Призрак Тилацина - Влада Ольховская

— Что, ты снова вернулась в нашу пыльную пустошь? — полюбопытствовал Эйден. — Конец, значит, обидчикам обиженных и прочим гангстерам?

— Я пока не уверена, что будет дальше, — признала Александра. С кем-то же нужно говорить честно.

— Я смотрю, у тебя визит в Россию-матушку знатно не по плану пошел…

— Я, если ты не против, не буду об этом говорить.

— Появился кто? — Эйден внимательно осмотрел ее руки, явно выискивая кольцо.

— Серьезно? А ты не староват для школьной сплетницы?

— Смотря с какой целью ты мне выдаешь школьную сплетницу! А, ладно, дело твое. Я просто тебя знаю: ты же после смерти Эрика чуть ли не в монахини подалась! Разве ж он этого хотел? Помню, он в последнее время как раз очень боялся, что ты так поступишь.

— Думаю, ты не распознаешь границу личного пространства, даже если она ударит тебя сапогом в лицо, — мрачно заметила Александра. — Свои-то проблемы уже решил?

Эйден долгое время вопил на каждом углу, что он не может лишить весь женский род себя, сосредоточившись лишь на одной, поэтому жениться не собирается. Бравада продолжалась до тех пор, пока одним не слишком прекрасным утром он не проснулся с очаровательной барменшей Клио, золотым кольцом на безымянном пальце и свидетельством о браке на прикроватной тумбочке. Александра так и не поняла, как Клио удалось это провернуть, но подозревала, что процесс напоминал охоту на дикого кабана.

Как и многие охотницы за живыми трофеями, Клио была ангелом лишь в начале семейной жизни. Это несколько усыпило бдительность Эйдена, и оформлять развод он так и не ломанул, хотя многие советовали. Вскоре после этого Клио стратегически родила трех детей, чтобы привязать к себе мужа, решила, что этого достаточно, и притворяться перестала. С тех пор скандалы в семье Магратов не утихали. Клио, которая слабо представляла, за кого вышла замуж, оказалась недовольна в Эйдене примерно всем и стремилась его переделать. Он переделываться не хотел и сбегал из дома при любом удобном случае, не слишком интересуясь потребностями жены и детей. Когда Александра уезжала в Россию, он дошел до состояния волка, готового отгрызть себе лапу, лишь бы освободиться из капкана. Так что разговоры о семейной жизни он предсказуемо не любил и сразу же начинал рычать при любом намеке на них.

Но не теперь. Его улыбка стала чуть шире — и уже это ответило на вопрос Александры до того, как Эйден снова заговорил.

— А вот решил, представь себе! — Он гордо продемонстрировал лишенную кольца руку. — Гадюка больше не проблема. Я себе такого адвоката нашел — ты не представляешь! Ушлый малый, оттягал у нее все, она и тявкнуть не успела.

Александра его восторг не разделяла, она сухо поинтересовалась:

— С детьми что?

— С детьми нормально все, — тут же посерьезнел Эйден. — Детям я помогать буду. А этой гадюке — ничего! И за ней буду следить. Если вдруг детей моих обидит, сразу с ними попрощается!

— И что, ты себе их заберешь? Один троих потянешь, без помощи женщины? Напоминаю: детям нельзя бросить тушу верблюда и надеяться, что дальше они сами разберутся с пропитанием.

— Злая ты все-таки, Моррис. А я работаю над тем, чтобы у моих детей все хорошо было!

— Но меня ты позвал не за этим.

— Да. Тебя я позвал вот за чем.

Эйден достал из рюкзака, даже более потрепанного, чем его шляпа, папку с распечатками. Кто-то другой показал бы нужные файлы на экране смартфона, однако Эйден компьютерные технологии открыто презирал и всюду твердил, что верить нужно только своей памяти и записям, сделанным своей рукой. Видимо, компьютерные распечатки у него попадали во вторую категорию, потому что от руки он писал редко и так, что потом и сам прочитать не мог.

Теперь он положил на столик перед Александрой фотографию молодой женщины. Женщина была красивой: высокой, тонкой, изящной. Одета дорого и стильно: брюки, белоснежная рубашка, чуть приспущенная с плеча, туфли на шпильке. Из тех женщин, в которых сразу чувствуется что-то хищное, вызывающее, потому что они так хотят. Короткие волосы она красила в платиновый блонд, небольшие от природы глаза умело подчеркивала макияжем, но акцент делала все равно на очерченную кроваво-красной помадой улыбку.

Александре хватило пары секунд, чтобы понять: она эту женщину никогда прежде не видела ни вживую, ни на фотографиях, к знаменитостям блондинка не относилась.

— Ну и зачем это мне? — полюбопытствовала она.

— Ее имя Арсения Курцева, — сообщил Эйден, с трудом выговаривая непривычные слова. — На фото ей тридцать два года, гражданка России, работала журналисткой.

— А, вот теперь понятно, — кивнула Александра и после короткой паузы добавила: — Могло бы быть понятно в параллельной вселенной! Эйден, ты серьезно думаешь, что я всех русских женщин в лицо знаю? Ты же не знаешь всех австралийских!

— Я работаю над этим, — усмехнулся Эйден, однако на сей раз улыбка на его лице не задержалась. — Подожди, еще не все. Вот это тоже Арсения Курцева.

Он положил на столик вторую фотографию — такую, от которой другая женщина на месте Александры тут же отскочила бы метров на десять, да еще и с воплем. Александра же сдержалась — но лишь потому, что ей в жизни доводилось видеть вещи пострашнее. Хотя впечатлена она все равно была.

На втором снимке была изображена женщина без кожи. Но не труп, лежащий в крови, а настоящее произведение искусства — просто чудовищное. Замершая, выпрямившаяся, будто переставшая быть человеком, она осторожно поддерживала руками вскрытый живот, в котором переплетались цветы и травы.

Самым жутким в этой гротескной статуе было не издевательство над смертью, не возможность наблюдать освежеванного человека, а то, что в ней и правда узнавалась женщина с первого снимка. Кожу с нее сняли, а вот мышцы не тронули — в том числе и мышцы лица. Александра почти не сомневалась, что этот труп, подсвеченный прожекторами, выставленный на показ, действительно раньше был изящной Арсенией Курцевой, насмешливо улыбавшейся в объектив камеры.

И во всем этом не было смысла.

— Что за хрень? — только и смогла произнести Александра, переводя взгляд с одного снимка на другой.

— Да тут все очень сложно и аж на три континента… Ладно, начнем с начала. Тебе известно, что такое пластинация?

— Примерно. Обработка тел с использованием полимеров, превращающая их в нечто вроде пластиковых статуй… Но пластинация одобрена и используется для научных целей, а не вот для этого!

Для Александры не стало новостью, что по миру путешествует несколько выставок, позволявших всем желающим взглянуть на прошедшие пластинацию трупы. Тела