Погода в доме - Михаил Исаевич Танич

А кран течет, течет — Кому — почет? Сантехнику — почет.

«Мы прокатились по Европе…»

Мы прокатились по Европе — Женева — Линц — Брюссель — Париж! Но с автобана, на галопе, Чего там есть, не разглядишь. Из европейских впечатлений Одно осталось на лету — Что два десятка поколений Слепили эту красоту. А так, по частностям, достало, С учетом автоскоростей, — Девицы красного квартала, Музей «Д’Орсе» среди путей. И тот, со стейками, подвальчик, И неприличный экспонат — Брюссельский писающий мальчик, Урологический плакат.

«Этот миг я запомнил…»

Этот миг я запомнил, А может быть, акт, Вечно новый И ветхозаветный, Потому что есть Он и Она — Это факт — Не бывает любви Безответной. И когда ты не против Была и не за, Но уже в состоянье улета, Я сказал, как Адам, Опустивши глаза: «Что — не знаю, Но надо же Делать с ним Что-то?»

Стишок

Я помню — шла вторая книжка, И в ней такой один стишок, Как я, остриженный парнишка, Попал в армейский пищеблок. Как на картошке бородавки Ножом, как скульптор, обирал — Чтоб на положенной добавке Я чьей-то пайки не украл. Сказал редактор, не краснея: — Давайте снимем ваш хорей — Здесь психология еврея, Ну, надо вам, что вы — еврей? Прошло сто лет, Я так и прожил, Куска чужого не украв, Но вдруг подумаю: а все же, Быть может, был редактор прав? Теперь-то я живу нескромно, Но по инерции скорей Картошку чищу экономно, Как скульптор, да, И как еврей.

«Как привяжется размер…»

Как привяжется размер, Хошь — не хочешь, Как трамвай, бежишь, А с рельс Не соскочишь. Он и сам себе слова Выбирает, А закончатся слова — Умирает. И когда ты все сказал В полной мере, Он и точку Ставит сам, В том размере.

Анкеты

В анкетах просят Указать, Да мать их так, Отца и мать, И не был ли ваш дед кулак, И не был ли ваш дед Эсер? — Так это было в СССР. Но СССР сказал «адью!», Укоротив мою семью, А весь анкетный детектив