Ведьмам тут не место! - Мотя Губина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я подошла поближе, чтобы рассмотреть их. А смотреть было на что — лавки были сделаны не из досок, а как будто выращены из самой земли. Тонкие длинные ветки переплетались между собой, образуя и сиденье, и спинку. Но самое удивительное, что по всему периметру лавки, тут и там росли цветы. Нежные светло-розовые бутончики, которые раскрываясь, становились почти белыми.
Я неверяще понюхала один цветок — пахнет! Он пахнет. Сорвала его, предварительно убедившись, что мой акт вандализма останется незамеченным.
Он действительно живой!
— Ух ты! — выдохнула я в восхищении и проворно полезла под лавку, проверять, откуда она растет.
Деревянные или, правильно сказать, древесные ножки уходили куда-то в землю, и я постаралась немного ногтем подкопать, желая найти либо кончик, либо корни — одно из двух. Но, похоже, здесь надо не пальцем, а лопатой ковырять. Пришлось разочарованно вздохнуть и постараться подняться.
Только я сделала рывок наверх, как взгляд зацепился за маленький неприметный кустик рядом. На невысоких стебельках мерно покачивались большие круглые бутоны зелёного цвета.
Что-то во мне щёлкнуло и я как завороженная протянула руку к милым цветам.
Милый цветок качнул стеблем в мою сторону, резко раскрыл бутон, ставший огромной зубастой пастью, и с хрустом впился в мой указательный палец.
— Аааааа!!!! — совсем не храбро завизжала я, стоя на четвереньках и пытаясь выдрать свою руку из загребущего цветочка. Другие бутоны, к слову сказать, уже подбирались к другим моим пальцам с не менее плотоядным видом. Как я это определила — без понятия, но уверена, что права.
— Спой ему, — раздалось прямо над ухом.
Я перестала визжать и резко развернула голову в сторону говорившего. В шее что-то хрустнуло.
На тропинке стоял тот самый парнишка в очках, у которого я выбила из рук стакан с соком своим длинным каблуком, и серьёзно меня разглядывал.
— Что? — я торопливо убрала волосы с лица свободной рукой и пониже опустила пятую точку, со стыдом представляя, что там можно было уже разглядеть, пока я лазала под лавочку.
— Говорю — спой ему. Лапушки это любят. Они успокоятся и отпустят тебя. Всё равно ты для них не вкусная.
— Это ещё почему? — оскорбилась было я, но вовремя передумала выяснять подобное в настолько неудобной позе. — А может ты просто освободишь меня? Вырви эти сорняки с корнем и всё! — я сама свободной рукой постаралась добраться до основания стебля, чтобы осуществить угрозу, но цветок предупреждающе клацнул пастью в миллиметре от моей руки.
Кстати сказать, мой палец, захваченный в плен, так и продолжали грызть, и по-моему даже обсасывать. Так что я взвыла от боли.
— Нет, не получится, пой! — кажется парнишка нарывается! Вот выберусь отсюда и надеру ему уши, чтобы не издевался.
Но бредовое решение проблемы лучше, чем никакого, поэтому я собрала волю в кулак и сквозь зубы запела:
— А нам всё равно,
А нам всё равно,
Пусть боимся мы волка и сову.
Дело есть у нас -
В самый жуткий час
Мы волшебную
Косим трын-траву.
Бутоны на стеблях заинтересованно качнулись в мою сторону и я, приободрившись, продолжила:
— А дубы-колдуны
Что-то шепчут в тумане,
У поганых болот
Чьи-то тени встают.
Косят зайцы траву,
Трын-траву на поляне
И от страха всё быстрее
Песенку поют.
Цветы покачивались в такт моего фальшивого пения и, наконец, подумав, заурчали, а потом выплюнули изрядно пожеванные пальцы.
— Интересная песня, она магическая?
— Да как сказать, — замялась я, а потом вспомнила, что ранена.
— Ужас какой! — я прижала многострадальную конечность к груди, пытаясь другой рукой растереть укусы и хоть немного облегчить саднящую боль. — Что это за монстры!?
— Я же сказал, это — Лапушка. Он же плотоядный, зачем ты к нему полезла? Обычно он ментально подчиняет мелких насекомых или мышек. И заставляет к себе приблизиться, чтобы потом сожрать. Но никогда не слышал, чтобы можно было таким мизерным воздействием подчинить человека. Ты что, совсем без защиты ходишь?
— И без защиты, и без охраны, — проворчала я. — Я сама себе и защита, и охрана.
— Плохая из тебя охрана. А ещё ведьма… - он осуждающе покачал головой. — Даже самый захудаленький маг может удерживать такую лёгкую защиту всё время. Ну или тогда артефакты носи защитные.
— Где бы их ещё взять, артефакты эти, — проворчала я, продолжая бесполезно растирать ноющие конечности.
— Как ты вообще сюда попала? — вопрос закономерный, согласна. Видно же, что я чужда всему тому, чем тут живут.
— Да так… Свалилась неудачно, — туманно ответила я. — А ты на каком факультете?
— Я — целитель! — с гордостью выпятил грудь очкастый: — Давай, кстати, вылечу тебе пальцы.
Я проворно убрала руку за спину и подозрительно прищурилась.
— На каком, говоришь, ты курсе?
— На втором.
— А ты меня часом, не убьёшь, вместо того чтобы вылечить? Дизенфицировать хоть умеешь?
— Ди-зи-что? — на меня непонимающе уставились, ещё и глазками похлопали для верности.
— Ох, — глаза как-то сами закатились, а ноги сделали шаг в сторону от лекаря-недоучки. — Лучше не надо, сама справлюсь. Где у вас можно достать бинт, пластырь, зеленку, в конце концов?
— Да чего ты переживаешь, давай сюда! — и паренёк с заячьей прытью подскочил ко мне, выдернул руку из-за спины и крепко зафиксировал ладонь в своих руках. И прежде, чем я успела заорать и позвать на помощь от ненормального, начал делать виеватые пассы руками с зажатой в них палочкой, которую он непонятно где взял, и что-то бормотать.
Так как тыкать в израненные пальцы грязными руками мне никто не собирался, я немного успокоилась и с интересом вытянула шею, чтобы посмотреть на то, что он там так таинственно делает.
На секунду он задумался, а я участливо спросила:
— Забыл, да?
— Чего забыл? — он оторвал свой взгляд от руки и оторопело на меня уставился.
— Ну, слова забыл, бубнишь там что-то, — любезно подсказала я.
— Не путай меня! — рассердился парень. — Здорова твоя рука, вот, смотри! — и он оттолкнул обратно ладонь в сторону моего лица.
Я немного заехала себе по носу, не успев перехватить управление раненой конечностью, но зато, когда вытянула руку и внимательно изучила каждый палец со всех сторон, неверяще пробормотала:
— Быть не может!
В ответ только хмыкнули.
Перед моим взором оказалась самая обыкновенная и совершенно здоровая рука! Даже пара ссадин и мозолей, полученных
