Газета "Своими Именами" №50 от 13.12.2011 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

Я выбрал себе участок №6 (тихие арбатские переулки), потому что я там прописан и потому что с прошлых выборов в Мосгордуму мне не верилось, что у нас большинство по району голосовало за Едро, и я решил это проверить. Однако выяснилось, что наблюдатель от Яблока на нашем участке уже есть, а двух наблюдателей от одной партии на одном участке одновременно быть не может. Но мне предложили стать членом избиркома по этому же участку с правом совещательного голоса от Яблока, что допускает закон ФЗ-51. Подумав, я согласился.

И вот 4.12.2011 я встал в 6.00, душ, зубная щетка, белая рубашка, костюм, 3-дневная небритость (думал к месту), пустынная Варшавка, свинцовое предрассветное небо, низко висящие лохмотья туч, мокрый шуршащий асфальт, подруливаю на Большой Афанасьевский. Ехал из Подмосковья, успел проснуться и прогнать в голове сценарий сегодняшнего дня. Как говорила яблочная ведущая семинара, “главное - создать благоприятные отношения с комиссией и быстро наладить контакт с другими наблюдателями, чтобы сообща писать жалобы и вообще помогать друг другу”.

Прихожу в наш участок №6. Первый этаж школы 1233 от входа после металлоискателя сразу налево. В этой же школе по коридору направо до конца и на второй этаж - участок №9. Потом познакомился с ребятами и оттуда. Сразу скажу, что им было много сложнее и тяжелее, чем нам, и избирателей там было много больше и председатель УИК (участковой избирательной комиссии) беспределил.

На дверях нашего участка висит документация: знакомлюсь со списком будущих визави. В целом милые люди, немного нерешительны, практически не знающие закон о выборах 51-ФЗ, но незлобивые и я сразу настроился на миролюбивый лад. Участок наш мне понравился сразу. По закону я имел право его осмотреть, и мне тут же бросилось в глаза, что он очень удобен и для избирателей, и для комиссии, и для наблюдателей. Всё на виду, все друг друга видят, урны хорошо обозреваются, при этом в меру просторно и чисто. Комната с сейфом удобно расположена и сейф на виду из-за зеркала на противоположной стене.

Мы слегка в цейтноте и я дружелюбно поторапливаю комиссию успеть сделать все до открытия участка (8.00). У меня в руках пошаговая памятка с семинара, а они вообще не помнят, что им делать. Гасим неиспользованные открепительные, актируем, сразу вносим эти данные в увеличенную копию итогового протокола (для тех, кто не в курсе, такая увеличенная копия висит на каждом участке и заполняется по мере поступления данных, так что все могут видеть, что там записано), осматриваем и пломбируем урны (стационарные и переносные). Пока осматриваем списки избирателей и бюллетени, уже подтягиваются первые избиратели с открепительными, а мы еще не открылись. Я немного нервничаю и указываю на недоработки комиссии. Неоткрытие участка вовремя является нарушением, но жалобу составлять никто не стал, все видят, что люди работают и пытаются сделать, как лучше.

Председатель Колбас Валентин Михайлович, коротко стриженый немногословный пенсионер, не лишенный хороших манер и импозантности, сразу вызвал к себе расположение. Он не провоцировал нарушения, не дергал других членов УИК, был вежлив и временами, казалось, как-то отстранялся от всего происходящего. Практически ни разу не сделал замечания наблюдателям (хотя некоторые и заслуживали), не пытался никого удалять и был просто образцом либерального председателя избирательной комиссии, о чём я вечером ему при всех и сказал. Сразу и во всем соглашался, когда ему указывали на его обязанности в соответствии с ФЗ-51 и незамедлительно их исполнял или распоряжался, чтобы другие члены УИК все делали в соответствии с ФЗ-51.

Людей прибывало, в основном, по открепительным. Меня это насторожило, и я пошел поглядеть, откуда они берутся. У входа стояла милая барышня со списком и командовала какими-то людьми в зеленых рабочих куртках.

После моих настойчивых расспросов, откуда эти люди и почему их сюда привезли, кто оплачивал это (оплата проезда или аренда автобуса из фондов любой партии было бы нарушением) и т.д., она сказала, что у них в компании 40 монтажников хотели проголосовать по открепительным на вашем участке, поулыбалась и исчезла. Впрочем, замечу, что поток открепительных удостоверений иссяк, и стало больше приходить местных жителей. Временами даже были маленькие очереди.

