Загубленные души - Наталия Николаевна Антонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кажется, он не возражает. Можешь спать здесь.
«Ещё бы он возражал», – промелькнула в голове Вероники лукавая мысль.
– И вот, – донёсся до неё голос Андрианы, – обрати внимание, что некоторые растения у меня стоят на лоджии. Там относительно тепло. Но если ударит сильный мороз, их нужно будет внести и поставить на стол.
– Хорошо, я так и сделаю, – ответила Гончарова.
– И ещё, Вероника, познакомься!
– С кем? – озадаченно оглянувшись вокруг, спросила Гончарова.
– Это, – Андриана Карлсоновна указала на пальму, – Пульхерия Артамоновна. – А это, – она повернулась в сторону фикуса, – Иван Иванович!
Веронику так и подмывало сделать книксен, но она, сохраняя серьёзное выражение лица, только и проговорила:
– Очень приятно познакомиться.
– Я здороваюсь с ними каждое утро, – продолжила Андриана Карлсоновна, – а по вечерам желаю им спокойной ночи. Оба они очень ценят внимание.
– Я, пожалуй, тоже так буду делать, – не слишком уверенно проговорила Вероника и, обернувшись к портрету императора, уже хотела было спросить, нужно ли здороваться с ним, но потом сообразила, что Андриана, конечно же, скажет, что делать это нужно обязательно.
«Ладно, поздороваюсь, – решила про себя Вероника, – язык не отвалится, а Андриане будет приятно».
Мысль о том, что она могла бы просто обмануть свою старую учительницу, даже не пришла ей в голову.
После ознакомления с обитателями квартиры и получения всех инструкций Веронике захотелось чаю. О чём она и сообщила Андриане Карлсоновне, добавив:
– Я там принесла пирог с вишней из «Житницы» и забыла его достать! Как бы не потёк!
Обе женщины кинулись к сумке Вероники. Пирог был извлечён в целости и сохранности. Но чаепитие всё-таки решили отложить, чтобы не перебить аппетит перед борщом.
Веронике был предложен стакан газировки от Бургомистра.
До этого Гончарова ничего такого не пробовала, и неожиданно для неё самой газировка от чайного гриба ей понравилась.
«Надо и мне завести медузу, дающую газировку», – подумала она.
Не прошло и десяти минут, как в дверь позвонили.
Пришёл Артур. Андриана незамедлительно познакомила его с Вероникой и принялась накрывать на стол.
За обедом все трое мило болтали на всевозможные темы. Андриану и удивляло, и радовало, как запросто общаются между собой Артур и Вероника, точно они знакомы не несколько минут, а несколько лет. Сама она не обладала способностью так быстро находить общий язык с едва знакомыми людьми. Но и не завидовала тем, кто умел делать это.
«Каждому своё», – думала Андриана.
По крайней мере, своё хозяйство и всех домочадцев она оставляла на Веронику со спокойной душой. К тому же та обещала созваниваться с ней каждый день и, как выразилась сама Вероника, «отдавать полный отчёт».
– Полный не надо, – улыбнулась Андриана, – просто скажешь, что всё здесь нормально, и этого будет вполне достаточно для моего душевного покоя.
– Как скажете, – ответила молодая женщина.
Андриана прекрасно понимала, что Вероника будет занята своей работой, и вовсе не собиралась дёргать её по пустякам и выспрашивать подробности. Надоедать людям было вообще не в её характере. Да и Артур не позволит ей висеть на телефоне.
Она посмотрела на Соколова, складывающего в мойку грязную посуду, и, представив свою поездку с ним, зажмурилась от предвкушения удовольствия.
Она даже не заметила, как Артур и Вероника перемыли посуду, и очнулась, только когда он обратился к ней:
– Андриана! Очнись! Нам пора собираться.
Глава 4
Спустя полтора часа она уже сидела во внедорожнике «Ниссан» цвета металлик. Артур вёл автомобиль так, что казалось, будто он не едет по зимней дороге, а плывёт по ровной водной глади.
«Если бы мне так водить своего Буцефала!» – подумала Андриана, погружённая в убаюкивающее умиротворение.
Буцефалом сыщица величала свой мотоцикл, названный так в честь верного, хоть и строптивого, коня Александра Македонского.
Пожилая дама на мотоцикле, с точки зрения простого обывателя, конечно, нонсенс. Но Андриана с детства любила любые движущиеся механизмы – от велосипеда до трактора.
Первый мотоцикл у неё появился в юности. Ей его, несмотря на протесты матери, подарил отец. Буцефал был в её жизни третьим и, как она сама считала, самым любимым железным конём. Зимой она почти не выводила его из тёплого стойла, коим для него служил гараж доброго соседа Ивана Абрамовича Перепёлкина, любезно предложившего Андриане место для хранения её транспортного средства в его гараже.
– Ты спишь? – донёсся до неё, словно бы откуда-то издалека, голос Артура.
Она встрепенулась, как птица, клюющая носом на нашесте, широко раскрыла глаза и увидела в зеркале его смеющиеся глаза.
– Ничего я не сплю, – обиделась Андриана, – просто задумалась.
– О чём? – поинтересовался он.
– О любви! – выпалила сыщица.
– Ко мне? – Теперь улыбались не только глаза Артура, но и его губы.
– Нет! – отрезала Андриана Карлсоновна. – К Буцефалу!
– Ну здрасьте, – прокомментировал он разочаровавшее его признание Андрианы, – вы только поглядите на неё, люди добрые!
Андриана испугалась, что сейчас он разведёт руки в стороны, призывая в свидетели этих самых неведомых ей добрых людей, и выпустит руль из рук. Но Артур был слишком опытным водителем, чтобы сделать это. Он просто продолжил голосом, полным иронии:
– Она едет с молодым красивым парнем и при этом, забыв обо всём, с любовью грезит о железяке, оставшейся в гараже соседа.
– Буцефал не железяка, – обиделась Андриана за своего любимца.
– Ну да. Извини. Я забыл, он же твой железный скакун!
– Не ёрничай! – одёрнула его Андриана.
– Ладно, не буду, – легко согласился он и сказал: – Мы сейчас выезжаем из города, и начнутся красоты природы.
– Всё занесено снегом, – напомнила она с едва заметной грустинкой в голосе.
– Снег ничуть не портит прелести пейзажа. Порой даже наоборот, четкостью прорисовывающихся сквозь белое тёмных линий придаёт ему некую своеобразность и ту строгую красоту, которую никак не рассмотреть весной и летом за буйной зеленью.
– А осенью? – спросила она машинально.
– Осенью и подавно! Ослепляет яркое разнообразие красок.
– Пожалуй, ты прав, – подумав, согласилась она.
– Я всегда прав! – безапелляционно заявил он.
– Тоже мне всезнайка выискался! – фыркнула Андриана.
– А то!
Вскоре Андриана сама убедилась, что Артур прав. Сначала, словно бы желая посмотреть на проносящуюся мимо машину, к дороге приблизились одиночные деревья. Все они были одеты в роскошные шубы, а на макушках были нахлобучены белые пушистые шапки. Одни деревца жались в сторонке, смотрели издали, точно стесняясь своего любопытства. А другие приближались вплотную и держались развязно, широко растопыривая ветви. Того и гляди воскликнут: «Ба! И кто это тут проезжает?» А некоторые стояли руки в боки перед наметёнными перед ними холмами снега, точно купцы-молодцы рядом со своими
