Мама для подкидыша - Мила Реброва

такой тип людей, которым необходимо было получить то, в чем им отказали. Получив желаемое, они быстро теряли интерес к объекту своего пылкого внимания.

– Я знаю один отличный ресторан, там подают блюда на любой вкус! – продолжает меж тем Дударов, не представляя, какие мысли бродят в моей голове.

Шамиль

Ну вот почему она вся такая аппетитная? Ух, так бы и сжал в объятиях! Да вот только кто мне даст? И почему мне понравилась именно эта строптивая особа?

Мне просто необходима была передышка, ибо от ее близости в машине со мной творилось нечто невообразимое. А ее запах? Женщинам нужно запретить так пахнуть!

– Как там Мурад? – поняв, что она переписывается с кем-то из домашних, спрашиваю я.

Мы уже сделали заказ, и официант принес нам воду, которую она время от времени отпивает мелкими глотками. Капелька воды то и дело застывает на ее губах, и она ее слизывает, вызывая во мне не самые скромные фантазии.

– Неплохо. Врач выписал уколы и постельный режим на неделю, – поднимая взгляд от телефона, отвечает Хади.

Хади. Хм… Мне нравится это имя. Ей подходит. Как, впрочем, и всё, что она делает. Никогда не замечал за собой такого внимания к деталям. Но в ней я замечаю практически всё. То, как она двигается, поднимает руку, дотрагиваясь до своих волос, приглаживая их. Облизывает губы, когда нервничает, а нервничает она часто. Мое присутствие явно напрягает ее. Интересно почему?

– Хорошо, что у него есть надежный заместитель, – ухмыляюсь я, не в силах скрыть того, как меня радует наше ближайшее сотрудничество. Ведь, раз Мурада нет, все свои вопросы я буду улаживать с ней.

Она молчит, сжимая губы, и я решаю не продолжать разговор. Ведь просто смотреть на нее тоже неплохо. Представлять, как я развязываю бант, завязанный под ее шеей, и приступаю к пуговицам блузки, целуя каждый освобождающийся от одежды кусочек кожи. Уверен, на вкус она еще слаще, чем выглядит…

Жаль, что официант прерывает поток моей фантазии, и мы приступаем молчаливо к еде. Правда, и тут меня ждет новое открытие. Кто ж знал, что наблюдать за тем, как кто-то ест, так возбуждающе? Я буквально обтекаю, смотря на нее. Тупо пялюсь, забыв о собственном блюде. Даже думать не хочу о том, как выгляжу со стороны.

– Всё в порядке? – хмурится она, видимо наконец заметив мой нездоровый к себе интерес.

– Да, – не отвожу я взгляда. – И как тебе?

– Что?

– Еда. Разве ты не получаешь от нее удовольствия?

– Неплохо, – пожимает она плечами. – Но я бы точно так же отнеслась и к уличной еде. Единственное, что не оставляет меня равнодушной, это…

– Это? – хмурюсь я, недовольный тем, что она оборвала себя.

– Неважно. Приятного аппетита.

Ну не зараза, а? Начать и не закончить! Ну ничего, я еще выпытаю все твои секреты, строптивенькая моя.

* * *

– Мам? Ты почему всё еще не спишь? – включаю я бра и сажусь рядом с матерью. – Поздно уже. Нам же завтра на свадьбу!

– Я молилась, а потом… Не спится, сынок. Мы со сном теперь не дружим, – вздыхает она, откладывая четки.

– Нельзя так горевать об ушедших, – обнимаю я ее. – Их души от этого не обретут покой. Я тоже по ним скучаю, – с грустью говорю я. – Но былого не воротишь. Послушай меня и смени обстановку. Этот дом напоминает тебе о прошлом. Здесь ты никогда не отпустишь случившееся. Я не могу видеть, как ты угасаешь! Неужели я ничего для тебя не значу? Почему не хочешь жить со мной?

– Вот что ты такое говоришь, Шамиль?! – вроде бы возмущается она, но голос такой тихий и слабый, что это и возмущением-то не назовешь. – Ну что я буду делать в этой твоей стеклянной коробке? Ты весь день на работе, а мне жить одной, словно птице в клетке? А тут мой дом. Знакомые люди. А там… Да и не хочу я жить с холостяком. У тебя ведь свои интересы. Вот женись ты…

Я лишь вздыхаю на это. Жениться я, конечно, мог бы. Взял бы одобренную мамой девушку и оставил бы ее жить тут с ней. Многие так поступают. Но черт… Не мог я так! Это ведь нечестно по отношению к девушке. Пусть потенциальная жена и согласна на такие отношения на расстоянии, я всё же не считал это нормальным. Брак должен быть полноценным, или его не должно быть вообще.

Отведя маму в ее комнату и уложив спать, я возвращаюсь к себе и вновь открываю компьютер, чтобы продолжить работу. Только вот в голове одна моя Красоточка, вместо цифр и плана.

За неделю я так ничего и не добился от нее. Даже на свидание зараза никак не соглашалась. Правда, пару раз на обед я всё же смог ее заманить, но это всё не то. Мне хотелось большего. Хотелось понять и разгадать эту загадку! Должна же быть причина тому, что молодая женщина ведет себя как затворница? Она даже не улыбается, не говоря уже о том, чтобы радоваться хоть чему-то.

Неужели это из-за потери мужа? Так его любила, что не может забыть?

Хади

– Мама, я не пойду! – хмурюсь я, когда мама начинает настаивать на том, что мы должны пойти на свадьбу дальнего родственника. Я уже устала говорить ей, что мне это неинтересно. Обычно они ходили на подобные мероприятия вместе с моей сестрой Маликой, но, так как она подхватила простуду от Мурада, мама настаивала, чтобы с ней пошла я.

– Не могу же я пойти одна! Алия сидит с Мурадом и детьми, Малика болеет. А не пойти будет невежливо!

– Мама… – стону я.

– Обещаю, что мы ненадолго! Посидим пару часов, поздравим молодых, и домой. Ну же, Хади. Давай, дорогая, одевайся. Я понимаю, что у тебя выходной, ты устала, но нельзя же всё время сидеть дома! Как раз выгуляешь свое платье. И нанеси макияж, пожалуйста, поярче, – просит она меня, а я, поняв, что битва проиграна, иду в душ.

Неделя была убойной, так что я действительно рассчитывала поспать в субботу подольше. Мурад всё еще не пришел в себя, хотя ему и было значительно лучше. Еще и Малика от него заразилась.

– Ну, хоть от Дударова отдохну, – вздыхаю я, включая воду в душе.

Этот бабник просто вздохнуть мне не давал, находя разные поводы, чтобы явиться ко мне в кабинет. Гад пользовался отсутствием Мурада по полной! Хорошо еще, что не переходил границы. Хотя наглые глаза этого типа говорили куда ярче слов. Мне