Укрой меня от замыслов коварных - Василий Головачев

– Так нормально?

Роман послал общую пси-установку, ориентированную на соблюдение тишины, получил слабенькие ментальные ответы, похожие на воронье карканье (так он слышал телепатические гармоники). Компания отреагировала на установку без возбуждения агрессивных токов. То ли она сама устала от грохота, то ли на молодых людей действовала жара.

– В десять вечера выключишь приёмники вообще! – добавил Роман рыжему гулким вибрирующим голосом.

– Лады, – кивнул рыжий, обильно потея.

Роман бросил взгляд на девиц, продолжавших вяло заниматься «отдыхом», и вернулся на дачу Даниэлы, надеясь в душе, что поступил правильно. Перед глазами то и дело всплывал облик Олега Харитоновича, грозящего пальцем, отчего уверенности в правильности выбранной тактики у новоявленного активника не было.

Даниэла кинулась к нему птицей.

– Ну что?!

Он прислушался к негромким звукам, доносившимся из-за забора соседей, расплылся в улыбке.

– Всё нормально, меня поняли.

Даниэла, никого не стесняясь, обняла его и поцеловала.

Вечер прошёл хорошо, с тихим пением под гитару. Соседи больше не включали громкую музыку, кричали меньше, хотя вряд ли осознавали, почему это делают. Установка Романа действовала на их подсознание, а он лишь много позже понял, какая это сила.

3

Афанасий Вьюгин еще в школе хотел стать специалистом по квантовой электронике. После рекламного бума в начале двадцать первого века, объявившего нанотехнологии высшим приоритетом человечества, многие мальчишки мечтали о профессии нанотехнолога, с лёгкостью оперирующего атомами и элементарными частицами, создающими любой объект как с помощью обычного конструктора, хотя кирпичиками при этом служили атомы.

Однако шли годы, Афанасий отслужил на Дальнем Востоке в десантных войсках, кончил МИФИ и его пригласили работать в ФСБ. Не по специальности. Уже в двадцать лет он был мастером рукопашного боя и зарекомендовал себя как хороший лингвист, освоив самостоятельно пять языков: английский, французский, немецкий, итальянский и финский. К тому же он прекрасно разбирался в людях и ощущал их биоэнергетические поля. Нет, экстрасенсом он не был, однако и его способностей хватило, чтобы стать сначала сотрудником отдела исследований психофизических феноменов ФСБ, а затем заместителем начальника отдела с повышением в звании до майора.

В принципе он не был самым молодым офицером службы, в последнее время произошла резкая смена кадрового курса – на омоложение Федеральной службы безопасности, и в её рядах теперь служили десятки молодых людей, сумевших доказать свою креативность и ставших офицерами вплоть до генералов. К примеру, начальник отдела ИПФ Георгий Войнович стал генералом в тридцать лет.

Он и вызвал Афанасия к себе «на ковёр» в понедельник, двадцать первого сентября.

Афанасий прикинул, что может нести ранний вызов генерала, никаких особых тревог на горизонте не обнаружил и отправился в кабинет Войновича с лёгкой душой.

Генерал, одетый в обычный гражданский костюм (мундир он практически не носил), в данном случае из-за жары – в белоснежную сетчатую футболку и белые штаны, беседовал с кем-то по скайп-монитору компьютера.

Афанасий выдержал паузу.

– Георгий Евсеевич?

Начальник отдела жестом показал на стул, выслушал собеседника, сказал коротко:

– Сами решайте.

Выключил компьютер.

Начальник и подчинённый изучили лица друг друга.

Георгий Евсеевич кивнул, отмечая совпадение своих мыслей с поведением майора, подвинул к нему запотевший стакан с минералкой; кроме минеральной воды он позволял себе только шампанское по праздникам.

Афанасий мог бы обойтись и без холодного освежающего напитка, но побоялся обидеть хозяина кабинета, который всегда был подчёркнуто корректен и вежлив.

– Спасибо.

Вода действительно была ледяная, ощутимо плотной струйкой скользнула в пищевод, вызывая сладостное ощущение прохлады.

– Слушаю, Георгий Евсеевич.

– Поступило задание, Афанасий. Американцы взяли нашего разведчика.

– Какое отношение мы имеем к разведке? Пусть этим занимается СВР.

– Приказы не обсуждаются.

– Понял. Где его взяли?

– На Аляске, в районе устья реки Колвилл. Есть там такое маленькое селение Приумик.

– Там строится порт для приёма подводных лодок.

– Абсолютно верно.

– Куда его перевезли? В Грин-Бей?

– В том-то и дело, что оставили на Аляске, есть у них там одно чудное местечко – остров Нунивак.

