Обманутое счастье (СИ) - Литовская Даша

Элла тут же обернулась, взмахивая распущенными белокурыми волосами. Отпрянула от парня, испуганно взирающего на меня темными глазами.

Я успел заметить, что на невесте нет ничего, кроме шелкового халатика, а рубашка парня была расстегнута на три верхних пуговицы. И причиной тому явно не жара послужила.

– Милый! – затараторила Элла, обхватывая себя за плечи руками. – А это Марк, помнишь я месяц назад вас знакомила? Он помогал мне с дизайном дома…

– Это самый мерзкий дизайн дома, что мне довелось видеть в жизни, – процедил я пристально глядя невесте в глаза.

– Яр… Милый… – прошептала она перепугано. Понимает, что отпираться уже бесполезно? – Это… это вовсе не то, о чем ты подумал…

Не понимает.

– Убирайся. – Я не кричал, но в голосе слышалось достаточно прямая угроза. Парень, заметив, что я занят разборкой с невестой, тихой сапой попятился к двери. Но я выставил руку вперед, преграждая дорогу.

Замахнулся второй, и увидел, как его глаза пугливо зажмурились. Элла взвизгнула.

– Яр! Милый! Не надо!

Моя рука остановилась в миллиметре от его испуганного лица. Кулак все еще сжимался, но ударить его я больше желания не имел. Этот парнишка не вызывал у меня ничего, кроме жалости.

Я вновь повернул лицо к Элле.

– Убирайся. Прямо сейчас.

– Нет, нет, нет, – залепетала она, пытаясь подойти ближе и прикоснуться ко мне, – послушай, это… – пустой взгляд забегал из стороны в сторону, – это было всего один раз…

– УБИРАЙСЯ! – я не выдержал и сорвался на крик. Элла явно испугалась этого не на шутку, потому что уже в следующий миг и ее, и этого жалкого парня, на которого она меня променяла, как ветром сдуло из спальни.

В порыве агрессии, я сдернул шелковые простыни с кровати, распахнул окно, и выкинул их на газон. Заметил, как машина любовника моей невесты стартует из-за кустов. Именно там она была припаркована, чтобы быть незаметной для остальных.

Спокойно понаблюдал, как тачка срывается с места, выезжая на дворовую дорожку. Только вот Эллу водитель похоже забыл. Невеста не успела всего секунду добежать до авто и открыть ее дверь. Со всей дури ударила ладошкой по заднему стеклу, и только тогда тачка снова затормозила.

– Идиот! – выкрикнула она в сердцах своему горе-любовнику, вновь припустившему с места.

Я с горечью ухмыльнулся.

Ничего нового сегодня я не узнал. Просто до этого дня признавать, что Элле от меня нужны были лишь связи и деньги, мне не хотелось.

Но… да. Я так грезил идеей создать семью, что отказывался верить в реальность, предпочитая быть лучше слепым, чем несчастным.

Весь вечер я бродил по собственному огромному дому как призрак. Каждый предмет интерьера больно саднил мыслью о неудавшихся отношениях.

Опрокинул содержимое стакана из дорогого стекла одним махом. Плюхнулся на большой вычурный диван посреди гостиной.

Прямо на меня с картины над камином смотрел тупой олень с большими рогами и выпуклыми глазами. Витиеватые рога несчетного животного были украшены стразами.

Какая безвкусица.

Одним махом поднялся с дивана, снял картину со стены и вышвырнул во двор через окно. Туда же полетел кофейный столик за триста тысяч, глупые пошлые статуэтки, которыми был уставлен весь дом, декоративные подушки в вычурном стиле индийских мелодрам.

Во дворе в этот вечер оказалось пол дома, а я все не мог успокоиться. Пока не сел за руль тачки и не убрался подальше от «моего/не моего» дома. И чем дальше я уезжал, тем легче мне становилось.

Казалось, машина сама привела меня к по настоящему близкому человеку...

~Глава 11~

Яр.

Моя сестра, со странным именем Забава, спасибо родителям, жила вдали от чужих глаз. В небольшом особняке спрятанном среди елок и сосен за городом.

