Научно-фантастические рассказы американских писателей - Том Годвин

Любопытно трактует японская кинематография тему страшной опасности, нависающей над человечеством.

В фильме “Гондзилла” показано некое чудовище, порожденное атомными взрывами. С виду оно напоминает исполинского динозавра, но извергает из пасти огнеметное пламя и губительно радиоактивно. К тому же, выйдя из океана, оно разрушает город Токио, где небоскребы достают ему лишь до пояса.

Конечно, чудовище это символично, оно олицетворяет в себе ту угрозу, которая висит над человечеством из-за безумной политики продолжающегося атомного вооружения, но символизация эта материализована наивно и не заставляет зрителя переживать.

Совсем иные чувства вызывает знаменитый американский фильм “На берегу”, повесть о том, что никогда не происходило и может не произойти…

С большой художественной убедительностью авторы фильма, тактично выправляя роман австралийского писателя Невила Шата, по которому сделан фильм, показывают островок жизни, оставшийся на Земле после уничтожившей все атомной войны.

Никто уже не может разобраться в Австралии, где и почему началась эта убийственная атомная война 1954 года…

По-прежнему еще живут люди на последнем материке Земли, но… он также обречен на гибель. Воздушные и морские течения принесут с собой губительную радиацию, и тогда… все кончится…

И в фильме мы видим жизнь, прекрасную, зовущую жизнь, хороших людей и их чувства, побеждающие даже неотвратимость гибели… Картина показывает, как может быть прекрасна жизнь, но… Ее может не быть… И мы видим жуткие, пустынные улицы Сан-Франциско, где не осталось в живых ни одного человека… Но все цело там — и небоскребы, и памятники, и даже аптеки… Нет только людей, погибших от радиации, умерших каждый на своей кровати…

Тщетно силится найти последняя подводная лодка хоть одного живого человека. Но кто же подает радиосигналы? Оказывается, на ключ давит недопитая бутылочка кока-колы, запутавшаяся в шнурке занавески. И ветер колеблет занавеску, то опуская, то нажимая на ключ бутылкой…

И это все, что сохранилось от человеческой цивилизации. Она закончилась здесь, скоро она закончится и в последнем уголке Земли.

Ужас овладевает всеми, кто задумывается над этим… Им отвечают последние слова фильма: “Еще не поздно, брат…” Да, еще не поздно. Этого еще не случилось, это может не случиться, если люди одумаются.

Но тогда им придется согласиться с Советским Союзом, предлагающим запретить и испытания ядерного оружия и само ядерное оружие…

Но что же будет тогда? Разве сможет существовать капитализм баз угрозы возможной войны, которая действует на его обреченный организм, как наркотик?..

Ответа на это не дает американская литература и ее ветвь — американская научная фантастика.

Мы выходим из джунглей американской научной фантастики; мы увидели “жуткие” космические драмы, содрогались от нарисованных страхом или чувством безысходности картин, содрогались потому, что они воскрешали в нашей памяти подлинные картины разрушенных атомной бомбой японских городов; иной раз интерес к незнакомому, странному мешал нам увидеть враждебную сущность произведений, прикрытую внешней занимательностью. Мы не заглянули в самые мрачные уголки ненависти, мракобесия, упадка, не считая их главными в развивающейся американской литературе. Научно-фантастическая ветвь американской литературы не стоит на месте. Если вчера она, отражая пессимизм и безысходность обреченного капитализма, покончила с традиционным “хэппи эндом”, паразитируя на науке, пользуясь ее достижениями, ее терминологией, — но сегодня в этой литературе все слышней становится голос прогрессивных писателей, отдающих себе отчет в том. куда идет мир. В определенной части американской научно-фантастической литературы привлекает критическое отношение к действительности и предостерегающие нотки трибунов, видящих гибельность выбранного руководителями современного им общества пути. И наиболее привлекающая к себе часть американской научно-фантастической литературы, подобно фильму “На берегу”, иной раз даже, помимо воли авторов, объективно работает на священную ненависть людей к войне и к уничтожению городов, стран, народов. Эта ненависть просыпается у читателя.

Советские люди много думают об американцах. Им хочется больше и лучше узнать их стремления, мечты, тревоги. Фантазия — отражение действительности, ее волшебное зеркало. Через фантазию американцев можно увидеть и понять их действительность, почувствовать тупик американского образа жизни, в котором бьется, как в клетке, мечта. Американская научная фантастика помогает заглянуть в думы и жизнь американцев.

Александр Казанцев

Том Годвин

НЕУМОЛИМОЕ УРАВНЕНИЕ

Он был не один.

Об этом говорила белая стрелка крошечного прибора на пульте управления.

Тем не менее в рубке, кроме него, никого не было. Слышался лишь шум двигателя. Но белая стрелка ползла вверх. Когда маленький корабль оторвался от “Звездной Пыли”, она стояла на нуле, а теперь она двигалась. Это означало, что за дверцей грузового отсека присутствует какое-то тело, излучающее тепло.

Это могло быть только живое человеческое тело. Он откинулся в кресле. Он был пилотом КЭПа, не раз видел смерть и всегда без колебаний выполнял все, что от него требовалось. Но даже для пилота КЭПа нужно некоторое время, чтобы заставить себя пересечь рубку и хладнокровно, без рассуждений убить человека, которого никогда до этого не встречал.

Однако таков был закон, четко и лаконично сформулированный в пункте восемь мрачного параграфа “л” Межпланетной инструкции: “Любой пассажир, обнаруженный во время полета на КЭПе, подлежит немедленному уничтожению”. Таков был закон, и от него не могло быть никаких отступлений. Он был продиктован не прихотью человека, а условиями границ обитаемого мира. После того как человек вылетел за пределы солнечной системы и началось завоевание Галактики, возникла необходимость наладить контакт с колониями и исследовательскими партиями, работавшими на новых планетах. Напряженными усилиями человеческого гения были созданы огромные звездные корабли. Постройка каждого корабля требовала колоссальных затрат и отнимала много времени. Корабли появлялись на разных планетах строго по графику и уносили колонистов к новым мирам. Они никогда не выходили из графика: любая задержка нарушила бы регулярное сообщение между старой Землей и новыми мирами Границы.

Однако часто приходилось оказывать помощь или снабжать оборудованием и продовольствием группы людей на той или иной планете в непредусмотренное расписанием время. Для этого предназначались КЭПы — корабли экстренной помощи. Маленькие, хрупкие, изготовлявшиеся из легких металлов и пластмасс, они легко умещались в корпусе звездолета. У них был небольшой ракетный двигатель, потреблявший сравнительно немного горючего. На борту каждого звездолета помещалось четыре КЭПа. Когда приходил сигнал о помощи, ближайший звездолет выпускал КЭП с грузом, а затем продолжал свой путь.