

Выбираю самые дебильные шмотки, способные вызвать приступ рвоты у любого адекватного мужика. Выкуси, племянник маминой подруги. Родители приехали на полчаса раньше назначенного времени. Папа не любит опаздывать настолько, что всегда приезжает супер заранее. Дикая, просто варварская привычка, но его уже не отучить.

Хватаю ещё горячую кастрюлю с адским варевом, пакеты с подарками и бегу