Постучав в дверь пару раз, я уже пожалел, что не додумался позвонить и предупредить о приезде. Я не из тех навязчивых людей, что могут бестактно заявиться в гости к любому.

Но сестра открыла, и, казалось, была мне искренне рада. Радушно улыбнулась, приглашая пройти.

Я вовсе не удивился ее, в очередной раз изменившемуся, внешнему виду. Сестра лишь на год младше меня, но выглядела гораздо моложе.

Сегодня она каким-то невообразимым образом прикрепила к своим волосам тонкие розовые косички и украсила все это миллионом разноцветных резинок. От этого у меня слега рябило в глазах. Хорошо, что наряд сестры сегодня был не столь вычурным. Простой бежевый свитер в крупную вязку, свисающий почти до колена. Обычно в выборе одежды она более оригинальна.

Забава художница, творческая натура и добрейшей души человек, поэтому к ее закидонам я отношусь с пониманием.

– Тс-с-с! – приказала сестра, прикладывая палец к губам. – Проходи на кухню пока.

– Ты что, не одна? – я изогнул бровь, вспоминая когда последний раз был удостоен чести познакомиться с ухажером сестры. Она натура слишком вольная, и в выборе партнера по жизни, кажется, никогда не определится.

***

– Не хочется этого говорить, но! Черт побери! Я так и знала! – возмущенно всплеснула руками спустя двадцать минут, когда выслушала мои немногословные жалобы на чертову жизнь.

Заварила чай с какими то травами, невероятно дурно пахнущий… Аккуратно отодвинул чашку подальше.

– Мне просто все это надоело, – отмахнулся я от ее порицания. – Но не буду скрывать, что я и правда разочарован. Хотел семью, и детей, а не «ребенка» в постели невесты. – Парень, с которым Элла мне изменяла и правда выглядел как ребенок, от этого еще горше на душе было.

– Да ну! – рассекла Забава воздух рукой. – Ты с жиру бесишься просто! Не видишь сколько вокруг есть хороших простых девушек! Тебе же все моделей и суперзвезд подавай!

– Знаю я ваших простых, – усмехнулся я горько. – Была одна такая, когда в институте учился еще. После нее год себя по кускам собирал. Нет уж, увольте. У моделей и суперзвзд хотя бы знаешь что на уме. А у этих «простых» не прочухаешь. Лес темный и непроглядный. И ведь все хорошо тогда было, а потом… – я тоже обреченно махнул рукой, не жаля вдаваться в подробности и бередить старые раны. А раны эти были больные и горькие.

Даже спустя столько лет.

– Ну тогда довольствуйся тем, что есть, – комично развела Забава в стороны руки, чем вызвала во мне приступ смеха.

В гостиной кто-то зашуршал, и я представил бедного ухажера сестры, который сейчас ерзает на диване.

– Погоди, я сейчас, – бросила Забава, убегая в гостиную.

Оставшись на кухне в гордом одиночестве, уже не представлялось возможным засунуть воспоминания многогодичной давности куда-то поглубже, и как обычно не позволить им прорваться наружу.

Я слишком отчетливо помню лицо той девушки, что разбила мне сердце. А я был еще слишком юн, чтобы вовремя закрыть свое сердце. Бессердечная молодая студентка бросила меня, как только ей стало скучно. А мне пришлось на живую зашивать рваную рану в душе.

В то время я грезил о путешествиях, хотел мир повидать. Но, после нашего расставания, как отключили. С трудом поднимал тело с кровати, чтобы отправиться в фирму к отцу. Каждый день был похож на другой, а перед глазами стояла только она.

Но мне пришлось уважать ее решение и выбор расстаться со мной.

Быть в роли сталкера, обрывающего телефон и вечно ищущего встреч, не хотелось. Поэтому я до белых костяшек на пальцах сжимал по ночам телефон, чтобы вновь не набрать ее номер.

Меня бездушно оставили мучиться от вопросов «Зачем», «Почему»? Не дали ответа ни на один.

И в конце концов я нашел эти ответы самостоятельно. Ей просто наскучило. Это я, как идиот, размечтался о детях, любви и семье. А ей все это было не нужно. Ей хотелось блестящей учебы, успешного будущего. Всего того, что мне и так было предоставлено, но было не нужно…