След. Красота требует жертв (сборник) - Коллектив авторов

– Погоди, Иван. – Рогозина выжидательно замолчала.

Антонова вытащила из сумки протокол изъятия вещдоков и положила его на стол перед Рогозиной. Та, не выпуская из правой руки мобильник, быстро пролистала документ и, не глядя на Антонову, положила его на папку.

– Так… Спасибо, Иван, все в порядке, первый протокол нашелся.

Нажав отбой, Рогозина отложила мобильник и, еще раз внимательно прочитав, убрала протокол в папку, затем разложила перед собой бумаги и углубилась в них, демонстративно игнорируя присутствие Антоновой. Валентина, подождав немного, смущенно опустила глаза и быстро выбралась из микроавтобуса, плотно прикрыв за собой дверь.

Антонова очень виновата. Она об этом знает. И Рогозина это видит. И даже может понять ее, возможно, простить тоже. Но как заставить себя снова начать верить той, которая так подвела, буквально нанесла удар в спину? Вздохнув, Рогозина опустила голову на руки и невидящим взглядом уткнулась в бумаги.

Глава 5

Дверь лаборатории отъехала, пропустив внутрь Сергея Майского. Не отрываясь от работы, Тихонов махнул ему рукой, указав, куда класть новые образцы для анализов. Амелина даже не повернулась, сосредоточенно изучая на мониторе новые данные.

Положив на стол новые куски бетона в пакетах, Майский прислонился к стене и внимательно посмотрел на коллег. Да уж, вид у них усталый, и особой радости на лицах не видать.

– Новости есть?

Тихонов и Амелина медленно, словно нехотя, отвернулись от компьютеров.

– Муж Антоновой в больнице с сердечным приступом. – Амелина вздохнула. – А мы вот никак с записями камер не закончим, все бетон исследуем.

– Больше не будет, – указав на принесенные и сложенные на столе куски бетона, уверил Майский. – Это с двух боковых колонн, которые тоже рухнули, остальные целы.

Одновременно протянув руки, Тихонов и Амелина взяли по куску бетона и столь же синхронно начали экспертизу. Майский всегда удивлялся, как это у них выходит. Вроде бы не сговариваются и ничего не обсуждают, просто работают, как две руки одного человека. Вот Амелина колдует над бетоном, проводя по нему влажной кисточкой, затем смывает бетонную пыль в растворе и ставит мензурку с образцом в центрифугу, затем нажимает на кнопку. А Тихонов в это время скалывает молоточком кусок бетона, растирает его в порошок и рассматривает под микроскопом. Оба двигаются уверенно и свободно, и в то же время не мешая друг другу. Просто удивительный симбиоз! К тому же оба умудряются при этом спокойно беседовать с Майским.

– Странно, бракованный бетон был только в одном фрагменте! – Тихонов удивленно посмотрел на Амелину. Та недоуменно пожала плечами.

– Учитывая запас прочности здания, не похоже, чтобы это стало причиной обрушения. – Заглянув через плечо Ивану, Оксана покачала головой, однако не успела ничего добавить – запищал ее компьютер, высветив на экране надпись – «Тротил».

Амелина взволнованно схватилась за мобильник.

– Галина Николаевна, на фрагменте боковой колонны следы тротила! Роман прав, это был взрыв!

– Теперь понятно, почему записи камер выкрали, – констатировал Майский.

Через минуту в микроавтобус ворвалась Рогозина и сразу же взглянула на монитор Амелиной. Этого следовало ожидать.

– Характер взрывчатки определили? Какие еще компоненты, кроме тротила?

Ситуация непростая, но, похоже, механизм начал крутиться и набирать обороты. А это значит, что так или иначе, но с мертвой точки они сдвинулись. Теперь дело за малым – выяснить все детали и собрать из отдельных фрагментов цельную картину. А это им по силам, это они умеют.

Амелина быстро ввела ряд команд, и все замерли вокруг ее компьютера, ожидая ответа. Наконец, на мониторе проявилась ожидаемая информация.

– Похоже, промышленная взрывчатка, для подрыва скальных пород. – Тихонов внимательно вгляделся в ряд цифр.

– Надо обыскать все помещения в спорткомплексе! – повернувшись к Майскому, подвела итог Рогозина. – Взрывчатку, возможно, какое-то время хранили внутри.

Кивнув, Майский тут же покинул микроавтобус. Нельзя терять ни минуты!

Выпрямившись, Рогозина решительно двинулась к двери, затем остановилась, повернувшись к Тихонову и Амелиной.

– Заканчивайте с камерами наблюдения! – Галина Николаевна задумчиво потерла подбородок. – Сдается мне, что этот взрыв и исчезновение девчонок – не случайное совпадение.

– Ну, взрыв понятно – хотели Степана подставить. А похищение? – Амелина недоуменно нахмурилась.

