Вне конкуренции (СИ) - Крон Марта

- Покажешь где тут можно помыть руки? – задерживаю Ию за талию, когда следом за другими уходит Давид.

- Вы и сами знаете! – клац у меня перед лицом.

- Память подводит. – обвожу пальцами резинку её штанов на пояснице.

- Там! – рассекает воздух рукой и подумывает отстраниться, но я лишь теснее придвигаю к себе.

- Перестань меня бояться. – вдыхаю запах её, чёрных как смоль, волос. – Я просто соскучился… - моя ладонь движется по прямой спине вверх и принцесса моментально сопротивляется, упираясь в меня разозлённым взглядом:

- Я сейчас позову брата!

- Зови.

- Давид!!! – разлетается по всей гостиной.

Хм. Слов на ветер не бросает. Смелая. Только Давид не слышит, далеко ушёл.

Дурею от её отпора, хочу насытиться сполна, стягиваю ткань розовой футболки, медленно прикасаюсь пальцами к нежнейшей коже над полоской штанов.

- Зачем вы приехали?? – вибрирующим голосом.

- Сказать тебе правду? – непозволительно близко, возле румяной щеки. - Меня от тебя троит. Тебе нужно меня спасать, бусинка…

Длинные чёрные ресницы так часто моргают, что я застываю, как заворожённый. Любуюсь естественной женской красотой.

- Ия Владленовна, вы звали? – нарушает идиллию чей-то левый голос.

Из горла рвётся рык, резко поворачиваю голову, мысленно потроша охранника на месте.

- Да! – оживает моя принцесса. – Господин Розанов заблудился! Покажите ему, пожалуйста, где у нас гостевые уборные!

- Конечно! – лыбится ей придурок. – Пройдёмте, Игнат Демьянович!

- Сам разберусь. Свободен. – хочу вернуться к прежнему разговору, но Ия, ощутив рядом заступника, резво отскакивает и мчится к нему.

Бежит как от огня.

- Впереди вся жизнь, Ия. – бросаю ей в спину. – Рано или поздно ты начнёшь мне доверять.

Она не ответила. Обернулась, стянула губы и прошмыгнула в дверь.

Остаток вечера, сидя за одним столом, она игнорировала мои взгляды и нервно объедалась сырной нарезкой. Зато внимание Каюмовых всецело было отдано мне. Расположившись напротив меня, с усердием кривили рожи и кидали в меня невидимые гранаты.

Мне оставалось только ухмыляться и жалеть несчастных, ведь скоро мальчонке прилетит послание, что переходить дорогу Розанову означает распрощаться со здоровьем. Ведь он никак не угомонится. Дебил языком мотыляет рядом с моей девочкой, затыкается только, когда жрёт. И чувствует при этом себя уверенно. Папкино присутствие вселяет надёжность.

Ну окей, поболтай, пока челюсть цела. Всё равно Ия на тебя даже не смотрит, хоть Владлен Михайлович и зыркает на дочь, призывая вести себя более любезно.

Ещё немного и я от всего этого избавлюсь, никаких внешних факторов, чтобы вывести малышку на разговор, а затем и на отношения.

Осталось подождать долгожданного звонка, когда сообщат, что цель ликвидирована.

Только всё случается не по плану и когда я на следующий день принимаю вызов Быкова, то у меня сворачивается сознание и перекрывает рассудок.

Новость детонирует с такой силой, что мой мозг просто-напросто разбрасывает. В живот будто ударяют кулаком, а сердце перестаёт биться.

Дрожащими пальцами сдавливаю смартфон:

- Повтори… что ты сейчас сказал???

- Говорю, всё вышло из-под контроля! Жертв оказалось больше!

- Что, мать твою, там произошло??? Что твои отморозки наделали?? – пропадает мой голос.

- Извини, Игнат! Пацана пальнули, но к нему подоспели другие! Поднялась шумиха, их телохранители начали отстреливаться… твои Акиловы сунулись в перестрелку, а там уж никто не вдавался в подробности, зацепили каждого, без разбора положили…

- Ты же сказал, что без лишней крови!!! – внутри всё жжёт, будто органы поливают ртутью.

- Ну ты знаешь, охрана «цели» — это вообще пограничная категория, туда тоже не невинных овечек набирают, не жалко… а вот друзья твои, конечно, случайные жертвы, тут уже ничего не попишешь, Игнат! Соболезную!

В глазах темнеет, что мне приходится вцепиться в край рабочего стола, земля уходит из-под ног.

