Тайна месье Каротта - Анна Красильщик

ответил. Ну и пожалуйста. Я взял Вильгельма, который грустно сидел в углу кровати, и почесал его за ухом. В коридоре мяукнула кошка. Когда я открыл дверь, она прыгнула в кровать, легла мне на ноги и заурчала. Потом пришел Макс и спросил, как у меня дела и не хочу ли я яблоко. Я отвернулся к стене.

– Нет.

– У меня тоже ужасный день.

– Почему?

– Полтора часа пытался объяснить одной девочке, как решается уравнение химической реакции.

– И что?

– Полное фиаско.

Он помолчал.

– Может, все-таки по яблоку?

Я, так и быть, согласился съесть яблоко, а потом мама принесла кусочек шоколадки и залезла ко мне под одеяло.

И вдруг я почувствовал, как ее живот меня пнул.

– Ты видела?! – закричал я, хотя мама никак не могла это видеть.

– Да, Морковкин, я знаю. Это он тебе желает спокойной ночи.

– Он не может желать спокойной ночи. Ты шутишь.

– Отчасти да, отчасти нет.

Глава 8

в которой я вижу лысого человечка

Я лежал под открытым небом, прислонившись головой к дереву. Рядом стояла повозка с лошадью – под ней спал какой-то человек, прижав к себе ружье. Я приподнялся и увидел, что у дерева черно-белый ствол – значит, это береза. Неподалеку люди в странных шубах пытались развести огонь. А рядом бродили лошади и лизали снег. Повсюду снег, целые поля снега. Я попытался пошевелить пальцами, но не смог. Потом люди в шубах наконец развели огонь. Один из них подошел ко мне и дал горячей воды и кусочек сахара. Когда же, когда же закончится эта собачья жизнь? Как бы я хотел поспать в постели, под одеялом! Ненавижу, ненавижу бивуак!

– Морковкин. Малыш. Суслик. Ма-арк. МАРК!

Я проснулся от того, что мама изо всех сил трясла меня за плечо.

– Хватит дрыхнуть. Так можно и до свиного полдня проспать.

– Почему до свиного, если я суслик?

– Что ты будешь на завтрак, свиносуслик?

– Хлопья. И сама ты свиносуслик.

– Сколько можно есть хлопья?

– Ты сама спросила, что я буду.

– Да, и зря. Я пожарю сырники.

И она пошла на кухню, а я сел и начал тереть глаза, потому что они еще не очень-то хорошо открылись. Ночью мне приснилось что-то безумное, но чем больше я пытался вспомнить, тем быстрее сон ускользал. Я только помнил, что там было какое-то слово – то ли бабуин, то ли вурдалак, то ли бурундук. Чертики-бортики. Я прошлепал босиком на кухню, где уже сидел Макс. Он пил кофе и проверял тетради.

– Привет, сонная тетеря.

– То суслик, то свинья, то тетеря. Вы уж определитесь.

– Макс, у нас что – нет яиц? – сказала мама таким тоном, как будто Макс был курицей и каждое утро откладывал десяток свежих яиц.

– А? – По его взгляду было понятно, что вряд ли он знает тайну исчезновения яиц.

– Я собиралась сделать сырники, – расстроилась мама.

А я обрадовался, потому что теперь мог спокойно съесть хлопья.

– Давай скорее, нам через полчаса выходить.

– Куда?

– Морковкин, я говорила тебе сто раз. Макс?

– Что – Макс?

– Ты готов?

– В смысле?

– Ты что, тоже забыл?

– Прости.

– Господи, я с ума сойду в этой семейке. – Мама схватилась за голову и пошла одеваться.

Оказалось, что ровно в тринадцать ноль-ноль мы должны были приехать к врачу, чтобы сделать маме УЗИ. Однажды мне тоже делали УЗИ. В школе всем сделали прививку от гриппа, после этого у меня заболела нога. Врач сказал, что это воспаление сустава, поэтому я месяц пил лекарства и не ходил на физкультуру. Ради такого вполне можно пожертвовать одним суставом: в человеческом теле их больше двухсот, а по другим данным – даже трехсот. Одним суставом больше, одним меньше – как говорит бабушка, не велика потеря. Но мой сустав зачем-то выздоровел, поэтому мне пришлось снова ходить на физкультуру.

УЗИ было на третьем этаже, а на первом – магазин с разными индийскими штуками. Там странно пахло и повсюду висела реклама благовоний. «Благовоние, которое подходит для расслабления и уменьшения стресса, когда нет желания вникать в проблемы, а хочется релаксировать, возлежать на диване и восстанавливать энергию», – прочитал я вслух, пока мы ждали лифта.

– Хочешь, купим? Будем возлежать на диване и восстанавливать энергию, – предложил Макс маме, но она не ответила.

– А вдруг с ним что-то не в порядке?

– С кем?

– С кем, с кем – с твоим ребенком.

– А почему с ним должно быть что-то не в порядке?

Чтобы успокоить маму, я сказал, что риск рождения ребенка с хромосомными аномалиями у тридцатипятилетней женщины всего 1:192. Я прочитал об этом в интернете.

– Хотя тебе уже тридцать восемь, поэтому риск выше… Но совсем ненамного!

– Спасибо, утешил.

– Хочешь, купим палочки с запахом лимона? – предложил я.

– «Избавят от тягот и дисгармонии, настроят на позитивное восприятие жизни и обострят интеллект», – прочитал Макс.

– Куда уж дальше обострять, – сказала мама.

В этот момент приехал лифт, и мы поднялись на третий этаж. Там нас попросили надеть бахилы и присесть на зеленый диванчик. Оказалось, что в зале целых четыре зеленых диванчика и на каждом из них сидят женщины с огромными животами. Все они уткнулись в телефоны, поставив их на живот. Мы сели рядом с одной из них и стали ждать своей очереди. Мама и Макс тоже достали телефоны, а я начал умирать от скуки и читать объявления на стене, потому что больше делать было нечего.

Почему важно дождаться естественного начала родов?

Что происходит в организме женщины во время схваток?

Чем может помочь на схватках партнер или акушерка?

Как войти в глубокую релаксацию во время родов?

Как создать позитивный настрой на роды?

– Мам.

Молчание.

– Мам.

Молчание.

– Мама.

– Ну что? – Она наконец отложила телефон и обратила на меня внимание.

– Если тебе не нравятся палочки, то можно пройти тренинг по созданию позитивного настроя. А то у тебя в последнее время он не очень.

– Спасибо, милый, – сказала она рассеянно.

В этот момент дверь открылась, и доктор назвал мамину фамилию.

– Присаживайтесь, – сказал доктор нам с Максом, а маме велел лечь на кровать, покрытую одноразовой простыней.

– Срок?

– Двадцать недель.

– Как себя чувствуем?

– Устала.

– Что-то рано вы устали, мама. Еще столько же, и самое трудное впереди.

«Почему он называет маму “мамой”? Это же моя мама, а не его», – спросил я шепотом у Макса, а он почему-то сжал мою коленку. Тем временем доктор с хлюпом выдавил маме на живот прозрачное желе и начал размазывать