Какие-то подозрительные люди трутся у участка. Опасаюсь вброса. Эх мнительный стал. Слежу пристально. Вот пришла девочка, которая голосует первый раз в жизни. Председатель дарит ей коробку конфет и мы все дружно аплодируем. Лицемерная улыбка тогда показалось искренней.

Наш участковый Сергей прогуливается по фойе школы и еще не знает, что ему здесь с нами предстоит торчать до 8 утра. На участок приходили и стар и млад: все ощущали ответственность за страну и чувствовали приближение перемен.

После обеда пришел Владимир Винокур. К его маме Анне Юльевне, у которой я не раз бывал в гостях, мы отправили выездную комиссию для голосования на дому. К нам заходил несколько раз в течение дня и потом присутствовал при начале подсчета иностранный наблюдатель от Литвы Юстас Палецкис. Эх, Юстас-Юстас, если б ты только знал, как не вовремя ты ушел с участка, думая, что всё идеально.

Впервые голосующих на нашем участке было много. Так потихонечку и прошел весь день. За всё время было задокументировано лишь одно нарушение: УИК не включил по заранее полученному заявлению иногороднего избирателя в дополнительный список избирателей. Это девочка из Питера, которая мне понравилась своей настойчивостью и решительностью проголосовать. Если б она только знала, что тут будет с голосами проголосовавших сознательных граждан.

Ну вот и 19.45. Я снимаю на минутку с себя бремя члена УИК и становлюсь простым избирателем. Голосую за 10 минут до закрытия участка. И вот участок закрывается. Дальнейшая процедура расписана как по нотам. Пересчитываются и гасятся неиспользованные бюллетени. При этом все оглашаемые громко и вслух председателем цифры количества неиспользованных бюллетеней тут же заносятся в увеличенную форму протокола на стене. Погашенные неиспользованные бюллетени упаковываются, описываются и пломбируются. Все в соответствии с 51-ФЗ, тут я четко слежу и после каждого действия громко зачитываю, что мы должны делать дальше. Никто не возражает, все преисполнены важностью момента и слегка волнуются. Затем выверяем все списки избирателей в книгах. Кто и сколько бюллетеней получил. Сколько открепительных сдано и т.д. Все цифры заносим в увеличенную форму протокола. Книги заполняем по всем правилам: на каждой странице внизу суммарная информация по странице с подписью, в конце книги - сводная с подписями председателя и секретаря УИК. Проверяем контрольные соотношения - о чудо, всё сошлось. После этого списки избирателей убираются в сейф и опечатываются. Доступ к ним теперь запрещен до окончания подведения итогов.

Затем вскрываем урны. Сначала переносные. Считаем и отодвигаем. Затем стационарные. Высыпаем на стол бюллетени. Сортируем все вместе. Обзор для всех наблюдателей отличный. После сортировки каждую пачку по очереди пересчитываем путем перекладывания бюллетеня по одному с полным обзором всеми присутствующими. После оглашения громко председателем вносим окончательные цифры по голосованию в увеличенную форму протокола. Это еще далеко не конец, но я в душе ликую. Наконец мы, избиратели, поставили зарвавшихся едросов на место. По нашему участку они даже не вторые, а лишь третьи с результатом 18,9%, пропустили вперед и Яблоко, и КПРФ. Председатель ведет себя спокойно и делает все по закону. Бюллетени по партийным спискам упаковываются в индивидуальные упаковки. Опечатываются и подписываются с указанием партии и количества бюллетеней.

Тут бы и сказочке конец, но это было только начало. На часах 1.20, все формальности соблюдены, теперь по закону председатель должен провести итоговое заседание, рассмотреть поступившие жалобы и утвердить итоговый протокол голосования по нашему участку. Я уже немного расслабился, ибо мне казалось, что основное дело сделано. Председатель действительно бойко командует о составлении протоколов в 2-х экземплярах, как положено. Комиссия их дружно подписывает, я прошу, чтобы мне выдали заверенную копию протокола, председатель говорит: “Конечно, сейчас немедленно сделаем”, и выходит из помещения для голосования с двумя протоколами. Забегая вперед, скажу, что больше я его не видел. Но в этот момент мне кажется, что дело в шляпе, и я расслабляюсь минут 15 на стуле, т.к. почти весь день провёл на ногах. Бюллетени на столе в опечатанных конвертах, увеличенная копия протокола на стене, списки избирателей опе-чатаны в сейфе.

Спустя время поступают тревожные новости. В соседней 9 комиссии после подведения итогов у Едра всего 208 голосов, а это 19%, и председатель, свалив все бюллетени в мешок и не подписывая протоколов, сбежала вместе с замом и секретарем с участка в неизвестном направлении.