Рейдер времени (ЛП) - Эдмонд Мур Гамильтон

этого самого окна наблюдали за похищением Кэннела, минул ровно день. Всего двадцать четыре часа!

Должно быть, я произнес эту мысль вслух, поскольку Лэнтин, который подошел и встал рядом со мной, повторил ее.

— Всего двадцать четыре часа, Уилер… Для нас с тобой. Но сколько прошло времени для Кэннела? Хотел бы я знать. Как думаешь, где он сейчас? На сколько тысячелетий, десятков тысячелетий в будущее его забросило? Он гадает, придем ли мы за ним, спасем ли…

Лэнтин замолчал, но мысль его по-прежнему витала в комнате. Где был Кэннел в данную минуту? Наверное, он увяз в некой паутине абсолютного зла — там, в далеком будущем, в неведомом и нечестивом логове той адской твари, Рейдера. Мне вспомнился страх, застывший на лице археолога, страх, возникший и в моем собственном сердце, когда Рейдер падал на нас сверху. Хватит ли мне духу выступить против подобного создания, пусть даже мы и отыщем способ перемещаться сквозь время? Дерзну ли я встать на пути такого существа, как он?

Стоя там, возле окна, я сражался со своими страхами, и когда наконец повернулся к Лэнтину, то протянул ему свою ладонь.

— Я с тобой, — произнес я коротко. — Если у нас получится разгадать секрет силы Рейдера, мы отправимся вслед за Кэннелом. Нырнем за ним в бездну времени!

ГЛАВА 5

СОЗДАНИЕ ВРЕМЯМОБИЛЯ

В мои намерения не входит излагать здесь подробности работы, которая в последующие недели занимала все наше внимание. Она была досконально рассмотрена в двух технических трактатах, написанных Лэнтином и мною. И хотя в обеих книгах теоретический аспект работы изложен самым подробным образом, мы тем не менее умышленно избегали конкретных деталей. И в первом, и во втором трудах вряд ли найдется упоминание о наиболее ценной части нашего достижения — о самой временно́й волне.

На то есть своя причина. А именно — мое и доктора Лэнтина твердое нежелание разглашать любые сведения, которые позволят повторить наш эксперимент буквально кому угодно. Отсюда и проистекает необходимость, в силу которой определенные части настоящего отчета пришлось оставить туманными и неопределенными.

Впрочем, я могу с уверенностью заявить, что без оставленных нам Кэннелом записей, мы бы никогда не смогли добиться того успеха, какого добились. Тех заметок — какими бы скудными и неряшливыми они ни были — все же оказалось достаточно, чтобы в своих поисках секрета путешествий во времени мы ступили на верный путь. Итак, перед нами встала задача ускорить активность электронов — на достижение этой цели были направлены все наши опыты.

К счастью, Фонд предоставил Лэнтину практически полную свободу действий, так что, продолжая исследования, мы имели возможность пользоваться неисчерпаемыми ресурсами великолепных лабораторий этой организации. Неустанно трудясь и держа в строжайшем секрете предмет наших экспериментов, доктор и я сообща искали какую-нибудь силу, посредством которой можно было по своей воле управлять движением и скоростью электронов.

Неделя тянулась за неделей, а мы, судя по всему, были так же далеки от успеха, как и раньше. Меж тем кое-кто из сотрудников Фонда начал проявлять любопытство в отношении нашей работы. Казалось, мы испробовали каждый вид колебаний — все без толку. Ни одно из них не оказывало нужное воздействие на движение электронов. Наконец, применив сочетание электромагнитных волн и светового излучения, мы добились долгожданного успеха.

И хотя я говорю "мы", победа принадлежит одному только Лэнтину. В порыве вдохновения он решил скомбинировать высокочастотные электромагнитные колебания и световое излучение — объединить две разнородных вибрации в одну волну, которую мы назвали "временно́й". Эта волна обладала способностью влиять непосредственно на электронную структуру вещества; подстегивала и ускоряла движение всех электронов, что оказывались в пределах ее досягаемости. С помощью временно́й волны мы подтвердили истинность теории Кэннела. Когда мы направляли волну на мелкие предметы, помещенные на лабораторный стол, те исчезали, а затем, спустя несколько секунд, вновь возникали на его поверхности. Под воздействием временно́й волны предметы совершали небольшой (те самые несколько секунд) скачок в будущее.

Когда мы изменяли характер воздействия волны на противоположный, движение электронов тоже поворачивало в обратную сторону. Таким образом, мы добились того, чего больше всего жаждали, — получили силу, которая по нашему желанию могла забрасывать в прошлое или будущее все, до чего дотягивалась. Затем Лэнтин завел разговор о машине. Машине, снабженной излучателем временной волны — достаточно мощным, чтобы переправить машину и всех ее пассажиров в прошлое или будущее. Жизненно необходимо, рассуждал Лэнтин, чтобы подобный агрегат мог перемещаться не только во времени, но и в пространстве. Для обретения такой способности мы прибегли к открытию, которое случайно сделали в ходе наших экспериментов.

В стремлении изменить движение электронов мы обнаружили, что, если поток электронов собрать в пучок и выстрелить им в любом направлении, это приведет к возникновению незримой, но мощной отталкивающей силы. Именно это обстоятельство Лэнтин и рассчитывал использовать для перемещения машины в пространстве. Нацелив потоки электронов в сторону земли, можно было подняться в воздух и повиснуть там. Другие лучи, направленные вниз под углом, позволили бы машине передвигаться из стороны в сторону и в любом направлении.

Работа продолжалась. Спустя шесть недель после похищения Кэннела машина была почти готова. У нас выходил странного вида аппарат. Это был изготовленный из стали цилиндр — короткий, толстый и сужавшийся с обеих сторон. Его наибольший диаметр составлял примерно пять футов, а общая длина — пятнадцать. Вдоль корпуса на равном расстоянии друг от друга были врезаны окошки из толстого стекла. Вход в машину осуществлялся через круглую дверцу, или люк, расположенный на верхней стороне цилиндра. Когда крышку закрывали, машина становилась полностью герметичной.

Из-за малого диаметра цилиндра управлять машиной приходилось либо сидя, либо лежа на полу — ровном, обитом мягкой тканью помосте. В носовой части размещался аппарат временно́й волны, закрытый металлическим кожухом; рядом с ним стоял прибор, который генерировал отталкивающее излучение. Органы управления всем этим оборудованием были сосредоточены на небольшой квадратной панели переключателей.

В задней части машины находилось устройство для производства кислорода, которое на несколько часов делало нас независимыми от окружающей среды (хотя при обычных условиях машина снабжалась воздухом снаружи). Рядом с кислородным агрегатом был установлен компактный обогреватель. Также в этой части цилиндра мы планировали хранить взятое с собой снаряжение.

Полностью готовый, наш времямобиль весил несколько тысяч фунтов. Его создание удалось сохранить в тайне лишь потому, что главная оболочка и другие части изготавливались в разных фирмах, а сборку производили мы сами в квартире Лэнтина. После того как мы собственноручно установили все исполнительные механизмы, машина наконец была