Медведь - Лина Филимонова

как вижу щелочку света. Она расширяется. Ага! Кошка сама открыла дверь. Ключ-то был у меня в пиджаке. Умница, детка. Заходи. Я буду очень рад поставить в нашем инциденте большую твердую точку…

— Он спит, — слышу Юлькин шепот.

С кем это она разговаривает? Кого она с собой притащила?

С кузнецом пришла на сеновал, что ли?

— Может, пойдем? — раздается второй голос. — Спит человек, значит, все нормально.

Кажется, я знаю, кто это. Вторая подруга невесты, Соня.

— Вдруг у него температура и заражение крови? Из-за меня.

Ишь ты, переживает…

— И как ты собираешься ставить ему градусник, если он спит?

— Поставлю как-нибудь… куда-нибудь…

Девчонки хихикают. Я лежу неподвижно.

Давай, киска, подгребай поближе ко мне. И я сам тебе что-нибудь куда-нибудь вставлю!

Легкий шелест шагов.

Чувствую, что девчонки приближаются. Крадутся тихо и осторожно, как мышки. Свет не включают — боятся меня разбудить.

Моего лба касается теплая ладошка.

— Он холодный! — звучит панический вскрик. — Как мертвый.

— Юль, ты рехнулась?

— Сама потрогай.

Так, еще одна ладошка… Дотрагивается и сразу отскакивает.

— Ой!

Вот вам и “ой”.

Я просто вспотел от духоты в номере. Вся башка мокрая. И она естественным образом охладилась. Но не до такой же степени, чтобы считать меня мертвым! Тоже мне, медсестрички… Шампанского, небось, налакались. Не соображают ничего.

Слышу Юлькин всхлип.

— Да живой он, — неуверенно произносит Соня. — Давай свет включим.

— Михей!

Юлькина ладошка снова приземляется на мой лоб. Я чувствую, что это она. Потому что в затылке начинает искрить.

Она судорожно гладит мое лицо. А я в это время протягиваю руку и крепко хватаю ее за задницу.

— А-а-а! — орет Юлька.

Примерно так, как орал я, когда приземлился спиной на стекло…

10

Юля

— Доброе утро, соня!

Я чувствую запах кофе. Открываю глаза. Передо мной подруга. И чашка ароматного американо.

— Соня — это ты! — смеюсь я.

— Я уже давно проснулась.

— Я тоже… почти… Божественный запах! Сейчас, быстренько зубы почищу и вернусь.

Наскоро умывшись, я снова ныряю в постель. И с наслаждением пью кофе. Соня знает, чем меня задобрить с утра! Пока кофе не выпью — я кусачая псина. А после чашки американо — добрая ласковая кошечка.

— Ты чего дрыхнешь до обеда? Проспала праздничный завтрак.

Еще бы, я не дрыхла! Уснула лишь под утро, когда ранние пташки уже горланили во все горло и солнце пробивалось сквозь деревья за окном.

А как уснешь, если перед глазами разворачиваются такие живописные картинки…

Огромный голый медведь. Со стальным прессом, широченной спиной, мощными бедрами и… гигантской торчащей битой между ног. Реально гигантской!

И я хотела, чтобы он засунул это в меня?!

Ну уж нет.

Может, вообще — нет. Может, ну его нафиг, этот секс?

Есть же старые девы. И нормально живут. Есть асексуалы, в конце концов. Сейчас это даже модно. Может, мне объявить себя асексуалом?

Я не хочу вот этого вот… Это слишком страшно!

Но стереть эту картинку из памяти невозможно. И это ощущение… Когда я налетела на Медведя, с него упало полотенце, и это его… ну… он… уткнулся прямо в меня.

Я всегда спокойно рассуждала о мужских достоинствах. Учила девчонок, как вычислять размер и эсплуатационные характеристики. Утверждала, что чем больше, тем лучше. Все так говорят!

Но, блин… Теперь я думаю: может, и нет. Ну, то есть… большой, наверное, это хорошо. Но не до такой же степени!

— Юль, ты уснула что ли? Третий раз к тебе оборащаюсь…

Сквозь мои мысли пробивается голос Сони.

Не уснула. Задумалась. Подруга даже не подозревает, о чем именно… Хотя догадывается, о ком.

— Что-то Михея я за завтраком не видела, — произносит она.

— Спит, наверное, после вчерашнего.

— Или просто прячется от тебя, — смеется Соня. — Боится. И правильно делает!

— Боится?

— Ну, ты его вчера подушкой побила. Прямо по израненной спине.

— А чего он!

Я не собиралась его бить! Я просто хотела измерить температуру. Переживала за него, а одна идти боялась. Поэтому взяла Соню.

А он…

— Как ты на него орала! — смеется подруга. — Весь этаж сбежался.

— Он придурок!

— Не без этого.

— Лежал там, притворялся спящим…

— Может, правда спал. Сначала. Но мы его разбудили.

— Это не значит, что надо пугать меня до смерти!

Схватил меня своей лапищей… У меня, наверное, на заднице синяк! Надо проверить, кстати.

— Соблазн был слишком велик, — выдает Соня. — Ты бы на его месте так не сделала?

— Я бы…

Не знаю.

— Как я жалею, что не сняла все это на видео! — продолжает хохотать подруга. — Когда я включила свет, а вы устроили настоящее побоище… Это было феерично!

Ага. Феерично. Но недолго.

Потом Медведь меня поймал, зажал в тисках своих лап, и не отпускал, требуя поцелуя в качестве компенсации.

Ну, я его поцеловала…

Чмокнула в щеку. До сих пор на губах ощущение его колючей щетины. А еще — я вся пропиталась его звериным запахом. Диким, хвойным и немного цитрусовым…

* * *

Свадьба продолжается.

На второй день у меня приготовлен не менее соблазрительный наряд, чем на первый. Коротенькое ярко-синее платьице с открытыми плечам и туфли на платформе такого же цвета. Но мне совсем не хочется его надевать…

Вообще нет желания быть демонстративно сексуальной.

Поэтому я достаю из сумки джинсы, которые взяла на всякий случай, а к ним надеваю вчерашний топ — чтобы не быть совсем уж повседневной. Подумав, накидываю сверху рубашку.

Так лучше. Уютнее. И спокойней…

Я сегодня никого не собираюсь соблазнять. Особенно Медведя. Его я вообще не хочу видеть. Потому что знаю — как бы он ни был одет, я буду видеть его голым. И не смогу не думать о том, какая огромная бита прячется у него в штанах…

* * *

Уже вечер. День прошел в разных загородных развлечениях от катания на лодках до игр и танцев. Гости активно веселились при помощи ведущего и аниматоров. Кабан, Тигра, Кот и другие брутальные друзья Варлама с удовольствием резвились на лужайке — ну просто детский сад! Даже я втянулась и отлично провела время.

И только Медведь ни разу не показался среди гостей.

Я даже начала за него переживать. Вдруг ему плохо после всего, что я с ним вчера сделала?

— Ян, ты, случайно, не знаешь, где Михей? — не выдерживаю я и обращаюсь к счастливой невесте.

— Знаю. Он попрощался и уехал.

— Понятно.

Уехал. Попрощался. Значит, чувствует себя нормально. Все. Можно выбросить его из головы. Навсегда.

И тут меня царапает внезапная мысль: а ведь