– К тому же бетон-то плохой на самом деле был, Степан его сам опознал, – вторил ей Тихонов.

Внимательно посмотрев на Ивана с Оксаной, Рогозина серьезно кивнула.

– А если предположить, что этот бетон подкинули? – Эта мысль показалась ей интересной, и она заметно оживилась. – И что, если опознал он его специально?

– Но зачем?! – Амелина по-прежнему не могла понять, о чем говорит начальница.

– Его заставили! – Рогозина нетерпеливо ударила ладонью о ладонь. – Для этого и детей похитили! Чтобы он признал свою вину за обрушение и снял заявку со строительного конкурса!

– Надо пробить все контакты Степана с момента взрыва! – Подпрыгнув от пришедшей в голову идеи, Тихонов тут же кинулся к компьютеру. – Похитители же должны были как-то свои требования передать, ну, и доказать, что дети у них.

Коммуникатор высветил тусклую комнату с бетонными стенами и полом. В углу, у трубы – две маленькие детские фигурки в спортивных костюмах. Так… приблизить картинку… Пальцы быстро нажали пару кнопок, изображение на мониторе стало крупнее, и вот уже отчетливо видны руки девочек, прикованные наручниками к трубе. Тут же рядом – свернутое одеяло и двухлитровая пластиковая бутылка с водой. Все хорошо, значит, не умрут, у них все есть. Когда очухаются от хлороформа и захотят пить – пожалуйста, водичка. Замерзнут – укутаются в одеяло. И пусть хоть оборутся там – кто их услышит? У них с миром нет никакой связи – только вот этот коммутатор, который фиксирует каждое движение маленьких пленниц. Но ведь они ничего не знают о камере, подвешенной высоко под потолком и следящей за ними! Бедные глупые девчонки. О, кажется, очнулись!

Почему так холодно? На ноге только одна кроссовка, второй нет… Со стоном повернув голову, Ира не увидела ничего, кроме серой стены и какой-то ветоши на полу. Пошевелившись, она вскрикнула от боли в руке, и тут же ей стал вторить голос сестры. Скосив глаза, Ира увидела спящую Ингу, свернувшуюся калачиком рядом с ней. Рука сестры была неестественно вывернута и прикована к трубе, как и ее собственная, – в этом она тут же убедилась.

– Инга! Инга! Где мы? Что случилось? – От страха и жажды голос девочки прозвучал тихо и хрипло, но сестренка сонно зашевелилась и открыла глаза.

Правда, проснувшись, Инга очень испугалась, увидев подвал, а когда сообразила, что прикована наручником к трубе, расплакалась.

– Ма-ма-а-а!!! – Очень просто быть смелой, когда ты дома и родители рядом. Но они же здесь совсем одни, и им холодно. И ужасно, невыносимо страшно!

Заревев в голос, Ирина и Инга обнялись, согревая и утешая друг дружку. Через некоторое время, устав от слез и неизвестности, напившись воды из бутыли и вдосталь накричавшись, девочки впали в забытье.

Глава 6

Сергей Майский деловито прошел по периметру раздевалки, обследуя стены и пол с детектором паров взрывчатки. Начальник службы охраны Всеволод Рубцов с недоуменным видом следовал за ним, изредка поглядывая на стоящего в дверях полицейского.

Сосредоточенно глядя на дисплей прибора, Майский целенаправленно подошел к ящикам и остановился возле тех, что были закрыты.

– А это что? Почему закрыты? – Нахмурив брови, Сергей продолжил проверку, сканируя ящики детектором.

– Это ящики персонала. – Всеволод начал заметно нервничать. Почему-то ему стало не по себе, хотя он и сам бы не мог сказать, что его тревожит. Просто этот здоровенный парень действовал ему на нервы своей невозмутимостью и выглядел так, словно вот-вот уличит Всеволода в преступлении.

Майский сдвинулся вправо, и прибор тут же резким звуком отреагировал на один из запертых ящиков.

– Чей это ящик? – Сергей сурово посмотрел на Рубцова. Тот удивленно моргнул.

– Мой!

В ту же секунду все изменилось: спокойное выражение исчезло с лица Майского, ему на смену пришла холодность, и Всеволод вдруг четко понял – он попал…

Рогозина быстрым шагом направлялась к лаборатории, когда заметила стоящую неподалеку Антонову. Женщина выглядела просто ужасно – заплаканная, несчастная, с бледными щеками и поникшими плечами, она казалась совершенно потерянной, и в сердце Рогозиной всколыхнулась жалость к подруге. Ей захотелось подойти к Валентине, прижать ее к груди и утешить, и она почти поддалась своему порыву, но тут же вспомнила о поступке Антоновой и остановилась. Человеческое сострадание велело ей все простить, но Рогозина не имела сейчас права быть просто женщиной и прислушиваться к своему сердцу. В конце концов, она – начальник, и значит, должна во всем руководствоваться разумом. Не время для мягкости.