Этого не может быть!! Просто не может быть!!

- Чтоб тебя черти разодрали, Быков!! – рвётся утробный голос. - Ты убил моего лучшего друга!! – задыхаюсь от произнесённого.

- Не-не, Розанов! – бормочет бандит. - Не путай… ТЫ убил! Заказчик ты у нас, а не я! Ты это… давай без глупостей! Меня не пришивай!

- Чтоб ты сдох, тварь… - слетает с моих губ задушенный выдох.

Не веря в реальность происходящего, роняю мобильный на пол и с силой зажимаю уши, желая унять пульсирующую боль в висках.

Вот так просто я лишился друзей. Одним днём. Одним звонком. Бог ты мой, что я натворил?? Как же я ошибся…

Давид… мой друг, мой брат… Владлен Михайлович... как мне теперь с этим жить…

ГЛАВА 9.

ИГНАТ.

Непосильным трудом заставляю себя подойти к ней.

Мою грудь словно сдавливает плитой. Боль ломит с удвоенной силой. Моя девочка опустошена и разбита. А я настолько потерян, что до сих пор не могу понять как ей помочь.

Хочу заштриховать все её мысли, стереть боль от потери, реанимировать чувства. Но я сам не лучше… Хочется по-тихому удавиться, но кто я буду, если оставлю Ию одну?

Молча прикасаюсь к её побелевшим пальцам, что безжизненно висят в воздухе. Аккуратно притягиваю к себе, прикладываю холодную руку к своей груди, сжимаю, растираю.

- Мы выкарабкаемся. – обобщаю жгучую горечь. – Ты не одна.

Ия не поднимает глаз, продолжает смотреть сквозь стену, за которой в коме лежит её брат, а у его ног убитая горем мать, замолкнувшая ровно в ту секунду, когда узнала о потере мужа и предсмертном состоянии сына. Владлена Михайловича не спасли. Мгновенная смерть всего лишь от одной проклятой пули, Давид всё принял на себя, закрывая собой отца. Тот побежал на подмогу своему другу, Каюмову-старшему, а Давид следом, не отступая ни на шаг. Так и угодили под обстрел. Чудовищная ошибка стоила жизни хорошего человека и моего лучшего друга, что сейчас на волоске.

И тётя Нелли… бедная женщина лишилась рассудка и даже оставшаяся дочь не может вытащить её из себя. Замкнулась и не открывает рта. Даже не плачет. Просто сидит рядом с сыном и безмолвно смотрит на его лицо. Даже не пошла на похороны мужа, не смогли оттащить от Давы, в немом крике цеплялась за его руку. Врачи приняли решение не травмировать её ещё сильнее. Четвёртый день все в подвешенном состоянии. Моя Ия угасает на глазах.

Все её движения механические, оно и понятно, пытается отключить эмоции. Она разговаривает, что-то отвечает, но это всё лишено смысла. Действует на автомате, поддерживая своё существование. И это убивает меня снова и снова… невидимый топор бьёт по затылку, заставляя корчиться. Но я терплю. Давиду в сто крат хуже. Друг без сознания, но я знаю, что он борется. За сестру и мать. По-другому не может, не имеет права… пусть вернётся и воткнёт мне нож в сердце за то, что я совершил, я приму и не пикну, но пусть только вернётся.

- Когда ты в последний раз ела? – накидываю осунувшейся девчонке свой пуловер на плечи.

Медленное поднятие головы, остекленевший взгляд фокусируется на моём лице, слишком долго рассматривает, делая остановку на глазах.

Я знаю что она видит. Сам себя не узнаю в зеркале. Сеть морщин, кожа болезненно-зелёного оттенка, в некоторых местах на голову обрушилась седина.

Я изменился буквально за ночь. Ослаб, раздавлен. В горле непроглатываемый ком, руки трясутся, в сердце короткое замыкание и вдогонку выход из строя. Стыдно дышать, пока все Акиловы стремительно идут на дно.

В голове набатом «Что мне делать?», сознание перекорёжило. Движусь только в направлении к Ие. Любым путём, но я должен удержать её и забросить на берег. Утону вместо неё, но вытащу.

- Со временем эта боль утихнет и выцветет, я сотру остатки, Ий. – обещаю, задыхаясь от тяжести правды, в которой она оказалась по моей вине. - Я не брошу вас.

Тишина и её неподвижный взор капают на нервы. Ну же, ответь мне…