Жестяная королева - Девни Перри

таким болезненно твердым, что пришло время отойти от чертовой входной двери и затащить ее в свою постель.

Я поставил ее на ноги, злясь на себя за то, что она не покачнулась. Я хотел, чтобы у нее кружилась голова так же, как у меня. Обхватив рукой ее запястье, я потащил ее через дом, мимо гостиной и по коридору в хозяйскую спальню. Все это время ее каблуки цокали в такт моему бешено колотящемуся сердцу.

В тот момент, когда мои ноги коснулись плюшевого ковра, я отпустил ее и завел руку за голову, чтобы стянуть футболку. Затем я потянулся за своим собственным ремнем, ослабив пряжку и расстегнув пуговицу на джинсах.

Ее руки скользнули по коже моей спины, поднимаясь вверх по позвоночнику, кончики пальцев глубоко вонзились, оставляя свой след. Затем она опустила руки и прошла мимо меня прямо к кровати.

Ее кружевной топ превратился в лохмотья, и она стянула его с себя, ее волосы разметались от движения. Обнаженная от пупка и выше, она не сводила с меня глаз, пока расстегивала молнию на своих слаксах, сбрасывая их и черные трусики под ними на пол.

— Туфли не снимай, — сказал я, когда она наклонилась, чтобы снять одну со своей ноги.

Она кивнула мне, выпрямившись во весь рост, расправив плечи, и ее сиськи умоляли о моем поцелуе.

Во рту снова пересохло, на этот раз при виде ее обнаженного тела.

Господи, это, должно быть, сон. Ее тело было высоким и гибким, округлым в нужных местах и созданным для мужчины моего роста.

Я позволил себе изучить ее, впитывая каждый дюйм, пока она стояла обнаженная, если не считать каблуков. Если то, как я ее оглядел и напугало ее, то виду она не подала. На ее лице не было и намека на нерешительность.

Это был мой дом, это была моя комната, но она контролировала ситуацию.

Но я изменю это достаточно скоро.

Я стянул джинсы. Я не потрудился надеть боксеры этим утром, и поэтому мой пульсирующий член высвободился. Я взял его в кулак и шагнул к ней, дважды погладив его, пока впитывал ее.

Ее глаза опустились, и она уставилась на меня. Я был крупным парнем, и вместо намека на страх от того, как я буду чувствоваться внутри нее, она выглядела… голодной.

Я был ненасытен.

Я подошел к тумбочке за презервативом. Пакетик был брошен на кровать, где он должен был оставаться, пока я не буду готов. Затем я поднял ее, двигаясь так быстро, что застал ее врасплох. У нее перехватило дыхание, когда я повернул нас обоих, повалив на матрас.

Темные волосы на моей подушке. Гладкая, атласная кожа и аромат на моих простынях.

Ее ноги раздвинулись, чтобы обхватить мои бедра, когда я снова поцеловал ее, крепко и влажно, пока мои губы не разбухли, и я не почувствовал, как мой член тыкается в ее складочки.

Она тяжело дышала.

Мне было больно.

Отодвинувшись, я бросил на нее последний взгляд, взял презерватив и разорвал обертку, чтобы надеть на себя.

— Готова?

Она ухмыльнулась.

— А ты?

Я усмехнулся и провел членом по ее влаге. Затем я остановился у входа и одним быстрым толчком глубоко вошел.

Она вскрикнула, звук был чистым удовольствием, когда она растянулась вокруг меня. Ее спина выгнулась на кровати.

— Черт, это приятно. — Она была тугой, горячей и чертовски идеальной. Я дал ей время привыкнуть, но, когда ее ногти впились мне в плечо, я воспринял это как разрешение продолжать. Поэтому, я выскользнул и снова вошел, на этот раз заслужив мяуканье.

Может, она и не знает моего имени, но я все равно заставлю ее кричать.

Я переместился, встав на колени и взяв ее ноги в свои руки. Затем я начал входить в нее, наслаждаясь упругостью и покачиванием ее грудей при каждом толчке.

Ее глаза не отрывались от моих, этот молчаливый вызов все еще висел в воздухе, когда комната наполнилась запахом секса и греха. Возможно, она не думала, что я смогу заставить ее кончить.

— Держись, детка.

Она ухмыльнулась и подняла руки, прижимая их к деревянной спинке кровати.

— Со мной не так просто.

— Посмотрим.

Возможно, некоторым мужчинам было бы все равно. Они бы получили удовольствие и провалили этот тест. Я не входил в большинство мужчин, и если я кончал, то и она тоже.

Я пошевелил бедрами, заслужив шипение. Затем я вошел глубоко, так глубоко, как только она могла принять меня, и почувствовал, как сжимаются ее внутренние стенки.

— Посмотри на нас. — Я опустил взгляд туда, где мы были соединены. Когда я снова скользнул внутрь, это было намеренно медленно, чтобы понаблюдать, как я дюйм за дюймом растворяюсь в ее теле.

Когда я взглянул на ее лицо, ее глаза были прикованы к тому месту, где она растягивалась вокруг меня. Я нашел ее клитор, коснувшись его подушечкой среднего пальца. Я кружил вокруг него, сначала медленно, пока ее ноги не начали дрожать.

— Смотри, — приказал я, когда ее глаза закрылись.

Она распахнула их и бросила на меня сердитый взгляд за то, что я приказывал ей.

Я ухмыльнулся и сильнее надавил на ее клитор, наслаждаясь румянцем, разлившимся по ее груди.

Но ее рот был сжат в твердую линию, челюсти сжаты.

Почему она сопротивлялась? Какой бы ни была причина, я не проиграю, не сегодня. Я мог играть с ее телом, и она могла сопротивляться сколько угодно, но оно откликалось на мои прикосновения. Я мог командовать.

Удар за ударом я погружался глубоко. Я чередовал давление на ее клитор, от жесткого к мягкому, от быстрого к медленному. Она пыталась извиваться и смещаться, но я крепко держал ее за ноги, удерживая именно там, где хотел. Именно там, где я мог доставать до той точке внутри.

Она тяжело дышала, ее грудь поднималась и опускалась, а тело сотрясалось, пока, наконец, не осталось никакого сопротивления. Ее глаза закрылись, когда ее тело выгнулось дугой, оргазм накрыл ее подобно приливной волне. Пульс за пульсом она сжимала мой член, пока давление в моем позвоночнике не стало таким сильным, что я отпустил его, тоже теряя себя.

Перед глазами поплыли белые пятна, и я откинул голову назад, позволяя разрядке прокатиться по моему телу, как грузовому поезду. Стон сорвался с моих губ, когда я кончил долго и сильно. Когда оргазм, наконец, ослабил хватку, я приоткрыл глаза. Моя таинственная женщина, обмякшая и насытившаяся, лежала на кровати, закрыв лицо руками.

Я убрал их, взяв ее