Афанасий попытался сориентироваться по памяти, но не смог.

– Прошу прощения, здесь у меня в географии пробел. Почему именно на этот остров?

– Там находится база ЦРУ «Норд-Вест», практически не известная у нас. О ней очень мало сведений. Сейчас наши парни спешно собирают сведения.

– Что известно?

– База находится на северо-западном побережье острова, под сопками. Есть небольшой причал и взлётно-посадочная полоса, хотя ими пользуются только гражданские службы, плюс береговая охрана. Подходы к базе отрабатываются. Обслуживание – около ста человек, охрана – рота морского спецназа, плюс современная электронная и прочая техника.

Афанасий усмехнулся.

– У нас есть взвод Рембо, чтобы проникнуть туда?

– Рембо у нас нет, – остался невозмутимым Войнович. – Хотя кое-что из спецснаряжения имеется. Но парня надо вытащить во что бы то ни стало.

– Чем он так опасен?

Генерал бросил на Афанасия понимающий взгляд.

Майор имел в виду ценность пленника для американцев и предполагаемые потери в случае развязывания языка для российских спецслужб.

– Взяли его весьма необычно. Он сильный сенс, работал исключительно тихо, не светился, дал хорошую инфу о параметрах строящихся на северном побережье Аляски объектов, и тем не менее его взяли.

– Экстраформация! – догадался Афанасий.

– Именно, майор. Экстрасенсы работают не только у нас, но и у них, однако никто не предполагал, что разведчика будут ловить с помощью экстраформации.

Речь шла о том, что для выявления экстрасенса использовалась целая группа экстрасенсов, образующих особый целевой эгрегор. Пеленгация экстрасенса при этом намного облегчалась.

– Откуда это известно?

– Разведчик успел передать кое-какие сведения буквально за пару минут до захвата.

– Кто он?

– Зову его Ылтыын. – Георгий Евсеевич улыбнулся. – За что его прозвали Алтын, иногда добавляя «мал алан». Он эскимос, сын шамана, окончил юридический, имеет награды.

– Возраст?

– Сорок. Хотя это не имеет значения. Главное, что его ценность очень велика.

– Если им удастся его разговорить.

– Нет, если им удастся его перевербовать.

Афанасий подумал.

– Это возможно?

– Сейчас ничего невозможного нет, особенно после привлечения к нашим делам нанотехнологий. Аппаратуру и химию Алтын выдержит, а вот атаку экстраформации скорее всего нет. У нас очень мало времени, всего два-три дня. Пока ЦРУ будет готовить группу сенсов для гипноатаки.

– Мы должны подготовить свою формацию?

– Боюсь, у нас нет альтернативы. Там, – генерал поднял палец вверх, – требуют решить проблему всеми имеющимися средствами.

– Но ведь внешняя разведка сама может вытащить своего разведчика.

– Одна не может.

Афанасий покачал головой, заметил недобрый блеск в глазах генерала, подтянулся.

– Прошу прощения. К сожалению, у нас всего три сенса на хлебах, Кронин на юге, в Нальчике, Веселов тоже.

– Будем работать с теми, кто есть.

Афанасий вспомнил о знакомстве с Романом Волковым.

– Я случайно наткнулся на одного человека… хотя, может быть, и не случайно.

– Короче.

– Он физик-оптик, специалист по волновым процессам, работает в НИИ «Атом», и при этом он – сенс. Причём высокого класса.

– У нас на него…

– Ничего.

– Странно. Если он сенс высокого класса, мы должны его знать.

– Тем не менее.

– Почему ты думаешь, что он экстра?

– Случилась одна поразительная вещь. Мой приятель – волейболист Тимошенко… – И Афанасий рассказал начальнику историю знакомства с Романом.

– Любопытно, – качнул тот лобастой головой, недоверчиво глядя на собеседника. – Если это правда.

– Истинная правда.

– Тем более непонятно, почему мы о нём ничего не знаем.

– Это значит, что он нигде «не светится» и не придаёт своим способностям особого значения.

– Надо попробовать его пригласить к нам.

– Уже.

Георгий Евсеевич откинулся на спинку кресла.

– Быстро соображаешь. Он согласился?

– Обещал подумать, – уклончиво ответил Афанасий. – На меня он произвёл впечатление человека самодостаточного, а наша контора не в чести у интеллигентной части населения.

– Времена изменились.

– Не все это понимают.

– Ты же понял?

– Я умный, – серьёзно сказал Афанасий.

Георгий Евсеевич хмыкнул.

– Это замаскированная лесть мне. Раз ты умный, то и я не дурак. Попробуй убедить этого сенса работать с нами, обрисуй перспективы.