Искусство быть неудачником - Лео де Витт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Куда собрались?
У закрытого тоннеля во двор нас окружили. Бежать было некуда. Я мог прошмыгнуть между двумя оболтусами и в пару прыжков настигнуть людной улицы, но я не мог бросить Рафа. А я знал Рафа, и я знал, что он даже не думает бежать.
— Пойдёмте поговорим. — сказал главный.
Нас толкнули в сторону тоннеля. Я не знал, что нас ждёт. Я не хотел думать об этом. И я просто шёл, а рядом шёл Раф и злобно смотрел и на них, и на меня. Солнечный свет исчез, в тоннеле у меня перехватило дыхание, будто из воздуха выкачали кислород. Это была тяжёлая дорога, ноги подкашивались. Я боялся, что они перестанут слушаться, и я упаду. Но, вот, мы вышли из тоннеля, солнце накрыло наши головы, а в лица ударил ветер, и я снова мог полноценно дышать.
Между входом в тоннель и подъездом в здании было углубление с пустым пространством. Туда нас и толкнули, припёрли к стенке. Я отчаянно глядел за спины головорезов, в надежде заметить случайного прохожего, какую-то помощь. Но мимо шла только женщина и, увидев нас, ускорила шаг и скрылась в тоннеле.
— Вы, чё, попутали, щеглы? — наехал на нас главный. — Нахуй вы натравили на нас мужика?
— Мы не травили, — голос у меня дрожал. — он же сам подошёл!
— Почему вы не послали его? Из-за вас он до нас доебался. А мы же просто хотели поздравить вас с праздником.
— Но он же сам подошёл.
— Ты не понял, уёбок. — он ткнул мне в лицо кулаком. — Я вас просто хотел по-доброму поздравить с праздником. А вы натравили на нас мужика. Выворачивайте карманы. За моральный ущерб.
Я в панике сунул руку в карман, сжал купюру, но что-то остановило меня. Душа сдавила все мышцы, пыталась вырваться наружу, будто ей было омерзительно жить в таком трусливом теле.
— Нет! — твёрдо сказал я.
Я даже не заметил удара. Почувствовал боль в лице и нагнулся. По теням на асфальте увидел, как быстро среагировал Раф и накинулся на главного. Я выпрямился. На меня шли двое, побежал на них и пригнулся. Мне удалось прорваться. Я выбежал из круга. У меня была возможность запрыгнуть в тоннель и выскочить из двора. Я был готов бросить Рафа. Был готов. Но не мог. Развернулся и что есть силы закричал вверх, в балконы дома.
— Помогите!
Меня тут же схватили и бросили к стене, где уже били Рафа. Один скрутил ему руки сзади, а главный мутузил его по лицу. Я сразу нагнулся и закрыл голову руками. Они принялись пинать мои ноги. Я затрясся и подкосился, встал на одно колено. Меня подняли и ударили в солнечное сплетение. Я раскрыл рот, пытаясь глотнуть воздуха, но не мог. Ублюдки увидели, что я задыхаюсь и в ужасе бросили меня. В глазах потемнело. Я пытался сделать вдох, но всё было тщетно. Я всё ещё слышал стоны Рафа, шлепки и глухие звуки ударов. Тут я поднял голову и увидел, что от него отступили. Нас пощадили, но я понимал, что это временно. Скоро гнев мог вернуться к подонкам, и они снова бы принялись нас лупить. Я смог сделать лёгкий вдох, но этого было достаточно, чтобы силы вернулись ко мне. Я взял Рафа за плечо, и мы побежали прочь. Выбегая из круга, я получил пинок под задницу. Мы забежали в тоннель, я слышал злое гоготание сзади. Мы вышли на пешеходную улицу и бежали, бежали. Вскоре мы остановились в кустах возле маленького магазина.
— Ты как? — спросил я Рафа.
В ответ он оттолкнул меня и ударил в плечо. Я вскрикнул от боли. Он толкнул меня, и я повалился на траву.
— Никогда! — рычал он. — Никогда не проявляй слабость!
Я понял, что день уже подходит к концу. Солнце клонилось к горизонту. На улицы вышла молодёжь хорошенько повеселиться перед завтрашним первым учебным днём. Я позвонил Максиму и спросил, как он? И обрадовался, когда услышал его весёлый голос. Видимо он хорошо провёл время. Максим уже расстался с одноклассниками и шёл домой, я же предложил ему подойти к футбольным трибунам в парке Ленина. Он согласился.
В парке гулял и веселился народ. Дети бегали с мороженым между памятниками героям войны. Влюблённые парочки ласкались на лавках под горящими гирляндами. Родители, оставив детей на батутах и каруселях, гуляли на полянках между деревьев и наслаждались обществом друг друга.
Я купил две шаурмы в киоске, которому доверял ещё с детства, и пошёл к футбольным трибунам. На краю парка разместили спортивный комплекс: он преимущественно специализировался на теннисе, но помимо теннисных кортов, на улице был и бассейн, а в окнах здания я разглядел просторный тренажёрный зал. Сразу через пешеходную дорожку от него раскинулась площадь с развевающимся флагом, а за ним и футбольное поле, огороженное высокими трибунами полукругом. На самом верху я увидел фигуру Максима и поднялся к нему. Трибуны были настолько высоки, что взору открывался вид на весь парк и на его густые заросли деревьев. Я дал брату шаурму, и этот неожиданный презент он воспринял с радостью. Я сел рядом и откусил кусок. Шаурма была такая же вкусная, как в детстве. Приятно, что некоторые вещи в городе не меняются. Мы молча ели и наблюдали за игрой. Ребята на поле воспринимали игру крайне серьёзно, потому выполняли жёсткие подкаты, из-за чего игроки из команды противника с глухим стуком падали, а девчонки на первых рядах кричали шакалам в поддержку. Девчонки любят агрессоров и сейчас я понимаю, почему.
— Как погуляли? — спросил я Максима.
Он рассказывал, как они с одноклассниками весь день бесцельно бродили по городу, весели-лись, придумывали какие-то безумные развлечения, чтобы как-то занять себя, и Максим сделал вывод: он рад, что учится в одном классе с этими ребятами — а я радовался за него.
— Один друг предложил мне работу. — сказал он.
— Правда? Это же круто.
— Да, после школы. Не
